Микки ответил — внезапно осипшим голосом:
— Он — мошенник.
— Нет…
— А я вот вырос среди мошенников, и полжизни пытаюсь избавиться от прошлого.
— Клайв — не мошенник, он… он — аферист, наверное, — но это здорово!
— Чего ж тут здорового?
С минуту она думала.
— Ну, это так… захватывающе, что ли.
И снова они уставились на переполненную парковку.
— А ведь ты могла заниматься чем угодно, — пробормотал он.
— Того, что дает мне Клайв, нельзя купить. Можно, конечно, — но тогда это будет искусственный адреналин — всякая чушь вроде серфинга или горных лыж, — мне же нужен настоящий. — Она избегала смотреть на него. — С Клайвом я его получаю. Сполна.
— Он бросит тебя.
— Все бросают. А если не бросают, я ухожу сама.
Фрэнки вещал:
— На сей раз это будет легче. Нам придется искать не Клайва у черта на куличках, а Клайва, Глорию и проповедника. А уж эта троица тянет на парад извращенцев — прости, Линк, — и если они в таком составе будут шататься по окрестностям… а народ тут такой, что мигом заметит подобное чудо в перьях, тем паче что и не одно. Более того — тут не так уж много мест, куда наши субчики могут направиться. Во-первых, «Холидей Инн»: Микки и Стречи, вы направляетесь туда, — во-вторых — гостиница, где остановился Деларм, — ее берем на себя мы с Линком. После чего все собираемся в конторе придурка торговца недвижимостью — ну, того самого, который неровно дышит к тебе, Стречи, и решаем, что нам делать дальше. Готовы? Отлично. А-а, Паттерсон, — вы и вправду хотите знать, что с ним? Лежит на каталке и истекает кровью, что твой кошерный цыпленок. Некоторые пойдут на что угодно, лишь бы не работать.
То, что произошло потом, подтвердило все подозрения Деларма относительно женщин-священников: суют нос не в свое дело, им нельзя доверять, им даже верить нельзя! Среди мужчин, облаченных в рясу священника, существовало некое братство — закрытый кружок, члены которого готовы отринуть все светские различия, чтобы стать единым целым. Так и в каждой профессии — есть свои тайные сообщества и ритуалы, — но женщины недостаточно дисциплинированны, чтобы подчиняться правилам. Ни о каких союзах не могло быть и речи, когда замешаны женщины.
Тина Гам скрыла от него то, что знала. Оказывается, все то время, что лорд Клайв продавал и перепродавал фальшивые титулы доверчивым покупателям, вручая бесполезные бумажки, она — духовный пастырь Эскомского стада — хранила у себя подлинные пергаменты. И пусть Клайв защищает порочную женщину, уверяя, что она не ведала, что он творил, когда раздавал лже-лордам фальшивые документы. Пусть твердит, что она не имеет никакого отношения к его предательству, — он-то, Деларм, прекрасно знает, что женщина была сотворена грешной. И что же теперь делает Клайв — он приглашает его в дом Тины, где ему наконец вручат подлинные документы — и гарантом их сделки выступит падшая женщина!
Деларм вел машину в гневном молчании. Клайв и Глория на заднем сиденье тоже помалкивали. Когда Клайв наконец открыл правду, Деларм услышал, как его размалеванная шлюха попыталась было возразить, что нечестно признавать Деларма абсолютным победителем и стоит, мол, дать еще один шанс ее покинутому супругу, — конечно, его, Деларма, на таком не проведешь. Женщины испокон века были обманщицами. Они должны были подчиняться мужчинам, их затем и создали — чтобы быть помощницами мужчин. Он с удовлетворением заметил, как лорд Клайв указал блуднице ее место, заявив, что это ему решать будущее титула, что он устал от всей этой суеты, им вызванной, и что именно сегодня свершится наконец окончательная сделка.
Лорд Клайв понимал место женщины. Хотя то, каким образом Клайв умудрился связаться с этой, было выше Делармова понимания, он знал, что у женщин есть свои уловки: они отравляют чувствительных мужчин ядом особого рода — он ослепляет их разум и заставляет совершать поступки, недостойные мужчины. Клайв, скорее всего, еще не успел прийти к этому печальному заключению — так что вполне возможно, что он еще не так безнадежен. Возможно, когда они заключат-таки сделку, Деларм поможет ему избавиться от влияния той женщины. Лорд Эском поможет лорду Лоуэр Марш обрести душевный покой.
Когда Стречи узнала, что в «Холидей Инн» Клайва нет, ее это ничуть не удивило. Она собиралась было развернуться и уйти, как вдруг вмешался Микки. Пара улыбок девушкам-администраторам, небрежно сунутая десятифунтовая бумажка — в обмен на обещание, что они позвонят Микки на мобильный, если Клайв или Глория появятся в отеле. Причем одна из девушек явно вознамерилась позвонить Микки в любом случае.
Стречи уже двинулась к выходу, как вдруг услышала, как кто-то позвал ее по имени. Почти тотчас же вестибюль заполонили Ниббетты и иже с ними. Все в сборе, и с чемоданами в руках. Они казались в превосходнейшем настроении, но Стречи быстро сообразила, что с Ниббеттами вопроса о подлинности титула поднимать не стоит. Уолтера Ниббетта тут же вытолкали вперед — пожать руки Стречи и быть представленным здоровяку, которого вся компания дружно сочла ее шофером. Мистер Ниббетт так и сиял, безмерно довольный жизнью, и все рассыпался в незаслуженных благодарностях леди Джейн.
— Я — не леди, — снова возразила было она.
— Да ну! — сказала миссис Ниббетт. — Вы необыкновенная — это точно.
Уолтер пригласил всех в бар — выпить шампанского.
— Моим высочайшим повелением! — воскликнул он, и в его голубых глазах вспыхнули искорки. — Прощальная вечеринка. Сегодня мы улетаем домой.
— Уже? — Стречи с трудом сдержала облегчение. — Надеюсь, вы довольны вашим визитом?
— Первым визитом!
Его супруга тотчас же с ним согласилась:
— Теперь, когда Уолтер стал лордом поместья, мы будем навешать его по нескольку раз в год. Ну же, пойдем — выпьете с нами.
Стречи быстро взглянула на Микки; тот пожал плечами: почему нет? Стречи позволила Ниббеттам сопроводить их в тускло освещенный бар отеля, как обычно пустой, — они вплыли в него, точно стайка золотых рыбок. Однако Уолтер Ниббетт на все сто выглядел старым добрым лордом, и никакая обстановка не могла этому воспрепятствовать. Миссис Ниббетт носилась вокруг, точно только что изобрела лекарство от старости, в то время как ее сестра Мертл и ее супруг Конрад ощутили себя приближенными особами. Даже смурной муж Джули, Хантер, разволновался и с благодарностью принял очередную порцию шампанского. А уж о бармене и говорить нечего — в это время в баре шаром покати, а тут — на тебе — целая компания; доставая бутылку с шампанским, он весь сиял.
Хлопнула пробка, и Джули сказала:
— Вот и сказочке конец!
Стречи немедленно загрустила.
— Чувствую себя последней скотиной, — шепнула она Микки. — Я должна им признаться.
— Только не сейчас! — прошептал он в ответ. — Ты не можешь…
Миссис Ниббетт воскликнула:
— О чем это вы там шепчетесь? — В ее глазах заплясали лукавые огоньки. — У-у, какие мышцы, — игриво рассмеялась она, кивнув на Микки.
Подали бокалы.
Джули заявила:
— Терпеть не могу ругать земляков-американцев…
— Раньше тебя это не останавливало! — воскликнула миссис Ниббетт.
— Но как хорошо, что остальных тут нет!
Уолтер возразил:
— Мистер Дин был неплохим парнем. В вине он, во всяком случае, разбирался неплохо. Но вот что я вам скажу: вино он делать умеет — а вот женщину свою удержать не сумел!
Миссис Ниббетт расхохоталась:
— Ты несносен. Особенно теперь. Но, мисс Стречи, я чувствую, что должна вас предостеречь относительно мистера ди Стефано…
— Да, тот еще тип, — не могла не согласиться та.
— Хуже! У меня в посольстве сестра двоюродная…
— Еще капельку? — вопросил Уолтер, держа в руке бутыль.
— Так вот, моя сестра утверждает…
— Мне немножко, — сказала Джули.
— А мне — больше всех! — воскликнул Уолтер.
— Так вот, моя сестра работает в посольстве…
— Кому еще?
— Моя сестра мне сказала…
— Мисс Стречи, осилите еще одну?
— Мистер ди Стефано, — сказала она, — личность в Нью-Йорке очень известная…
— А вы, сэр?
— Я за рулем.
— Оказывается, он — гангстер!
— А тебе, дорогая, — может, еще немножко?
— Уолтер, я разговариваю!
— Но я — лорд, дорогая!
— Зато я — твоя жена. А дамам надо уступать, так ведь? Вы меня слышали, мисс Стречи? Мистер ди Стефано, как выяснилось, — известный преступник. Говорят даже, что он убивал людей!
— Вон оно как. — Бутыль в руке Уолтера опустела. — А еще ходят слухи, что он решил податься в политику. Далеко пойдет.
Все рассмеялись.
— Чем дальше, тем лучше! — ввернула Джули.
И все снова рассмеялись.
