class="p1">Она нервно елозила по дивану, думая, как бы охарактеризовать хозяев. Блин был испечён. Тома переложила его лопаткой со сковородки на тарелку и подала блюдо девушке.
— Вы холодны! — наконец сказала Полина, взялась за блин и обожглась.
Тряся рукой, она недоумевала из-за маленькой порции.
— Один? — задалась вопросом гостья. — Обычно пекут стопку, знаешь? Видимо ты отвратительный повар, Тома. Слышишь меня? Ты отвратительна. Ничего мне не ответишь? Я тебе нагрубила и тебе плевать? Ответь мне!
Женщина захотела что-то сказать. Её губы еле заметно шевелились, однако звука не исходило. Она словно пыталась предупредить её о чём-то, но ей мешал некий барьер. Девушка свернула блин в трубочку, откусила и тут же выплюнула. Тамара не предала этому никакого значения. Полина встала из-за стола и заявила:
— К чёрту вас. Я вызываю такси и еду домой.
— Да, — очнувшись, ответил брат, — возвращайся домой.
Он открыл ей дверь.
— Я подожду машину у вас, потом пойду.
— Нет, тебе пора, — подключилась женщина.
Борис стал выпроваживать сестру.
— Но я, а ведь, — лепетала она, пока мужчина толкал её к выходу.
Он вывел девушку за порог, потребовал убраться из деревни как можно скорее и захлопнул дверь. Слова родных сильно напугали Полину. Постояв на крыльце пару секунд, она рванула на утёк. Девушка неслась по дороге, в надежде застать проезжающий автомобиль. Её атаковала яростная метель. Острые снежинки кружились в воздухе и резали плоть. От невозможности видеть, Полина просто шагала вперёд с вытянутой рукой.
— Эй! — крикнула девушка, когда из-за белоснежной завесы появилась огромная человеческая фигура.
Лошадиное ржание. Стук копыт. Полина съёжилась. Животное надвигалось.
— Боже помилуй, — успела сказать она, как соломенное чучело лошади насмерть сбило её с ног.
Станислав принёс другу миску манной каши.
— Вот, подкрепись, — сказал мужчина.
— Какой смысл… — бурчал под нос Савелий.
Сосед склонился над стариком и сказал:
— Она умерла. Ничего не поделать. Живите вы дальше.
— Пойди прочь! — сердито ответил Савелий.
Станислав покачал головой и удалился. Старик перевернулся на другой бок. Зазвонил телефон. Пожилой мужчина взял его. Абонентом была Лаура. В первую секунду Савелий обрадовался, во вторую обомлел. Дрожащим пальцем он нажал на кнопку и принял вызов. Поднеся телефон к уху, старик ожидал услышать голос покойной жены. Вместо него он услышал свист февральской вьюги.
Воскресенье
Круг из теста постепенно становился золотистым диском. Золотистый диск стремительно превращался в угли.
— Тётя Зина, блин горит, — сказала деревенская девушка.
— Ой! — издала женщина и выключила плиту.
Она отдала фартук помощнице и ушла с кухни. Люди в столовой медленно шевелили челюстями, пережёвывая еду, на улице еле передвигали ногами, шагая по своим делам. Все были подавлены и опустошены. Смерть Лауры оставила след на всех.
— Савелий, скоро Морену будем сжигать, — сказала тётя Зина, войдя в дом к старику, но его самого не было.
Женщина подняла одну бровь, поискала везде хозяина и пожала плечами. Она перевернула календарь. 29 февраля.
— Разве этот год високосный? — задалась вопросом тётя Зина.
Молодожёны сидели у себя дома. Они не спеша одевались и собирали вещи. Тамара просматривала фотографии, сделаные в деревне и удаляла их. Борис смотрел в окно на дом Татьяны. Жена хлопнула крышкой чемодана.
— У нас всё нормально? — наконец заговорила она с мужем.
Его рот сказал да, а взгляд нет. Мужчина зашторил окно и понёс вещи в машину.
Начались проводы Масленицы. Деревенские жители собрались огромной толпой вокруг уродливого чучела.
— А где Савелий? Кто-нибудь видел Савелия? — спрашивали люди.
— Дома его не было? — переспросил Станислав у тёти Зины.
— И на завтрак не пришёл, — добавила она.
Мужчина почесал бороду. Он уставил взгляд вдаль, на горизонт, тёмно-голубое небо, верхушки голых деревьев. Станислав поторопился начать церемонию. Облив чучело горючими жидкостями, мужчина поджёг факел и произнёс:
— Все беды и несчастья сжигаю…
— Зиму с её холодом провожаю, — подхватили остальные.
Станислав поднёс горящий факел к чучелу Масленицы и то мигом вспыхнуло, словно спичка.
— Гори, гори ясно, чтобы не погасло, чтобы все метели разом улетели! — запели женщины и мужчины.
Сгорала вычурно-жёлтая юбка вместе с блузкой, пламенем была охвачена нелепая голова из длинной горизонтальной подушки. Чёрный дым возвышался над землёй. Борис и Тамара невольно взялись за руки. Внезапно, из ниоткуда появился Савелий. Старик растолкал людей и приблизился к огню. Выдернув чеку и зажав рычаг, он активировал огнетушитель. Действующее вещество уничтожило пламя. Омерзительное лицо чучела сгорело наполовину.
— Нет! — заорал Станислав. — Зачем?!
— Затем, — коротко ответил Савелий.
Послышался свист февральской вьюги. Толпа людей превратилась в кучу ледяных скульптур. Хлопья снега пепел. На календаре возникло новое число. 30 февраля.
