то, чтобы встать на ноги, Вика поползла на карачках к шкафу. Один раз он успел схватить ее за ногу, Вика снова обернулась и направила на него пистолет, этого оказалось достаточно, чтобы он отпустил ее, послышался шорох, словно бы он перекатился в сторону, боясь быть застреленным. До спасительного шкафа оставались считанные шаги. О ее секретном месте он не мог знать, она надеялась лишь на это, иначе он постарается ее остановить. Вика юркнула в пустой отсек шкафа, прочный, с внутренним замком, захлопнула дверцу и щелкнула два раза замок изнутри. В дверцу ударили, но шкаф даже не пошатнулся. Вика сдержала смешок. Злить нападавшего она не хотела. Несмотря на худобу, человек, напавший на нее, был силен и ловок. Одно то, как легко он перепрыгнул с одного балкона на другой на такой-то высоте, говорило об этом. Либо он делал это не в первый раз. Вика вспомнила свой стул и выдвижной ящик стола. Привычки имели право на существование, поскольку только благодаря им она могла отныне контролировать свой маленький мирок в четырех стенах. И то, что те были не на месте, ясно свидетельствовали о ее правоте: в ее квартире кто-то побывал, пока она жила у Ани. Но как он прошел мимо камер? Вся квартира была как на ладони.
– Полиция уже в пути, Семибратов, – спокойно сказала она, прислонившись к дверце шкафа.
Снаружи не было слышно ни звука. Либо он ушел, но тогда она услышала бы тихий скрип балконной двери, либо думал над дальнейшими действиями. Шкаф был встроенным, отодвинуть его не было никаких шансов, только сжечь или раскрутить, разобрать на запчасти. Сколько это заняло бы у него? Вика помнила, что мастер, который собирал его ей в квартире, приехал к ней с разобранным шкафом ближе к обеду, а уехал только вечером.
Снова раздался стук, но на этот раз барабанили во входную дверь. Секунда тишины, громкие шаги в сторону балкона, которые разорвал грохот выбиваемой двери. В квартиру ввалились несколько человек, крича и топая. Вика открыла замок и выглянула наружу. Свет в коридоре горел, освещая мягким светом всю квартиру. Входная дверь висела на петлях, пыль стояла столбом, и во всем этом беспорядке в квартиру вошел знакомый плащик, помахал у себя перед лицом, чтобы отогнать пыль, и осмотрелся.
– Виктория Сергеевна?
– Он в соседней квартире, – сказала она и закашлялась. К ней подошли двое, в одном она узнала Ким, другой был в маске и форме спецназа.
– В соседнюю квартиру, – скомандовал Семеныч. – Двое – на балкон, чтобы не ушел.
Ким забрала из ее трясущихся рук пистолет, понюхала его и повертела в руках, пока второй усаживал ее за кухонный стол подальше от балкона.
– Откуда он у вас?
– Отцовский, – соврала Вика.
Ким кивнула, но возвращать его не спешила.
– Спрашивать на него разрешения, как я понимаю, бессмысленно?
Вика пожала плечами и протянула руку. Сомневаясь, что та вернет его, она во второй раз за ночь удивилась. Ким протянула ей пистолет.
– Прячьте его лучше.
Вика кивнула, сунула его в карман пижамы.
– Может, вам воды? – спросил человек в форме.
Она поблагодарила. В соседней квартире послышался шум, дверь полетела с петель, как и ее. Уже понимая, какой тяжелый разговор ей предстоит с Камиллой, Вика начала обдумывать свои слова. В конце концов, вина была не совсем ее. Как и розы Ани, двери пострадали ни за что, и их ремонт «повиснет» на владельцах. Крики в квартире гадалки затихли, в проеме появился один из полицейских с автоматом и поманил Ким.
– Нужен медик.
Ким чуть наклонилась к Вике и прошептала:
– Надеюсь, вы его не сильно ранили.
– Кто он вообще?
– Я думала, вы его узнали. Сейчас увидите, – улыбнулась она и вышла на площадку между квартирами.
Глава 39.
Вика, Семеныч и Власов сидели на кухне за столом. Ким, как обычно, стояла у входной двери.
К чести полиции, к утру приехал слесарь, и дверь вернули на прежнее место, хотя мелкий косметический ремонт все еще требовался.
Говорила в основном Ким, чувствуя себя победителем.
– Мне жаль, что я не поверила вам самого начала, – попыталась извиниться она.
Вика безразлично пожала плечами. На плите закипел чайник, но первым подскочил старый следователь, сказав, что с удовольствием поухаживает за всеми.
– Он был в доме вашей подруги едва ли не с первого дня, как вы туда въехали, – начала рассказывать она. – Накануне вечером в участок пришла Ольга Егорова. Она ждала, когда приедет Антон или Семеныч, но оба были заняты в изоляторе с задержанными по другому делу. Повезло, что я узнала ее, когда уже уходила домой. Меня заинтересовало, зачем бы ей торчать в полиции.
– О ком вы говорите?
– Ольга, домработница вашей убитой соседки.
– Жени? – удивилась Вика.
– Она самая. Не знаю, совесть ли ее заела, или не хотела идти в тюрьму, как соучастница. Вы знали, что у нее двое детей? Старшая девочка уже замужем, живет далеко отсюда, второй учится в школе. Растила их одна, поэтому могу понять, когда человек лезет из кожи, чтобы не сесть в тюрьму за чужие грехи.
– Егорова, знакомая какая-то фамилия, – пробормотала Вика и вспомнила, что эти же самые слова не так давно слышала из уст самой Жени. – Ксения Егорова – ее дочь?
– Верно, а вы откуда знаете?
– Находили ее с Женей, она какая-то дальняя родственница Семибратовых. Ольга – родственница Семибратовых? – вдруг поняла она, подскочив с места.
Ким задрала подбородок, довольная реакцией Вики.
– Странно, как мы это пропустили, – раздосадовано добавил Семеныч.
– На самом деле, их родители прожили всего пять лет и разбежались, а дети поддерживали связь. Особенно Ольга жалела Руслана, он часто оставался у нее, он одногодка с ее дочерью.
– Мне говорили, что он погиб, – недоумевала Вика.
– Все так думали, – отозвался Власов. – Руководство колонии, в которой он сидел, на самом деле тела его не нашли, поэтому просто сделали отписку.
– Но как он выжил?
– Сбежали они вдвоем, тело второго нашли, вытащили из болота, но тот успел нахлебаться и умер. Сделали вывод, что и Семибратов угодил туда же. Руслан вернулся домой, но понял, что там его найдут, и обратился за помощью к своей тетке, она и спрятала его. Все то время, что старший был в колонии, он искал новые пути, как до вас добраться, но вы, хвала небесам, удачно спрятались, оборвали почти все связи и у него не было шансов. До тех пор, пока ваша подруга не решила уехать. Его отец вернулся из колонии и теперь уже сам мог
