Немного постояли молча, вдыхая свежий воздух. Смотрящий взглянул в лицо сокамерника:
— Что скажешь?
— Я готов, — Тимур не отвёл взгляд. — И я уже сказал, что у меня остались свои дела. Мне нужно время — месяц, полтора.
— Нормально. Как раз наш общий знакомый освободится. Что адвокат сказал?
— Следак деньги возьмёт. Выйду через неделю, максиму — две.
— Делюгу прекратят?
— Останется одна статья по хранению холодного оружия. Уйду на поруки трудовому коллективу, — усмехнулся Кантемиров.
— Подчистую соскочить никак?
— Адвокат сказал — перебор. Мусорам надо что-то оставить для статистики.
— И то верно. — Сева задумался и сказал: — Где тормознёшь после выхода?
— В Бокситогорске.
— Почему Бокситогорск?
— У меня там кореш живёт. Мы с ним в войсках такие дела крутили… Золотишко, серебро, наши фотоаппараты и телевизоры. Шилялис, — уточнил бывший начальник войскового стрельбища Помсен, хорошо понимая, что эту информацию обязательного донесут до Гамлѐта, и добавил. — Кореша потом из-за немки в Союз выслали. В любовь доигрался… Вот у него и схоронюсь.
— Лады. — Смотрящий легонько хлопнул Тимура по плечу. — Иди в хату, я пока погуляю.
Тимур и сам не знал, зачем он приплёл в свою легенду воображаемую фигуру бывшего начальника вещевого склада полка, прапорщика Тоцкого? Хотя не назвал ни имени, ни фамилии…
Сотрудник питерского уголовного розыска оказался не только задержан уральскими товарищами по цеху, но и, учитывая статьи обвинения, обоснованно арестован по действующему Указу президента о борьбе с бандитизмом. В настоящее время добровольному арестанту приходилось постоянно работать над своим внешним образом и стилем поведения. Необходимые навыки, правильные слова, движения и выражения пришлось изучать в реальных условиях главного следственного изолятора города.
Из-за внезапного прибытия уральских сотрудников план внедрения лейтенанта Кантемирова пошёл совсем по другому руслу. Да и весь ход операции пришлось менять в процессе возникших событий. Тимуру, в зависимости от ситуации в следственном изоляторе, пришлось действовать одному, без помощников в виде «подсадных уток». Нет худа без добра. Если хочешь выжить — век живи и век учись.
И, учитывая обстоятельства задержания в изолятор временного содержания, последующего ареста и заключения в «Кресты», легенда получилась правдоподобней некуда…
Следующей ночью Сева вновь предложил выйти вдвоём. Разговорились на том же месте. В основном говорил смотрящий, Студент только слушал. Подчеркивая важность момента, Савелий обратился по имени:
— Тимур, хотя ты и не похож на фраера, который вначале говорит «да», а потом «нет», спрошу ещё раз — ты сам понимаешь, какое серьёзное дело тебе предложили?
— По этому делу пятнашка корячится. Куда уж серьёзней, — Кантемиров спокойно посмотрел в лицо опытного преступника.
— Правильно всё понимаешь, — сделал вывод Сева и продолжил: — На первое время деньги у тебя будут от уральских земляков. Возможно, больше чем трёшка, пока не знаю. Как выйдешь, деньги получишь в кафе «Роза ветров» на углу Московского проспекта и улицы Гастелло.
— Наслышан об этом заведении.
— Перед выходом дам тебе номер телефона. Позвонишь и подойдёшь. И ещё… — Сева приблизил лицо. — С тобой обязательно должна быть связь в области. По этому же номеру отзвонишься из Бокситогорска и оставишь свой номер и адрес.
— Понял. У меня вопрос.
— Слушаю.
— Из этих денег мне что-то оставить на общее?
— Студент, это правильный вопрос. Из тебя всё же толк будет, — сообщил с улыбкой смотрящий и ответил: — Оставлять ничего не нужно. Можешь, считать, что это твои подъёмные. Аванс, так сказать.
— Я тогда комнату куплю и сделаю постоянную прописку. У меня ещё советский паспорт, надо менять. Да и заодно заграничный паспорт оформлю.
— Я же говорю, что из тебя будет толк. А теперь по Бокситогорску. Там всеми делами заправляет некий Лапа. Мы его не знаем, но он о нас знает хорошо. Возникнут проблемы, можешь озвучить имя Гамлѐт.
— Понял.
— Тогда отправляйся назад в хату, а меня дела ждут.
— Сева, я минут десять ещё здесь постою. Подышу, да и обмозгую всё спокойно. В хате сейчас суета — «дорога» пошла.
— Постой с полчаса. Я предупрежу вертухая.
Смотрящий развернулся и подошёл к будке конвоя. Тимур упёрся руками в перила по кругу креста и поднял голову. Мягкий полумрак белых ночей проникал сквозь частые окна куполообразного сводчатого потолка и рассеивался на верхнем этаже. Узник опустил голову. Нижние этажи освещались только жёлтым светом ламп по кругу. Над нижним этажом металлическая сетка. Время как будто застыло между естественным сумраком и искусственным светом где-то посредине высоты кирпичных стен исторической тюрьмы. А за стенами длинные вечерние сумерки плавно переходили в утренние. Белая ночь плыла над Невой мимо «Крестов». Что даст арестантам завтрашний день?
Кантемиров осознавал, что его элементарно втягивают деньгами в крупный наркобизнес, куда вход рубль, а выхода нет, и не предвидится. Лейтенант милиции решил использовать сложившуюся ситуацию в свою пользу и постараться максимально обеспечить семью. О своём долге и об обязательствах перед милицейскими начальниками, руководителями секретной операции, Тимур не думал. Сейчас он размышлял на досуге, как уйти от этой пресловутой ответственности. Кантемиров никогда не был особо законопослушным гражданином и часто выходил за рамки безопасного поведения. Душа Тимура просила риска…
Молодому мужчине постоянно нужны сильные эмоции и прилив адреналина. И для скорейшего достижения своей цели он был готов без всяких сомнений нарушить закон. Один человек внутри него спрашивал у другого: «Куда ты суёшься, дурак?». Второй многозначительно молчал, просчитывал ходы к поставленной цели и старался поднять самооценку первого.
У Тимура всегда получались игры с другими людьми, и чем эти «другие» были опасней, тем больше молодой человек чувствовал свою значимость. Взять тех же особистов полка или директора Дома Дружбы СССР-ГДР? В итоге прапорщик переиграл и тех, и других. Кантемиров, не смотря на то, что стал лейтенантом милиции и, по сути, солидным семейным человеком, так и остался авантюристом по жизни. Но, надо думать о семье. Первым делом — безопасность жены и сына. И если ему предстоит работа за границей, семью лучше не оставлять в России. Будем думать…
Следующий день принёс непростой разговор с адвокатом. Сергей появился на день раньше. Странно…
В этот раз вызвали после прогулки, на которой Студент успел позаниматься со Спикером и закрепить элементы одновременной защиты и нападения. Если в поединке ты постараешься нанести сопернику максимум урона, но при этом и сам начнёшь пропускать удары, тогда для чего вообще нужен бокс? Защита — прежде всего! Алексей старался добросовестно и для новичка достиг хороших результатов. И потом Тимур готовил ученика не для ринга, а для улицы.
Адвокат Соломонов ждал подзащитного в нормальном кабинете, без металлической решётки в углу. Сели друг напротив друга. Тимур сразу обратил внимание на сосредоточенное лицо своего защитника.
— Здорово, Сергей. Прямо порадовал сегодня. Я тебя только завтра ждал.
— Здорово, здорово, гражданин заключённый. Коль не шутишь…
— Какие шутки, господин адвокат? Я же в тюрьме. Здесь без шуток. Тут всё по-взрослому.
— Ну, если без шуток и по делу — у нас всё складывается хорошо. Следователь Копф ещё раз сегодня обнадёжил по телефону. Всё идёт по плану.
— Тогда это есть гут, товарищ защитник, — улыбнулся арестант.
— Но, товарищ, по ходу дела у меня возник к тебе серьёзный вопрос.
— Слушаю.
— Тимур, ты мне друг?
— Не понял?
— Спрошу по-другому, — вздохнул адвокат. — Ты мне во всём доверяешь?
— Странный вопрос.
— Отвечай, Тимур, — Соломонов повысил голос и положил правую ладонь на стол. Бывший оперуполномоченный смотрел жёстко на товарища по университету. Адвокатская практика несколько ослабила оперативную хватку уволенного год назад сотрудника уголовного розыска, и господин Соломонов в своём суровом пожелании не учёл момент тяжести уголовных статей, нюансы ареста и набранный тюремный опыт своего бывшего однокурсника.
