— Кто это «мы»?
— Ты и Лон. Ну, конечно будет еще и Мел. И Джим Поллинг.
— Не понимаю.
— Я вас покидаю.
— Что-что?
— Моему организму такие перегрузки, вероятно, уже не под силу.
— Но ты этого не сделаешь. — Она взмахнула рукой в сторону таблицы. — Нет, ты только посмотри сюда. Мы уже практически вышли на этого 823-го.
— Тем более, это означает, что я вам больше не нужен. Вам требуется только чуточку везения.
— Везения? Ты вспомни, сколько лет ловили Банди. А Зодиака? А Вервольфа?
— У вас уже достаточно информации. И вся она проверена и надежна. Вы определите направление и схватите его, Сакс. Это будет твоя лебединая песня, прежде чем ты перейдешь в отдел Общественных связей. Я чувствую, что преступник стал чересчур дерзким и самоуверенным. Значит, вы можете поймать его даже у церкви.
— А ты смотришься сейчас прекрасно, — неожиданно сменила тему Сакс, хотя на самом деле он выглядел отвратительно.
Райм засмеялся, но улыбка быстро сошла с его лица:
— Я действительно сильно устал. И меня мучают боли. Черт, мне кажется, что у меня болят даже такие места, которые теоретически не могут болеть.
— Знаешь, что? Поступи так, как в этом случае делаю я. Прикорни немного.
Райм хотел, чтобы его смех прозвучал иронично, но из этого ничего не получилось. И это ей тоже не понравилось. Линкольн закашлялся, взглянул на стимулятор и поморщился, словно ему было стыдно оттого, что он зависит от какого-то механизма:
— Сакс… Не думаю, чтобы нам еще когда-либо придется работать вместе… Я просто хотел сказать, что тебя впереди ждет блестящая карьера, если ты, конечно, сделаешь правильный выбор.
— Ну, я думаю, мы еще не раз увидимся после того, как прижмем эту поганую задницу.
— Мне бы тоже этого хотелось. Я рад, что именно ты оказалась вчера первой на железной дороге. Лучшего напарника для осмотра места преступления я не видел.
— Я…
— Линкольн, — вдруг раздался в комнате чей-то голос.
Амелия оглянулась и увидела в дверях незнакомого мужчину. Он с интересом осматривал комнату, изучая произошедшие в ней перемены.
— Похоже, здесь кипела работа…
— Заходите, доктор, — пригласил Райм Бергера, и лицо его озарилось улыбкой.
Тот шагнул вперед:
— Том мне уже рассказал, что вам вызывали «скорую». Это правда?
— Доктор Уильям Бергер, познакомьтесь. А это Амелия Сакс.
Но Сакс сразу поняла, что она в данный момент просто перестала существовать в мире Линкольна Райма. Все то, что она хотела ему сказать, — а она хотела выговориться, — придется теперь отложить до лучших времен. Она молча вышла из комнаты, и поджидавший ее Том, предварительно плотно закрыв дверь в спальню, проводил девушку до выхода.
Сакс вышла на душную улицу и тут же услышала позади себя голос:
— Простите…
Она обернулась и увидела доктора Тейлора, одиноко стоящего возле дерева.
— Можно мне поговорить с вами? Буквально одну минутку.
Они не спеша двинулись по тротуару.
— Да? — Амелия приготовилась слушать.
Тейлор остановился, прислонился к стене дома и снова машинально пригладил волосы. Сакс почему-то сразу вспомнилось, как ей удавалось одним словом или взглядом запугивать мужчин и делать из них полных идиотов. В который раз она подумала о том, какой же бессмысленной и бесполезной силой является красота.
— Вы ведь с ним друзья, как я понял, — наконец, начал доктор. — Я хочу сказать, что вы не просто коллеги, а еще и хорошие товарищи.
— Конечно. Именно так.
— Тот человек, который только что прошел к нему. Вы знаете его?
— По-моему, он назвал его Бергер. Он врач.
— Он не сказал, откуда он?
— Нет.
Тейлор поднял голову и посмотрел на окна спальни Райма:
— Вы что-нибудь слышали об Обществе Леты?
— Нет… То есть, погодите-ка… Это группа медиков, пропагандирующих эвтаназию, если не ошибаюсь.
Тейлор кивнул:
— Я знаю в лицо всех врачей Линкольна. И никогда не слышал фамилии Бергер. Я подумал о том, не из этого ли он случайно Общества?
— Что?
Не планирует ли он…
Так вот о чем они там ведут переговоры!
Амелия почувствовала себя невесомой от полученного шока:
— А он когда-нибудь раньше… думал об этом?
— О да! — вздохнул Тейлор, вглядываясь в ночное небо. — О да. — Он прочитал ее фамилию на значке. — Офицер Сакс, я часами беседовал с Раймом, пытаясь отговорить его от этой безумной затеи. Но я работаю с инвалидами вот уже много лет и знаю, насколько они могут быть упрямыми. Может быть, он послушает вас? Всего несколько слов. Я вот тут подумал… Может быть, вы?..
— О Господи, Райм, что же ты… — забормотала Сакс и бросилась по тротуару к дому Линкольна, оставив доктора одного.
Она ворвалась во входную дверь как раз в тот момент, когда Том уже собирался запереть ее. Она оттолкнула помощника и быстро пояснила:
— Забыла свой блокнот.
— Что?
— Сейчас вернусь.
— Туда нельзя, — предупредил Том. — Там врач.
— Я только на секундочку.
Когда Том сообразил, в чем дело, она уже была наверху. Поняв свою промашку, он бросился за ней, перепрыгивая через две ступеньки. Но Амелия оказалась проворнее и сумела влететь в спальню прежде, чем тот очутился на лестничной площадке перед только что захлопнувшейся у него перед носом дверью.
От громкого удара Райм и доктор одновременно вздрогнули. Бергер наклонился вперед, скрестив руки над столом. Амелия повернулась и моментально закрыла дверь на замок. Том принялся отчаянно стучаться. На лице Бергера отобразились недовольство и любопытство.
— Сакс, что это значит? — выпалил Райм.
— Мне надо с тобой поговорить.
— О чем?
— О тебе самом.
— Позже.
— Когда именно, Райм? — саркастически поинтересовалась Амелия. — Завтра? А может, через недельку?
— Я тебя не понимаю.
— Может быть, ты сверишься с расписанием и назначишь мне аудиенцию? Скажем, во вторую среду следующего месяца? Тогда-то ты сможешь со мной поговорить? Ты меня примешь?
— Сакс…
— Мне нужно поговорить. Наедине.
— Нет.
— Ну что ж, раз ты не хочешь по-хорошему, будем принимать меры. — Она шагнула к Бергеру. — Вы арестованы. Вы обвиняетесь в попытке содействия самоубийству. — Сверкнули наручники, и уже через пару секунд они со щелчком закрылись на руках обескураженного доктора.
***
Она поняла, что находится в церкви.
Кэрол Ганц лежала в подвале на полу. Единственный луч света, проникавший сюда, падал на стену, вырывая из мрака старую картину, изображающую Иисуса, в окружении миниатюр, рассказывающих о его деяниях. В середине помещения сгрудились с полдюжины небольших стульев. Как догадалась Кэрол, они предназначались для учеников воскресной школы.
Она по-прежнему лежала в наручниках и с заклеенным лентой ртом. Кроме того, похититель привязал женщину к трубе, торчащей рядом со стеной, при помощи четырехфутовой веревки.
На столе неподалеку от себя Кэрол увидела большой стеклянный кувшин.
Если бы она дотянулась до него и разбила, то можно было бы попробовать перерезать веревку куском стекла. На первый взгляд казалось, что стол находится вне досягаемости, но женщина все же решила попробовать. Она перекатилась на бок и стала, извиваясь, как червяк, подползать к его ножке.
Это тут же напомнило ей о ребенке. Маленькая, еще грудная Пэмми частенько вот так ползала в кровати между ней и Роном. Кэрол расплакалась, представив себе, что ее малышка сейчас тоже находится в каком-то подвале, причем совсем одна.
Пэмми, плюшевый мишка, кошелек…
На какой-то момент она размякла и совсем потеряла надежду на спасение. Лучше бы она вообще никогда не уезжала из Чикаго!
«Нет, нельзя так даже думать! — мысленно отругала себя женщина. — Перестань себя жалеть! Ты все сделала абсолютно правильно. И сделала это для Рона. Ну, и ради себя, конечно. Он бы гордился тобой». Именно эти слова повторяла ей Кейт, и, в конце концов, Кэрол ей поверила.
Она снова принялась ползти вперед. Еще один фут был преодолен.
В голове ее плыл туман, и от слабости было трудно сосредоточиться. Мысли разбегались в разные стороны.
В горле першило, очень хотелось пить. Пахло сыростью и плесенью.
Она проползла еще немного, затем остановилась передохнуть, не сводя глаз со стола. И снова задача показалась ей невыполнимой. Стоит ли стараться понапрасну?
Интересно, о чем сейчас думает крошка Пэмми? Где она? Что с ней?
«Ах ты, подонок! — проклинала про себя Кэрол незнакомца. — Все равно я тебя найду и убью!»
Она напрягла мышцы, приготовившись ползти дальше, но внезапно потеряла равновесие и опрокинулась на спину, всем весом навалившись на руки. Она задохнулась и тут же поняла, чем это грозит. Нет! Запястья хрустнули, Кэрол сдавленно вскрикнула и потеряла сознание. Когда она пришла в себя, ее сразу же затошнило.
