— Вот, совершенно безвредно. — Он отпил кофе, показывая, что туда ничего не подмешано. Я глотнула теплой жидкости, и несколько скованных холодом дюймов моего горла отогрелись. Наверное, мне было все равно, есть ли там наркотики. Возможно, сон — это лучше того, что ожидает меня в этом городском иглу. За три минуты я выпила все кофе. Что-то — либо кофеин, либо возвращение Шрива — встряхнуло меня, и я вся обратилась во внимание.
Шрив протянул мне фольгу, но от сэндвича я отказалась. Голод мучил меня часами, но сейчас снова накатил приступ тошноты, и я не могла даже смотреть на твердую пищу.
— Что вы знаете о миниатюрной модели острова, мисс Купер?
Я молчала.
— Вы почувствуете себя лучше, если что-нибудь съедите. Вы намерены упрямиться, да? — Он взял еще индейки. Я молча смотрела на нею. — Хотите дотянуть до рассвета?
Я знала, что Майк с Мерсером не дали бы Шриву выйти из участка, не посадив кого-нибудь ему на хвост, особенно после липовой фразы про вопрос третьего отделения «Последнего раунда». Если мне удастся потянуть время, убойный отдел найдет меня. Я была в этом уверена.
— Что сказал детектив Чэпмен?
— Простите. Мне следовало с этого начать. Мистера Чэпмена сегодня вечером не было.
Я поднесла правую руку к губам и закусила мокрую кожу перчатки, стараясь не выдать своих чувств. Как могло случиться, что Майка не было и он не получил единственную ниточку, способную привести его ко мне!
— Кажется, он занялся второй частью расследования в Нью-Джерси. Всю информацию я передал другому парню. Афроамериканскому джентльмену мистеру Уоллесу. Завтра, первого января, он женится. Все в участке веселились. Стояли бутылки, пили за него и за невесту. Я бы сказал, ему немного не до поисков. Уоллес тоже вроде бы знал об этой вашей телевизионной игре. Сказал, что очень похоже на вас. Вы всегда смотрите последний вопрос.
Черт возьми! Шрив прав. Мерсер счел бы эти сведения обнадеживающими. То, что я смотрела телевикторину в приемной больницы, не насторожило бы его. И его не было с нами, когда на прошлой неделе задавали вопрос про Элизабет Блэкуэлл. Это не встревожит его. И вообще, расскажет ли он Майку?
— Думаю, мистер Уоллес понял, что я волнуюсь. Вы ушли из реанимации около девяти часов, одна, сами ловили такси. Он сказал, что район кишмя кишит наркоторговцами и бандами подростков. Надеюсь, они удвоят усилия и станут искать вас в городе. Кажется, несколько часов назад в одном из переулков нашли пожилую женщину. Молодые хулиганы избили ее до полусмерти, чтобы украсть семь долларов и крестик на золотой цепочке. Ее привезли в ту же реанимацию, где мы с вами ждали Сильвию. — Шрив помолчал. — А потом другой детектив напомнил мистеру Уоллесу, что вам докучала какая-то женщина. Девица с пистолетом. — Он с наигранным испугом покачал головой, и я вдруг подумала, как же легко детективы сегодня ведутся на отвлекающие маневры. Сейчас, наверное, они уже прочесывают 70-е улицы в поисках моей несчастной преследовательницы.
Меня охватил леденящий ужас. А вдруг Майк вообще не беспокоится? И они с Валерией сейчас дома, наслаждаются обществом друг друга, как нормальная парочка? Вдруг ему надоели мои вечные приступы независимости? Вдруг он думал, что я ушла из больницы точно так же, как убежала из квартиры Джейка после его разговора с информатором, а потом от сцены домашней идиллии Майка? Наверное, я заслужила оказаться в заброшенных развалинах наедине с убийцей.
— Миниатюрная модель, которая принадлежала моему деду, мисс Купер. Кажется, она интересует вас так же, как меня. Поговорим?
Шрив сохранил мне жизнь только потому, что думал, будто я знаю, где находится модель или ключ к сокровищам. Теперь он полон решимости получить ответы на свои вопросы.
— Вы старались убедить меня, что вы не убийца, профессор. Что Шарлотта Войт погибла по своей вине. — Шрив пристально смотрел на меня, но молчал. — Но Лола Дакота тоже мертва. И если вы скажете, что и это — несчастный случай, нам нечего обсуждать.
— Это было не убийство, мисс Купер. Я ничего не замышлял. Я пошел туда не за тем, чтобы ее убить.
Многие юристы не видят разницы между предумышленным действием и внезапным умыслом, так почему это должен делать Уинстон Шрив? Ему не обязательно было планировать убийство Лолы Дакоты до того, как отправиться к ней в тот день. Достаточно было всего лишь за несколько секунд принять решение убить ее. Может, это у него наследственное, от деда.
И я не собиралась становиться еще одной жертвой в его списке женщин, погибших «случайно».
— На самом деле в ее смерти виноват Клод Лэвери.
— Я вам не верю, — ответила я, сама не зная почему. Мысли путались — от успокоительного, ситуации, холода.
— Я часто разговаривал с Лолой, когда она жила у сестры в Нью-Джерси. — Шрив встал и принялся размахивать руками, чтобы не замерзнуть. — Мы оба считали, что старая лаборатория…
— Штреккера?
— Да, что это здание Штреккера и есть мертвецкая. Это старое слою, означает морг или место, где хранятся трупы.
Как удобно, что оно сохранилось, подумала я, боясь даже представить, в каком виде находятся останки Шарлотты Войт.
— Скрываясь в доме сестры, Лола продолжала исследовать остров. Изучала первоисточники, добытые студентами-добровольцами, назначенными на проект «Блэкуэллс». Сведения, которые они нашли в муниципальных архивах, записях из Департамента здоровья. Бумаги, к которым почти век никто не прикасался. Документы, которые объясняли, где именно находилась мертвецкая.
— И ею оказалась не лаборатория? — Разве можно найти место ужаснее лаборатории Штреккера?
— С ней все просто. Это всего лишь анатомический театр и лаборатория для изучения образцов. Но там недостаточно места, чтобы хранить трупы, поступающие из всех зараженных учреждений на острове Блэкуэллс. Мертвецкими были деревянные лачуги вдоль всего побережья. Там и хранили тела до отправки на захоронение.
Первое, что видели плывущие на остров пациенты. Вот почему многие прыгали в смертельный поток в надежде спастись. Они предпочитали утонуть, чем получить верный смертный приговор от чумы. Мертвецкие.
— Разве их не снесли?
— Вообще-то перевезли. Разобрали и перетащили на другой берег острова, напротив заводов и мельниц Куинса. Пациентов оттуда не доставляли, так что хижины просто возвели подальше от глаз прибывающих. Пусть у пациентов останется надежда, мисс Купер, пусть у них будет во что верить.
Как раз то, что нужно сейчас мне. То, что заставит меня поверить, что я тоже смогу выбраться с острова живой.
— Но какое отношение к мертвецким имел ваш дед?
— Это сумела выяснить Лола. Фриленд Дженнингс — реалист, каких свет не видывал, — застрял в тюрьме со всем этим сбродом. Большинство были иммигрантами с кучей предрассудков. Во всех найденных нами бумагах упоминается тот факт, что никто из рабочих и близко не подходил к деревянным мертвецким.
— Но когда вашего деда посадили в тюрьму, больницы уже много лет не работали.
— Да, но здания сохранились почти такими же, какими вы видите их сегодня. Оспенная больница, лаборатория имени Штреккера, Октагон и даже ряд мрачных хижин, в которых лежали мертвецы. В письмах к сестре Фриленд рассказывал, что происходит в тюрьме. Эта сестра взяла к себе моего отца. Сначала он месяцами наблюдал за заключенными, их грубыми манерами и странными привычками. Потом он заметил, что эти кажущиеся бесстрашными уличные преступники избегали всех мест, давших приют умирающим. Они думали, что там водились привидения. Дженнингсу не понадобилось много времени, чтобы найти безопасное место для бриллиантов — драгоценностей, которые он считал своим спасательным кругом.
— Под мертвецкими! — Я подумала о карте, которую Барт Франкл прислал мне незадолго до смерти. На ней был изображен каждый дюйм острова, а внизу стояла подпись Фриленда Дженнингса.
— Модель острова создал Луиджи Беннино, заключенный. И его же Фриленд нанял, чтобы выкопать тайник для камней. Никто не рискнул бы пойти туда — вдруг там таятся все эти болезни и зараза. Даже сегодня многие студенты и преподаватели стараются не приближаться к этому зданию. Боятся выкопать инкапсулированных смертоносных микробов.
— Но ведь Беннино тоже был необразованным крестьянином. Почему он не боялся заразиться, как остальные?
— Вспомните, за что его посадили, мисс Купер. Он был расхитителем могил. Молодой Луиджи преодолел свой страх перед мертвыми задолго до того, как попал на остров Блэкуэллс. Для целей моего деда подходил идеально. Но за свою жизнь Фриленд научился никому не доверять. И хотя в его письмах это завуалировано, судя по всему, он платил второму узнику. Тот перепрятывал бриллианты после Беннино. Тоже в мертвецких, но в совершенно другом месте.
— Еще один расхититель могил? — Повезло же ему найти двух таких воров.
