Наутро заключенных вывели из камер, пристегнули наручниками к конвоирам и отвезли в местный суд магистрата. Ленгтону пришлось немало потрудиться, чтобы все прошло без сучка без задоринки, но таким образом он выигрывал три дня для подробных допросов — обвинения всем предъявлялись очень серьезные.
Гарри Бланту и Фрэнку Брендону было поручено подготовить список обвинений Каморре. Майк Льюис и офицер из отдела по борьбе с мошенничеством начали обрабатывать гору документов, которую они собрали против Эммерика Орсо. В бумагах царила страшная путаница — даже на то, чтобы установить личность владельца дома в Пекэме, ушло без малого полчаса. Необходимо было выяснить, до какой степени он вовлечен в грязные дела Каморры: настоящий владелец дома должен был знать о торговле людьми и варварских убийствах, которые там происходили.
Каморра отказывался от тюремной еды и настаивал на своем законном праве послать за хорошим завтраком. Казалось, предъявленные ему обвинения нимало его не беспокоили. Он держался вызывающе и все время звал Орсо, но тот молчал, решив, видимо, держаться от Каморры как можно дальше.
Ленгтон собирался начать с самого слабого звена, с того, кто больше других проявляет нервозность, — с Джонсона.
Джонсон сидел весь в поту и нервно потирал руки. Адвокат старался его успокоить: Ленгтон заявил Джонсону, что полиции известно о его визите в тюрьму Паркхерст и свидании с Кортни Ренсфордом для передачи яда, предназначенного для Эймона Красиника. Из чего следовало, что Джонсон причастен к убийству Красиника.
Тот перебил:
— Слушайте, я ведь работаю у Орсо, правильно? Я делаю то, что он мне велит. Мне сказали, чтобы я отвез это в тюрьму, а я здесь при чем? Просто выполнил его поручение, и все. Вот если бы я не делал того, что мне велят…
— Итак, вы утверждаете, что эти кексы вам дал Эммерик Орсо?
— Нет. Мне нужно было поехать в Пекэм и забрать их у Каморры. Я знать не знал, что в них за дрянь, Богом клянусь, не знал! Я не хочу за это садиться! Что мне велели, то я и делал.
Ленгтон вздохнул:
— Хорошо… Но кто вам велел это сделать?
— Каморра. Вернее, босс послал меня к нему. Он сказал, что Каморре нужно кое-что уладить. Что-то связанное с этим Артуром Мерфи, а больше я ничего не знаю. Богом клянусь, я и понятия не имел, что парень от этого сойдет с ума!
— Вы знали Артура Мерфи?
— Нет.
— Как часто вы ездили в Пекэм?
Джонсон быстро задышал, выкатив глаза.
Ленгтон нетерпеливо постучал карандашом по столу и спросил:
— Вы регулярно там бывали?
— Нет, нет. Это был дом Юджина Каморры.
Ленгтон быстро взглянул на Анну:
— Юджина Каморры? Вы уверены?
— Да. У него много имен, но я знаю его под этим. Юджин — это его настоящее имя.
— Вы знали, что делается в этом доме?
— Нет.
— Так вы часто там бывали?
— В последнее время нет, не бывал.
— Когда вы там были?
— Несколько лет назад.
— Год? Два? Сколько?
— Знаете, Юджин там нехорошим чем-то занимался. Он ведь ненормальный. Я туда ездил, понимаете, иногда, за сексом, но это уже давно…
— За сексом?
— Ну да, у него ведь девушки работали.
— Что за девушки?
Пот с Джонсона лился просто ручьями, он промокал лоб салфетками из той же пачки, из которой брала их несчастная Элла, вытирая слезы.
— Вот черт, каждый раз, когда открываю рот, чувствую, что сам себе яму рою, но я ничего такого не делал! — произнес он.
— А эти девушки что, были несовершеннолетние?
— Какие?
— Несовершеннолетние, говорю! — сердито бросил Ленгтон.
— Я с такими не знался, но некоторые были, да.
— Вот эту знаете — Карли Энн Норт? — Ленгтон резко выложил на стол фотографию, которую дала ему Дора.
Джонсон быстро взглянул на нее и покачал головой:
— Нет, ее не знаю. Я к ней и близко не подходил.
— В каком смысле?
— А, черт, совсем запутался. Неправильно сказал. Не знал я ее.
Ленгтон выложил перед ним посмертные фотографии Карли Энн. Джонсон отшатнулся. За этим последовали жуткие снимки изуродованного тела мальчика, которое нашли в канале. Джонсон теперь по-настоящему запаниковал: пот катился с него градом, под мышками проступили темные пятна.
Ленгтон продолжал выкладывать фотографии, точно карты при игре в покер: Артур Мерфи, Эймон Красиник, Рашид Барри, Гейл Сикерт, ее дочь. Чем дольше Джонсон смотрел на них, тем больше дергался. Напоследок Ленгтон выложил фоторобот Джозефа Сикерта.
— Нет, нет, я его не знаю, — задыхаясь, проговорил он.
— Ну что ж, начнем сначала, мистер Джонсон. Расскажите мне, что вы знаете о Карли Энн Норт.
Джонсон поднялся. Его била крупная дрожь.
— Нет, так нельзя. Я не имею к ним никакого отношения, Богом клянусь.
— Сядьте!
Он тяжело опустился на место. Адвокат зашептал что-то ему на ухо, он сидел, молча слушал и кивал. Потом повторил, что отвозил Кортни еду, а больше ничего не делал, и к другим преступлениям никакого отношения не имеет.
— Но вы о них знаете, так ведь? — спросила Анна. — Вы должны знать о Рашиде Барри. Вы же сами сказали, что бывали в Пекэме.
Адвокат Джонсона поднял руку и попросил:
— Разрешите поговорить с клиентом наедине.
Ленгтон сказал в микрофон, что они выходят, и выключил запись.
Анна вышла за Ленгтоном в коридор:
— Сидит мокрый как мышь, а ведь мы даже до босса не добрались.
К ним подошел Майк Льюис:
— Может, вам будет интересно: мы тут провели увлекательное расследование. Эммерик Орсо купил дом в Пекэме восемь лет назад. Оформили как служебную площадь для размещения сотрудников. Счета за воду, электричество и газ отсылаются на один из почтовых ящиков в Клапаме. Мы насчитали уже больше ста пятидесяти таких почтовых ящиков! Счета за содержание дома тоже оплачиваются по двум другим адресам — в Клапаме и Тутинге. Судя по всему, у него полно всякой недвижимости, но мне показалось, что тебе будет интересно узнать о доме в Пекэме и тех двух, потому что они соотносятся с автобусными билетами, которые нашли у Джозефа Сикерта.
Ленгтон кивнул, и в этот момент из комнаты вышел адвокат Джонсона и негромко сказал, что его клиент хочет сделать заявление. Он согласен помогать следствию, но взамен просит, чтобы обвинение против него ограничилось соучастием в убийстве Эймона Красиника.
— Я убежден, что мой клиент непосредственно связан только с этим делом, но, возможно, у него есть информация и о других.
— Я не могу пойти на сделку, пока не узнаю, что он может предложить, — ответил Ленгтон.
— Мне кажется, сделка выгодная, старший детектив-инспектор Ленгтон.
— Для него или для нас?
— Для вас, естественно. Он готов дать показания на Юджина Каморру.
Ни Анна, ни кто-либо другой в бригаде не подозревали, что Ленгтон уже знает: именно Каморра напал на него и чуть не убил.
— Ну что ж, тогда пойдем послушаем, что он скажет.
Дело, которое раньше как будто не давалось им в руки, теперь катилось точно по рельсам. Дэвид Джонсон был телохранителем и шофером Эммерика Орсо, и эта работа приносила ему немалый доход. Он держал язык за зубами, и не напрасно: в Эшере он купил дом для своей семьи. Работник он был надежный, начинал на складе, но, по его словам, мало понимал, что там делалось; в его обязанности входила организация перевозок и контроль за работой водителей грузовиков. При этом он доподлинно знал, что частенько они ввозили вовсе не африканские поделки, а нелегальных иммигрантов.
Он рассказал, что познакомился с Джозефом Сикертом на складе; тот тоже был нелегальным иммигрантом, работал грузчиком, был настоящий силач, без всяких признаков заболевания крови. У Сикерта не было водительских прав, поэтому его перевели на работу в Пекэм, где он стал подручным Каморры. Как раз там Сикерт познакомился с Артуром Мерфи и Верноном Крамером; это произошло до того, как Мерфи убил Ирэн Фелпс. Рашид Барри торговал наркотиками и часто привлекал к торговле женщин из дома Каморры. Каморра всем и всеми распоряжался в доме, продавал детей и женщин, которые к тому времени нередко становились законченными наркоманками.
— Сикерт был здоровый бугай, чуть что, пускал в ход кулаки, и когда впадал в бешенство, его было не унять, — рассказывал Джонсон.
Джонсон точно не знал, из-за чего не поладили Каморра и Сикерт, знал только, что у Сикерта всегда было туго с деньгами. Все, что он зарабатывал, уходило на то, чтобы оплатить приезд в Англию его жены и двоих детей, и он без конца спрашивал, когда же это произойдет.
Джонсон не мог вспомнить точно, когда все пошло наперекосяк. Сикерту перестало нравиться то, что происходило в Пекэме, и он начал добиваться встречи с Орсо, приезжал на склад и устраивал скандалы.
Каморра без меры увлекался вуду и наркотиками и как-то раз устроил отвратительную церемонию с маленьким мальчиком, которого только что привезли в Англию. Карли Энн Норт, его тогдашняя подруга, перепугалась и попробовала было сбежать. Она спуталась с одним парнем из окружения Каморры — Эймоном Красиником. Когда Каморра об этом узнал, то просто озверел. Он ее разыскал, привез обратно в дом, изнасиловал и заставил сделать то же самое брата Эймона — Идриса. А потом он ее убил.
