— Черт. Смотри, даже кожу содрал, — поморщившись, проговорил он.
— Не канючь, у меня есть вазелин. Давай буфет сначала вытащим.
— Его тоже в машину? — Донни снова взялся за край буфета.
Уже на ступеньках лестницы Дюк ответил:
— Конечно. А куда еще?
Они погрузили буфет в кузов пикапа, вернулись в дом.
— Выносим все, кроме кровати, — сообщил Дюк.
— Осталась одна кровать?
Дюк кивнул:
— Да, я ее один отнесу.
— Не сможешь, она громоздкая, — возразил Донни.
— Не мешайся под ногами. Иди перекури куда-нибудь.
Донни пожал плечами, достал из кармана джинсов пачку «Мальборо», закурил, отошел к дереву. В окне комнаты он увидел, как Дюк пытается вынести извивающийся в его руках матрас.
— Подожди, не корячься, сейчас я подойду! — крикнул он Дюку. Тот положил матрас на кровать, куда-то исчез и через минуту появился с ножовкой. — А что, может, ты и прав, — сказал Донни, проходя в комнату. — Один хрен кровать в дверь не пролезет.
Дюк принялся пилить.
— А как же вазелин? — спросил Донни.
— Извини, совсем из головы вылетело. Пошли в ванную, он там.
В ванной Дюк открыл небольшой шкафчик, достал наполовину пустой тюбик вазелина, выдавил немного на ладонь, повернул Донни так, чтобы свет падал ему на плечо. Когда он обрабатывал рану, Донни мельком глянул в зеркало, увидел в нем отражение глаз Дюка, и внутри у него все замерло.
— Ну что, намазал? — спросил он спустя несколько минут и попытался повернуть голову так, чтобы увидеть все плечо.
— Домазываю, — ответил Дюк, осторожно водя пальцем по окровавленной ране. Он выдавил еще немного вазелина, начал сильно втирать его в кожу вокруг нее. Донни пошатнулся. Дюк отступил назад. Донни снова посмотрел в зеркало, увидел подрагивающую руку Дюка, сжатую в кулак и занесенную над его шейным позвонком.
Джо вышел из душа свежий, бодрый, стряхнув с себя остатки тяжести и забытье, в которое погружали его таблетки, немного даже удивленный тем, что еще не растерял ни самообладания, ни способности управлять собой. Он снял с вешалки полотенце, обмотал его вокруг пояса, посмотрелся в зеркало. Лицо выглядело усталым, но глаза были ясными. Он вспомнил свою поездку в Уотерфорд и покачал головой. Сейчас все его действия казались ему верхом безрассудства. Как мог он бросить дом, оставить Шона одного и умчаться, да еще в полуобморочном состоянии? Джо прошел в спальню, взял со стола бутылку энергетической воды. Обычно он проталкивал ею в желудок горсть таблеток, но сейчас твердо решил обойтись без них. Зазвонил его мобильный телефон. Он торопливо обернулся, на дисплее высветился номер Анны. Колени у Джо подкосились.
— Анна, спасибо те…
Незнакомый голос оборвал его:
— Рано пташечка запела. — Раздался ехидный смешок.
Техасский акцент Джо уловил сразу.
— Але, — сказал Дюк. — Але, ты меня слышишь?
— Анна у тебя? Моя жена.
— Я знаю, чья она жена. А ты как думал?
Сердце Джо бешено колотилось. Внутри снова взорвалась и нарастала боль.
— Пожалуйста, не трогай мою жену.
Дюк рассмеялся.
— А кто просил тебя стрелять в моих друзей?
Джо немного помолчал.
— Давай перенесем наш разговор на другое время, — сказал Дюк.
Джо едва не подпрыгнул.
— Думаю, тебе следовало бы знать… — Он осекся, подумал, стоит ли ему говорить Дюку те два слова, что он прочитал в папке с делом Хейли Грей, и начать сражение, или немного подождать? Он счел за лучшее не спешить. — Что моя жена…
— Что с ней? Неужели она страдает диабетом и умрет, если вовремя не примет лекарства? Ну прямо как в фильме.
— Нет, хронических болезней у нее нет, — медленно произнес Джо. — Просто ситуация очень сложная. Для нас обоих. Мне нужна Анна. Живой и невредимой. — Голос его чуть дрогнул. — А что нужно тебе, мистер Роулинз? — Джо вскинул голову и посмотрел на потолок. Ждать пришлось несколько минут.
Сначала Дюк положил телефон, побарабанил пальцами по какой-то деревяшке, затем снова поднял трубку, заговорил:
— Ты называешь меня «мистер Роулинз»? Это радует. Но только какой смысл похищать чью-либо жену, чтобы через пару дней вернуть ее на место?
— Анна в порядке? — спросил Джо. — Ты ничего ей не сделал? Дай мне поговорить с ней. Пожалуйста.
Дюк хмыкнул.
— Она просила передать тебе приветик. Или не просила? Прости, я уже забыл.
— Скажи мне, что тебе нужно, и я все это достану. Обещаю.
— Что мне нужно? — переспросил Дюк. — Такие вещи тебя не касаются. Давай лучше поболтаем о том, что нужно тебе. — Он сделал ударение на последнем слове. — Ситуацию контролирую я, поэтому и условия буду ставить тоже я.
— Не понимаю, — сказал Джо.
— Когда все закончится, никому уже будет неинтересно, что ты там понимаешь, а что — нет, детектив. Все просто закончится. Тупик, и ничего больше. Мертвая зона. И всем будет наплевать на тебя и на твои чувства.
— Дай мне поговорить с женой.
— Исключено.
— Могу я увидеть ее?
Дюк фыркнул.
— Приходи на стоянку у пристани, ту, что расположена недалеко от большого утеса. Жду тебя там через пять минут. Устроим небольшой праздник. Ну что там у тебя еще? Ничего? Ну давай гони тогда.
Джо опустил руку, телефон выскользнул из его потной ладони и упал на ковер.
Фрэнк Диган уже почти дошел до машины, как вдруг в дверях показалась Нора и крикнула ему вслед:
— Постой, я совсем забыла тебе сказать! — Она подошла к нему. — Знаешь, вчера Анна Лаккези случайно увидела твои бумаги. Я схватила их вместе с книгами. На одной из них была какая-то фотография. Прости, Фрэнк, я даже и подумать не могла, что Анна так разволнуется.
— А она разволновалась? — спросил Фрэнк.
— Очень. Я сначала не придала этому значения и вот только теперь вспомнила. — Она помолчала. — Мне кажется, что занервничала она именно после того, как увидела фотографию.
— Нора, а в чем проявилась ее нервозность?
— Ну… у нее затряслись руки, она вдруг начала озираться. Мне показалось, что она чем-то сильно обеспокоена.
Фрэнк хорошо знал, чем может быть вызвана подобная реакция.
— Все понятно. Она его узнала. Значит, Джо прав — это действительно он.
Джо бросился к своему джипу, завел его и, набирая скорость, понесся в сторону Шор-Рока. Он мчался к деревне. Мозг его бешено работал, в висках стучало. Неудивительно, он выпил целую бутылку энергетического напитка, а это эквивалентно восемнадцати чашкам кофе.
Странно, но в эти минуты он вдруг подумал о Хейли Грей. Он вспомнил состояние ее родителей, парализованных ожиданием, бессильных что-либо предпринять именно потому, что обратились в полицию. Гордон Грей часами сидел в своей комнате, перебирая газеты. Джо он показался холодным и бесстрастным, человеком с железной нервной системой. Он ошибался. В конце концов Гордон не выдержал и взорвался: «Что вы здесь торчите возле меня? Почему ничего не делаете? Скажите, что я должен предпринять? Не могу же я просто сидеть на диване и ждать, когда эта сволочь отдаст мне мою дочь!»
Потом он упал на диван, вдруг из крупного бизнесмена-мультимиллионера превратившись в обычного слабого человека, обнял полицейского офицера, остававшегося с ним весь тот день, и разрыдался как ребенок.
«За что мне такая мука? Почему это случилось именно со мной? — запричитал он, внезапно умолк, посмотрел на полицейского, снова заговорил шепотом: — Это я во всем виноват. Я и никто другой». В мертвой тишине комнаты слова его звучали громче, чем самый истошный крик.
Джо всматривался в дорогу. Теперь он очень хорошо понимал состояние Гордона Грея. И, как и он, винил во всем только себя. Это он заставил свою семью расплачиваться за смерть Доналда Риггза. Он не понимал, почему погибли и те девушки в Техасе, и даже Кэти, но одно ему было ясно — Дюк Роулинз нацелился на него.
Джо стал думать о том, как ему лучше воспользоваться информацией из папки. А что, если он сам позвонит? Но не вызовет ли его звонок у Дюка панику? Джо надавил на газ, крепче вцепился в руль. Машина с бешеной скоростью рвалась вперед. Внезапно ему в голову пришла мысль позвонить Фрэнку Дигану. Он принялся хлопать себя по карманам, отыскивая мобильный телефон, но внезапные воспоминания о последних секундах жизни Хейли Грей остановили его. Нет, Дюк Роулинз понимал, что находится в полной безопасности и что Джо и не подумает обратиться в полицию.
— Кого ты любишь больше, мужа или сына? — неожиданно спросил Дюк, поворачиваясь к Анне. — Представь, что тебе пришлось бы выбирать между ними. Кого бы ты предпочла видеть живым?
— Сына, — хладнокровно ответила Анна.
Дюк рассмеялся.
— Вот как? А почему?
— Я собираюсь уйти от мужа.
— А ты, случайно, не врешь?
