— У них не танцы были на уме, — ответил Джок. — Они нарывались на драку. Один из ребят сказал, что они не здешние. Я и сам так подумал. Выговор у них новоорлеанский. Какой смысл ехать сюда из города, только чтобы ввязаться в драку? Разве что…
Закончил он эту фразу про себя: «Разве что они специально меня искали».
Перед домом Буше стояли две патрульные машины: одна перегораживала подъезд; на обеих работали мигалки. Рядом был припаркован седан темного цвета. Буше припарковался бампер в бампер с полицейской машиной, мешавшей ему подъехать к дому.
— Что тут происходит? — спросил он у одного из полицейских.
— А вы кто такой? — поинтересовался коп.
— Окружной федеральный судья Джок Буше. Это мой дом. Что тут, кража со взломом?
— Нет, — ответил коп. — А кто с вами в машине?
— Моя знакомая.
— Попросите, пожалуйста, вашу знакомую выйти.
Малика вылезла из автомобиля и подошла к Джоку. Коп уставился на нее так, будто в обозримом прошлом вообще не видел ни одной женщины.
— Где вы были? — осведомился он.
Джоку Буше в этот день уже хватило наглецов.
— Я требую, чтобы мне сообщили, что вы делаете в моем доме и чья это машина стоит рядом.
— Знаете, судья, хорошо бы, чтобы вы тоже нам кое-что сообщили. Может быть, подойдете сюда и поможете нам разобраться. А вот даму попросите пока постоять в сторонке.
Полицейский подошел к седану, встал рядом с водительской дверью. Боковое стекло было опущено. Буше заглянул внутрь.
— Господи боже.
— Знаете ее?
— Да, по имени. Ее зовут Рут Калин.
Входное пулевое отверстие имело форму черной дыры на левом виске. По лицу темной дорожкой стекала кровь.
— Тоже ваша знакомая?
Джок Буше стиснул кулаки. Но тут прибыл инспектор в штатском и подошел к судье — казалось, он устал так, что уже никаким отдыхом не исправишь.
— Инспектор Фитч, — представился он. Они пожали друг другу руки. — Я вас знаю, судья. Давайте пройдем в дом.
Они прошли внутрь. Фитч остановился на пороге. Осмотрелся.
— Вас весь вечер не было дома? — спросил он.
— Да. Я приехал и обнаружил возле дома полицию, а у дверей — эту машину.
Фитч взглянул на Малику и нагнул голову.
— Мадам, — произнес он любезно. Она ждала, когда Буше ее представит.
— Малика Чопра, моя знакомая, живет в Нью-Йорке, — сказал Буше.
Фитч задал ей несколько коротких вопросов, она отвечала сдержанно, лаконично. Видимо, удовлетворившись ее ответами, инспектор отвернулся и выглянул из окна столовой. Патрульные машины отбыли. Санитарная машина забрала тело, а седан убитой как раз грузили на эвакуатор.
— Знаете, судья, полагалось бы мне дать своим ребятам распоряжение обыскать дом, но в сложившихся обстоятельствах…
— Инспектор, если считаете нужным, обыскивайте. Собственно, мы с моей подругой можем переночевать в отеле, а дом будет в полном вашем распоряжении.
— Спасибо за такое понимание. Только знаете что? Можете зайти ко мне в Восьмой участок на Роял-стрит в воскресенье с утра? Я здесь сделаю все, что положено, а потом запру дверь. Мне представляется, пока не нужно вмешивать во все это мисс Чопра.
— Можно, мы прихватим кое-что из ванной? — спросил Джок.
— Разумеется.
Они с Маликой извинились и вернулись через несколько минут. В руке у Джока была небольшая сумка. Он повел Малику к дверям.
— Мы вернемся часов в девять утра. Хватит вам времени?
Фитч кивнул. Они уехали.
— Это та женщина, которую я видела вечером, когда вернулась? — спросила Малика, как только они уселись в машину.
— Да.
— Господи, но за что? И почему здесь?
— Не знаю.
Одно он знал точно. Зря он сидел с Рут Калин в ресторане на глазах у сотен людей. Если бы не эта его беспечность, возможно, она была бы жива.
Они доехали до отеля «Роял Орлеан» — он был совсем недалеко. Зашли в номер, Малика села на кровать и застыла.
— Как ты можешь быть таким спокойным? — спросила она. — Эту женщину убили прямо перед твоим домом. И эта драка сегодня вечером — между этими событиями ведь есть связь, да?
Он подошел к кровати, сел рядом, взял ее руки в свои.
— Не бывает таких совпадений, а значит, эти события связаны. Вот только я пока не знаю, как и почему. А спокоен я потому, что это часть моей работы. Я научился бесстрастно относиться к…
— Бесстрастно? Бесстрастно относиться к тому, что прямо перед твоим домом убили женщину? Не понимаю. Я этого совсем не понимаю.
Он поцеловал ее в щеку.
— Я и сам не понимаю. Но я буду помогать полиции, и мы сделаем все, чтобы найти убийцу.
Тогда она обвила его руками, зарылась лицом ему в шею и зарыдала.
— Я не хочу прочитать в газете и про тебя, — всхлипывала она.
Он проснулся с первыми утренними лучами и увидел, что Малика смотрит на него широко раскрытыми глазами.
— Удалось поспать? — спросил он.
— Немного.
— Что бы ты сегодня хотела поделать?
— Знаю, это звучит ужасно, — прошептала она, — но мы не могли бы сделать что-нибудь такое, что отвлекло бы от мыслей о вчерашнем?
Он сел в постели.
— Да. Давай выбираться отсюда. Начнем с «Двух сестер». У них по выходным отличный бранч с джазом. Пойдем во Французский квартал, как будто никогда раньше там не бывали.
Тайные рецепты, магическое зелье: гостеприимство Французского квартала — это ведьминские чары, запеченные в бенье, пропитанные сазераком. Поддайтесь его неодолимому шарму, и все страхи развеются, а тревоги забудутся. Вот что обещает всякому крошечное королевство, и в последний день визита Малики оно исполнило свое обещание. На весь этот день беды были забыты — или, по крайней мере, никто о них не вспоминал.
Утром Джок завез Малику в аэропорт и вернулся в Квартал, чтобы встретиться с инспектором Фитчем.
Восьмой полицейский участок на Роял-стрит был еще одной архитектурной достопримечательностью Французского квартала. Судью Буше проводили в кабинет Фитча, комнату в горчичных тонах, где с трудом помещались три стула и стол, за которым восседал инспектор. Судья остановился в дверях, глаза его тут же приковала к себе пепельница на столе у Фитча. Она была украдена из ресторана «Старый абсент», и в ней торчало шесть-семь сигарет, закуренных и тут же потушенных.
— Пытаюсь бросить, — пояснил Фитч.
— Хорошее дело. — Буше пододвинул стул и сел.
Глаза инспектора Фитча были как два шарика из черного мрамора, запрятанных между выпирающей лобной костью сверху и одутловатыми воспаленными мешочками снизу. Казалось, он смотрит на вас из пещеры. Он сильно горбился, отчего вид у него был хронически утомленный, это же подчеркивало обрюзгшее лицо.
— Вы были знакомы с покойной? — спросил Фитч.
— Познакомился недавно. — Буше описал все обстоятельства, а потом добавил: — Моя подруга говорит, что вроде бы видела ее в пятницу рядом с моим домом, еще до того, как я вернулся, но уверенности у нее нет. Было темно.
Фитч покачал головой.
— Вы только один раз и встречались?
— Да, только один.
— И после этого она снова приехала к вам, без приглашения. — Фитч побарабанил пальцами по столу и посмотрел на Буше. Передернул плечами. — Кто-то пытался представить это как самоубийство. Пистолет был у нее в левой руке, однако следов выстрела на руке нет.
Джок восстановил в памяти картину. Вот он стоит рядом с машиной с опущенным стеклом. Входное отверстие на виске. Следом всплыла другая картина: Рут есть курицу, держит в руке ножку.
— Она была правшой.
— Вы в этом уверены? — уточнил Фитч.
— Да. Вспомнил, как она ела. Правой рукой.
Фитч вытащил из кармана рубашки пачку сигарет. Буше бросил на него укоризненный взгляд. Фитч убрал пачку.
— Хороший у вас дом, — заметил он. — Не многим судьям такое по карману — даже федеральным судьям.
— До того как стать судьей, я работал адвокатом в суде. Удачно провел парочку дел, связанных с токсическим отравлением.
— Так вы богаты?
— Мне хватает.
Фитч выдохнул — долго, медленно.
— У меня до «Катрины» тоже был неплохой дом. Мы жили в Шалметте. А теперь я нигде не живу. Ночую в одном месте, а здесь работаю. У вас есть алиби на ночь пятницы?
— Я вам уже говорил: ездил с подругой слушать зайдеко в одном придорожном заведении на озере Поншартрэн.
— Свидетели есть?
— Человек двести. Я ввязался в драку.
Фитч усмехнулся:
— Синяков не видать. Победили?
— Мне помогли. Пехота и артиллерия.
Инспектор не стал расспрашивать, только усмехнулся снова.
— Окружной федеральный судья мутузит посетителей придорожного притона. Хороша история.
— Это не притон, а каджунский бар.
— А-а. Ну, суть причин и следствий от этого, на мой взгляд, не меняется. Слушайте, мне нужно задать вам еще несколько вопросов, но меня что-то достала эта дыра. Пойдемте отсюда?
