Несмотря на всё своё напряжённое ожидание, впитывающий детали и интонации Николай мысленно хрюкнул. Единственный раз в жизни, когда он слышал такое имя или прозвище «вживую», так звали хомячка одной его знакомой.
Гайдук и начальник СБ посмотрели на него вместе и одновременно. Как раз в этот момент вернулся ушедший сотрудник «Феникса», протянувший кивнувшему ему шефу ярко-оранжевую картонную папку. Не кладя её на стол, тот раскрыл папку в воздухе перед собой, и через несколько секунд вытащил скреплённую металлической скобкой тонкую стопку покрытых не особо густым текстом листков.
- Английский, немецкий? -Да.
Спрашивал он Николая, и, удовлетворённый его ответом, выложил ещё две таких же стопочки, - страницы на четыре каждая. Закрыв папку и сложив вынутые бумаги вместе, он перегнулся через стол и протянул их ему. Николаю показалось, что при этом движении и Гайдук, и Корней напряглись, но ничего неожиданного не случилось.
- Это один и тот же документ, на трёх языках, - сказал хозяин «Феникса». - Попробуй прочитать и сказать, что ты думаешь по этому поводу. Попытайся сделать это за следующие пять минут. Возможно, это имеет отношение к тому, что ты рассказал.
Николай взял бумаги, и разложил их слева-направо. Русский текст был единственным, в котором не было имевшегося на остальных логотипа, да и шрифт был другой: скорее всего это просто перевод. Остальные -ксерокопии. Он перелистнул страницы у всех трёх: действительно, в русской копии подписей не было, только должности и транслитерация фамилий. С одной стороны - ОАО «Нижфарм», с другой - компания «Gonfalon Ltd.». Президент - Theodor L. Prussic-Goldfinch. Коммерческий директор той же компании, научный директор, и так далее, вплоть до инициалов отпечатавшей документ секретарши. Начав с английского варианта, он приподнял брови, и начал сверяться с остальными. «Оба-на». Это называется, повезло. Как тогда, на 6-м курсе, когда он умудрился первым заметить буро-золотое кольцо на роговице глаз больного, поставив тому подтвердившуюся позже болезнь Вильсона. Которую ему, собственно, потом и припомнили на распределении мест в бесплатную интернатуру. «Gonfalon» это что, - «хоругвь»? «Чёрт», - сказал Николай про себя. Слово вылетело у него из головы, полностью заблокировав даже попытки точно вспомнить его перевод. Поняв это сразу, дальше тратить на него время он не стал, -времени и так едва хватало, чтобы хотя бы пробежаться по любому из текстов. Договор наполовину состоял из финансовых и технических терминов - большую их часть Николай всё равно как следует не понимал даже по-русски. IDF - это Международная Диабетическая Федерация, -весьма уважаемая организация. На неё давалась просто ссылка - значит это ничего не означает, просто лишняя строчка, призванная внушить доверие. Диабет. Животный инсулин. Сырьё. Методы очистки. Параметры и этапы контроля качества. Очередная ссылка - на ГУ ЭНЦ, последняя зачем-то на ADA. Которая расшифрована как «American Diabetic Association^ хотя в правильном названии, вроде бы, стоит не «Diabetic», a «Diabetes». Или нет? Впрочем, уж эта деталь точно не важна. Ну что, всё?
Он поднял взгляд. Разумеется, его ждали, - в заданное время он всё же не уложился.
- Это фальшивка. Скорее всего.
- Почему?
- Вам знакомо понятие «Blue Harvest*?
Анатолий Гайдук покачал головой, Корней не пошевелился, только изменил выражение глаз.
- Когда в 1983 году Джордж Лукас готовился выпустить последний тогда эпизод «Звёздных Войн», информацию пытались защитить любой ценой. Речь шла о миллионах. Во всех исходящих документах по работе над фильмом стояло название «Blue Harvest*. По-русски это значит то ли «Голубой результат», то ли «Грустный сбор урожая». Никакого смысла это словосочетание не имело даже в английском, поэтому чтобы добавить правдоподобности, к нему присоединили подзаголовок «Ноггог beyond imagination*^. Были утечки, появились фотографии персонала съёмочной группы в кепках с этим логотипом. Все обсуждали, что бы это значило, и строили предположения. Так вот, документ.
Николай разогнул загнутые страницы, перелистнув документ на начало.
- Если идти сверху вниз... Пруссик-Голдфинч, - показал он. - Это подано, как фамилия, причём одновременно, вроде бы, и немецкая, и еврейская. То есть, те два варианта, которые у любого говорящего по-русски человека вызовут сразу вызовут подсознательное уважение к тому бизнесу, к которому этот человек имеет отношение. Я не знаю... Возможно, это совпадение, но оно мне почему-то не нравится. Кинг оф Пруссия - это мелкий городок в США, в котором расположен один из региональных центров радиационной безопасности. Прусская кислота - устаревшее название синильной кислоты, иногда его можно встретить до сих пор. Есть ещё её производное -«Прусский синий», железистый ферроцианид, он же гексацианоферрат-два, применяемый как краситель на отложения железа в патологоанатомических образцах ткани.
- Так...
На этот раз Гайдук согласно кивнул. Ну да, конечно. Как человек, окончивший ленинградский Хим-Фарм, знать это он должен лучше самого Николая.
- А что касается Goldfinch, - то и это наверняка тоже не фамилия. Это «щегол». И одновременно, в американском сленге, «золотая монета». Это сочетание мне кажется интересным, - я имею в виду цианид. А всё остальное... - Николай помолчал, и продолжил уже более уравновешенным голосом, - Остальное - это набор артефактов, поданных под видом деловой бумаги. «Stefan Я. Armiger, Bachelor*, - показал он на строчку в конце одного из параграфов, - Имя, фамилия, бакалавр. Но «бакалавр наук» как «Bachelor» ни в англоязычных документах, ни на немецком, не пишут, - такое пишут как «B.S.», с точками или без точек. Бакалавр - это рыцарь, сражающийся под чужим знаменем. Да и Армигер - это здесь наверняка тоже не фамилия, а «носитель герба». Создавший этот документ человек обладал очень хорошим чувством юмора. Тем более, что дальше как фамилии стоят уже Spittler, Tressler, Trapier, через одну с нормальными. С подписями. Почти полный «Большой Совет». Штаб-квартира германского Ландмейстера Тевтонского ордена действительно располагалась в Мергентхейме, в бывшей Швабии -Николай показал на подпись. Вдохновение и ощущение удачи уже отпускало его, и говорить постепенно становилось всё тяжелее. - Вот здесь, где «Diabetes Zentrum Mergentheim», - Bad Mergentheim.
В течение следующей минуты все молчали, даже сам Николай, старающийся незаметно восстановить дыхание.
- Да, - сказал Гайдук после долгой паузы, во время которой все ждали его слов. - Пять или шесть минут. На семантике. Ты с любым так можешь?
- Нет, - немедленно ответил Николай, даже не затруднившись задуматься над тем, стоит соврать или нет. - Повезло. Будь здесь хотя бы на пару таких «закладочек» меньше, - и ничего бы я не понял, кроме общего смысла. С насмешками в тексте всё-таки слегка переборщили.
- Алексей Дмитриевич, - по-прежнему мрачный хозяин «Феникса» повернулся в своём кресле вбок, - сколько у Вас заняло прокачать этот документ?
Два дня. И пятнадцать тысяч евро.
- Другим путём. Но с тем же итоговым результатом. Поздравляю, молодой человек. Этот «Гонфалон лимитэд» - «синяк», - снова повернувшись к Николаю невнятно объяснил Гайдук, - Он же «мартышка», пусть и не совсем обычная. Фирма, созданная для конкретной цели. В норме - отмыть или украсть деньги для кого-то другого, кто создаёт её как подставку или проходную тумбочку для текущих операций. Скажем, - уйти от налогов, набрав в неё долгов и обанкротившись с шумом и треском. Кто стоял и стоит за этой - нам не слишком понятно до сих пор. То, что я сказал во время начала нашего разговора про диабет - мягко говоря, неверно. Диабетом мы занимаемся, пусть и по самому минимуму, - делаем витаминно-минеральные комплексы, скорректированные для людей с осложнениями со стороны сосудов и нервов. Но... Ты знаешь, что сейчас происходит в стране с инсулином?
- Анатолий Аркадьевич, - Николай, мысленно извинившись перед собственным разумом, поставил перед собой прозрачный щит, выглядящий как те, которыми милиция пользовалась для разгона демонстраций в 90-е годы, и теперь говорил сквозь него. Так почему-то было легче. - Я в жизни не занимался ни производством, ни продажей лекарств. Я вижу только то, что происходит непосредственно на последнем этапе их распространения. Моё предположение о том, что убийства больных связанны с диабетом и испытаниями инсулинов - это просто логическая цепочка. Даже состав экспериментальных и контрольных групп мне не известен, - на то он и слепой метод. Но мне показалось, что для того, чтобы задавить параллельно тестируемые у нас же новаторские схемы лечения впервые выявленных язв желудка или чего-то такого же по-рядовому терапевтического, подобного устраивать бы не стали, кто бы это ни был.
