Марк Альперт - Последняя теория Эйнштейна

— Мне нужны какие-то гарантии перед тем, как я вам скажу что бы то ни было, — заявил он. — И я хочу говорить с вашим начальством.

Люсиль нахмурилась:

— Ты что, в магазин пришел, где можно пожаловаться менеджеру, если тебе не нравится обслуживание?

— Я должен понимать, зачем вам эти числа. Если вы не можете сообщить мне причину, отведите меня к тому, кто может.

Люсиль шумно вздохнула. Вынув изо рта сигарету, загасила ее в бумажном стаканчике. Потом отодвинула стул, встала, слегка поморщившись, когда распрямила колени.

— Ладно, мистер Свифт, сделаем, как вы хотите. Отвезем вас в такое место, где полно будет народу, с кем поболтать.

— Куда? В Вашингтон?

Она засмеялась:

— Нет, гораздо южнее. Симпатичное местечко, называется бухта Гуантанамо.

В жилы волной хлынул адреналин.

— Погодите! Я же гражданин! Вы не имеете права!..

— По Закону о борьбе с терроризмом, я объявляю вас пособником врага. — Она повернулась к Хоули: — Надень на него опять наручники. Кандалы наденем уже в машине.

Хоули ухватил его за руку и рявкнул:

— Встать!

Но Дэвид застыл на стуле — сердце бешено колотилось, ноги дрожали. Хоули возвысил голос:

— Встать, я сказал!

Он уже готов был рывком вздернуть Дэвида на ноги, когда какой-то другой агент постучал его по плечу. Это был тот самый, которому велели связаться с отделом обеспечения. И он слегка побледнел.

— Э-гм, сэр, — шепнул он. — Кажется, у нас проблема.

Эти слова услышала Люсиль и шагнула между Хоули и его напарником.

— Что такое? В чем проблема?

Бледный агент так растерялся, что не сразу обрел голос.

— Не могу вызвать обеспечение. Пробовал все частоты, но ответа нет. На всех каналах одни помехи.

Люсиль недоверчиво глянула на него:

— Это у тебя с рацией что-то. — Она взяла микрофон, закрепленный у нее на воротнике, и нажала кнопку разговора. — Черный вызывает обеспечение. Обеспечение, это Черный, вы меня слышите?

Но она не успела дождаться ответа — стены сотряс глубокий и глухой удар.

По дороге к гаражу, где припарковался черный «шевроле», Саймон думал, что если бы ему пришло в голову сменить профессию, он всегда мог бы заработать в качестве консультанта по безопасности. В конце концов, кто лучше подскажет способы защиты правительственной или корпоративной территории, как не человеке опытом проникновения на таковую?

Уж точно кое-что он мог бы подсказать ФБР. В кабине проходной сидел только один агент — молодой мрачный крепыш в оранжевой ветровке и кепочке «Нью-Йорк янкиз» — очень неубедительная попытка выдать себя за обычного сторожа при парковке. Ставить на проходную всего одного агента — уже ошибка, подумал Саймон. Никогда нельзя ослаблять углы зашиты по периметру, а тем более в ночные смены.

Саймон успел переодеться в стильный деловой костюм, в руках он держал кожаный кейс. Он постучал в пуленепробиваемое стекло, агент оглядел его и приоткрыл дверь.

— Чего там?

— Извините за беспокойство, — начал Саймон, — я хотел бы узнать, какова месячная плата за машино-место.

— Мы не…

Саймон рванул дверь на себя и вбил плечо в брюхо агента, сбив его наземь. В будке была только одна камера наблюдения, и она смотрела выше, пол виден не был — еще одна ошибка. Навалившись на агента сверху, Саймон всадил ему в сердце боевой нож и придержал, пока тело не затихло. Не его это была вина, подумал Саймон. Это концептуальная недоработка.

Когда Саймон встал, он был одет в ветровку и бейсболку. Кроме того, он достал из кейса «узи» и взрывчатку. Спрятав автомат под ветровку, он вышел из будки и направился подлинному пандусу к гаражу.

Сейчас на него смотрела куча видеокамер, а потому он шел опустив голову. Свернув за угол, он увидел еще с полдюжины «сабурбанов», припаркованных возле стальной двери без надписей. Когда до двери оставалось метров десять, она открылась и выглянул разозленный человек в сером костюме:

— Андерсон! — заорал он. — Какого ты там…

Саймон поднял голову одновременное выстрелом. Агент рухнул ничком, и его тело заклинило дверь, не давая ей закрыться. Саймон подбежал к ней как раз вовремя, чтобы срезать третьего агента, спешившего на помощь напарнику. Даже неинтересно, подумал он. Погром в детском саду.

Сразу за дверями находился командный центр, где и полагалось сидеть злополучным агентам. Первым делом Саймон отключил радиопередатчик, потом просмотрел стойку видеомониторов. Свою цель он обнаружил на экране, помеченном буквами ЦОК-3А, где была показана допросная в цоколе здания. С расположением этого комплекса Саймон был знаком: за много лет он приобрел в американских спецслужбах несколько источников, и они за небольшой гонорар многое сообщали ему о работе своих ведомств.

Остался только один барьер — вторая стальная дверь в противоположной стене. На ней была цифровая панелька, управляющая замком. Саймон на секунду пожалел, что убил агентов так сразу — надо было хотя бы одного оставить в живых и вытрясти из него код. Но к счастью для него, ФБР допустило еще одну глупую ошибку, установив в двери единственный засов вместо более сложного запорного механизма.

Он вытащил полкило С-4 из сумки с боеприпасами. Восемьдесят три секунды ушли на то, чтобы облепить засов взрывчаткой, вставить капсюли и протянуть шнур детонатора через помещение командного центра. Потом, пригнувшись за колонной, Саймон буркнул «Vashe zdorovie!» — русское присловье-тост — и взорвал заряд.

Услышав взрыв, Люсиль, Хоули и двое других агентов сразу вытащили свои «глоки». Противника не было видно, но все равно оружие они достали и направили на ближайшую дверь. Впервые за всю свою жизнь Дэвид пожалел, что у него нет пистолета.

— Мать твою! — крикнул Хоули. — Что за хрень?

Люсиль держалась спокойнее — она подала агентам сигнал, подняв вверх средний и указательный пальцы. Трое мужчин медленно приблизились к двери. Потом Хоули схватился за ручку и распахнул дверь — его напарники ворвались в коридор. В напряженной тишине прошла всего секунда, потом оба крикнули:

— Чисто!

Люсиль с облегчением выдохнула.

— Отлично, теперь слушайте. Хоули остается здесь — караулить задержанного. Остальные со мной: определить угрозу и восстановить связь. — Собрав со стола папки, она сунула их под мышку и повернулась к Дэвиду: — А вы, мистер Свифт, будете сидеть тут тише мыши. Агент Хоули прямо за дверью. Только пикни — и он вернется и тебя пристрелит. Все понял?

Ответа она ждать не стала — и хорошо: Дэвид слишком был напуган, чтобы говорить. Люсиль двинулась в коридор, мимо Хоули, который все еще держал руку на ручке двери.

— Мэм, — спросил он, — запасной вариант какой? Если я не смогу защитить позицию?

— На этот случай я даю тебе полномочия принять необходимые меры.

Хоули вышел в коридор и закрыл дверь. Щелкнул язычок замка, входя в паз. В комнате стало так тихо, что слышно было гудение флуоресцентных ламп.

«Необходимые меры» — смысл этих слов доходил до Дэвида все отчетливее. Он обладает информацией, которую ФБР по каким-то своим причинам считает ценной. Настолько ценной, что бюро готово на любые труды, лишь бы точно знать, что она не попадет не в те руки. Вероятнее всего, информация будет уничтожена, чтобы не досталась кому не надо — даже если это означает уничтожение его, Дэвида. Мысленным взором он увидел, как агент Хоули возвращается в комнату, наводя пистолет.

Он вскочил на ноги. Здесь оставаться нельзя, надо выбраться! Он осмотрелся, ища какой-нибудь выход — потолочную панель, которую можно отодрать, вентиляционный ход, куда можно пролезть. Но и стены, и потолок были из сплошного бетона, белые и пустые. В этой комнате не было ничего, кроме стульев и серого стола, где стоял графин с водой, бумажные стаканчики и лежал тщательно проверенный «СуперПолив».

Тут он заметил еще одну деталь: Люсиль в спешке оставила на стуле свой ярко-красный жакет. А в карманах этого жакета лежат зажигалка «Зиппо» и фляга с почти чистым спиртом. Дэвид вспомнил, что говорила его бывшая жена об опасности «СуперПолива».

За одно все же можно было похвалить службу безопасности в этом комплексе зданий ФБР: рубильники, выключающие ток, на видном месте не поставили. Пришлось идти по извивам и поворотам голых проводов, пока нашелся технический шкаф. Но мнение Саймона об этом ведомстве снова камнем упало вниз, когда он увидел, что шкаф не заперт. Он покачал головой, вошел в тесное помещение и обнаружил электрическую панель. «Невероятно, — подумал он. — Будь я налогоплательщиком, я бы был очень недоволен».

Один щелчок выключателя — и комплекс зданий погрузился во тьму. Саймон полез в карман и достал свою новую игрушку — пару инфракрасных очков. Включив прибор, он подогнал наголовный ремень. Это была техника куда лучше той, что использовалась в армии США — та усиливала исчезающий видимый свет, а термоочки показывали не свет, а тепло, и потому могли работать в полной темноте. На экране дисплея теплые еще компьютеры и мониторы засияли белым, а холодная стальная дверь оказалась угольно-черной. Вполне можно было отыскать путь по остывающим флуоресцентным лампам, только что обесточенным. Саймон улыбнулся в темноту — он любил технические новшества. Сейчас он был готов к погоне за дичью — худощавым спортивным задержанным, который напоминал Саймону перепуганную птицу.