— Специальный агент Уайз имеет при себе карты пика Клири — географические и топографические.
— Спасибо, сэр. Мы и свои привезли.
— Сколько человек на борту?
— Двое из моей команды и пилот. Тоже один из наших.
Вертолет принадлежал отделению ФБР в Шарлотте. Они и раньше им пользовались. Бегли он нравился — быстрый, маневренный, надежный. Бегли знал, что в вертолете семь мест, включая место пилота. Он быстро произвел подсчет в уме. Если они подберут Лилли Мартин и Тирни, на обратном пути у них не будет места на всех. Кому-то придется остаться и дожидаться второй очереди. Впрочем, проблемы он тут не видел: полет будет коротким.
— Насколько я понял, нам предстоит забрать двоих: женщину и одного неприятеля.
— Мы пока не уверены, что он неприятель. На данный момент речь идет о чисто спасательной операции. Посмотрим, что будет, когда мы туда доберемся.
— Мы?
— Мы с Филином летим с вами.
— Нет нужды, сэр. Мы будем с вами связываться…
— Ответ отрицательный, — не дослушав, перебил Бегли. — Мы летим.
Все в бюро знали, что со старшим спецагентом не спорят: его полномочия безграничны, он может своей властью реквизировать вертолеты, рекрутировать помощь других агентств и вообще делать все, что считает нужным, для успешного и безопасного завершения миссии, а в случае провала отвечает только перед штаб-квартирой.
Коллиер выразительно взглянул на их пальто и городские ботинки.
— Мы не захватили запасного обмундирования.
— Полетим как есть.
— Замерзнете, сэр.
— Мы теряем время. — Бегли наградил его взглядом-«яйцерезкой», и Коллиер, уж на что крутой, сдался.
— Да, сэр, но будьте осторожны. Эти воздушные течения очень опасны. Нам предстоит тряский полет.
— Спасибо за предупреждение. — Обойдя Коллиера, Бегли направился к вертолету.
Филин и Коллиер рысцой последовали за ним. Коллиер посмотрел на Филина, смерив его оценивающим взглядом.
— Что-то я не припомню, чтоб ты проходил подготовку.
— Для чего?
— Для подобной миссии.
— Не проходил.
О последовавшем в ответ ругательстве Филин догадался по губам. Шпак на борту — кратчайший путь к гибели офицера ТГСН при исполнении служебных обязанностей.
— Никакой?
Филин покачал головой.
— Тогда сиди и не рыпайся. Главное, постарайся нам все не изгадить.
— Я и не собираюсь.
— Боишься?
— До смерти! — крикнул Филин, ныряя под бешено вращающиеся лопасти винта. — Боюсь Бегли!
* * *
Уэс опять остановился. Датч, ехавший за ним по пятам» едва не налетел на него.
— Какого черта, Уэс?
— Я что-то видел. Вон там, впереди. Метнулся в лес.
Датч оглядел кромку леса.
— Ты уверен?
— Вон там, — указал Уэс.
— Может, олень?
— у, разве что двуногий. Это был человек, Датч. Я как паз одолел поворот и увидел, как он скрылся среди деревьев. Слева вон от того утеса. Думаешь, это Тирни?
— Покажи мне место.
Они направили снегоходы к утесу, с вершины которого срывался замерзший водопад.
— Я был прав, — сказал Уэс, указывая пальцем.
Глубоко увязающие в снегу следы тянулись рядом с дорогой от ближайшего поворота и за ним терялись. А в том месте, куда они подошли, следы резко сворачивали в лес, словно тот, кто их оставил, бросился в укрытие, заслышав приближение снегоходов.
— Это Тирни! — возбужденно сопя, воскликнул Уэс. — Больше некому.
Датч с ним согласился. Они одновременно заглушили двигатели, слезли со снегоходов и начали вытаскивать ружья из заплечных футляров. Хотя Датч тщательно проверил свое оружие перед походом, сейчас он проверил его еще раз. Ружье было заряжено. В полной готовности. Уэс как опытный охотник проделал то же самое со своим ружьем. Датч проверил и свой девятимиллиметровый пистолет и Дослал патрон в патронник.
Теперь в его душе не осталось ни тени сомнения в том, что Тирни — тот, кто им нужен. Уэс объяснил, почему его так волнует дело об исчезновении Миллисент Ганн. Датч никогда по-настоящему не верил, что Скотт способен совершить нечто криминальное. Он считал, что парнишка, не смотря на свою мощную мускулатуру, по натуре трусоват и не уверен в себе. У него и на мелкое хулиганство кишка тонка, где уж ему похитить пять женщин! И все же пояснение Уэса сняло камень с души Датча. У него не осталось опасений или сомнений. Тирни — вот тот, кто им нужен.
Иначе, с какой стати ему убегать в лес? Он два дня на приколе. Запасов у него никаких, Лилли сказала, он ранен. Если он не виноват, разве он не должен бежать к ним, а не от них? Махать руками, кричать, радоваться, что помощь наконец пришла? Почему же он бежит прочь от спасения? Не потому ли, что спасение для него означает арест?
Датч был готов. Он включил рацию.
— Держи свою под рукой. Вдруг мы в лесу потеряет друг друга из виду?
Уэс похлопал себя по карманам и виновато посмотрел на Датча.
— В чем дело?
— Кажется, я забыл эту штуку.
— Ты шутишь.
Уэс стащил с себя перчатки и проверил карманы голыми руками.
— Наверно, я ее положил либо в доме Ритта, либо в гараже. Помню, я проверял громкость: покрутил колесико сразу, как ты мне ее дал. А потом…
— Неважно! Пошли!
Уэс двинулся первым. Он сошел с дороги и чуть не сорвался с крутой обочины. Ему пришлось ухватиться за обледенелый утес. Он обернулся и протянул руку Датчу. Следы Тирни четко отпечатались в глубоком снегу.
— Он даже не пытается замести следы, — сказал Уэс.
— Он бы не смог, даже если бы захотел. — Датч посмотрел на Уэса и впервые за два дня улыбнулся. — Значит, нам везет.
* * *
В отличие от него, они совсем не устали. Тирни отлично понимал это и удвоил усилия, стараясь оторваться от них на максимальное расстояние. Он ушел из коттеджа больше двух часов назад. Если не считать одной краткой остановки на отдых, он все это время двигался в тяжелейших из всех возможных условий, борясь с глубокой усталостью.
Он нырнул в лес, не тратя время на опознание двух мужчин на снегоходах. Ему не составило труда догадаться кто они такие, и его догадка оказалась верна. Они то и дело окликали его, и он узнал их по голосам. Датч Бертон и Уэс Хеймер. Оба крепкие, оба в прекрасной спортивной форме.
К тому же Тирни был уверен, что за последние сорок восемь часов ни один из них не попадал под машину, не получал сотрясения мозга и раны на голове, не растянул лодыжки.
И любовью ни один из них, скорее всего, не занимался на протяжении всей прошедшей ночи.
Да, по силе они, безусловно, превосходили его, но преимущество в силе не делало их ни на гран умнее. По правде говоря, они вели себя чрезвычайно глупо. Опытные охотники молчали бы в тряпочку, чтобы он не понял, где они находятся и какое расстояние отделяет их от него. Ему не раз приходилось слышать в «Аптеке Ритта», как они хвастаются своими успехами на охоте, но на самом деле им еще предстояло учиться и учиться тому, как преследовать дичь. Может, они решили, что двуногая дичь иначе реагирует на шум, чем животные?
«Только в одном можешь не сомневаться, Тирни, — сказал он себе, — ты — дичь».
Если у него и были сомнения, Уэс давно развеял их своим издевательским свистом, а Датч — откровенными угрозами, гулко разносившимися по заснеженному лесу. Как он и опасался, им нужен был Синий — живой или мертвый. У него были сильнейшие подозрения, что они предпочли бы последний вариант, особенно Датч Бертон, который уже не раз выкрикивал непристойные намеки на его отношения с Лилли.
Датч носил полицейский значок, но Тирни понимал, что этот «блюститель закона» пристрелит его при первой же возможности и не поморщится. Датч давно забыл, что он офицер органов правопорядка, клявшийся под присягой служить закону и защищать гражданские права личности. Он был ревнивым отвергнутым мужем, чья бывшая жена провела две ночи в полном уединении с другим мужчиной.
Если он поймает Тирни в перекрестье своего прицела, спустит курок, не задумываясь, даже с радостью.
Они почувствовали, что он выбивается из сил, и это их подстегнуло. Тирни не оглядывался, это лишь задержало бы его, но, и не глядя, знал, что они нагоняют. Шум их преследования неумолимо приближался. У них было двойное преимущество: именно он прокладывал им дорогу. Им оставалось лишь следовать по ней.
Тирни обдумал возможность спрятаться и устроить им засаду. У него все еще был при себе пистолет, и пистолет все еще был заряжен, не хватало только пули, которую выпустила в него Лилли. Но по радиусу боя пистолет нельзя было даже сравнить с охотничьим ружьем. К тому же их было двое. Один мог держать его под прицелом, а другой в это время обойти с фланга.
И еще он боялся, что если остановится, то уже не сможет стронуться с места. Его силы были истощены. Он думал, что исчерпал весь запас сил вчера, когда пошел за лекарством Лилли, но лишь сегодня по-настоящему понял, что вот-вот рухнет. На ногах его держала лишь сила воли.
