– Великолепно, – произнес Люк. – Мне интересно, кто писал эту речь.
Он оглядел комнату. Здесь были все, каждый боролся за свое место. Это была сборная солянка из аббревиатур: Полиция Нью-Йорка, ФБР, АНБ, АТФ, ДОО, даже ЦРУ. Черт, даже Управление по борьбе с наркотиками было здесь. Люк не мог понять, каким образом кража радиоактивных отходов относилась к борьбе с наркотиками.
Эд Ньюсэм отошел, чтобы найти в толпе парней из группы особого реагирования.
– Люк, ты меня слышишь?
Он обернулся на звук. Рядом стоял Рон Бегли из отдела Национальной безопасности. Это был довольно упитанный лысеющий человек, ближе к шестидесяти годам, с очень пухлыми пальцами. Люк знал его историю. Когда-то он был простым белым воротничком, который умудрился прорваться через всю эту государственную бюрократию. 11 сентября он находился в Министерстве, работая со своей командой в сфере уклонения от налогов и финансовых пирамидах. Затем он поднялся по карьерной лестнице в контртеррористический отдел и позже продолжил службу в агентстве Национальной безопасности, как только его основали. За всю свою жизнь он ни разу не арестовывал и не стрелял в кого-либо.
– Ты сказал, что хочешь, чтобы я пошел домой.
– Ты наступаешь на пятки, Люк. Курт Майерсон звонил своему боссу в Управление и сказал, что в госпитале ты обращался с людьми, как со своими подчиненными. И что ты командовал отрядом спецназа. Серьезно? Отрядом спецназа? Слушай, это их территория. Ты должен действовать по их правилам. Такова игра.
– Рон, Управление вызвало нас. Я предполагаю, что мы им необходимы, раз они сделали это. Люди знают, как мы работаем.
– Ковбои, – ответил Бегли. – Вы работаете, как ковбои на родео.
– Дон Моррис разбудил меня, чтобы я приехал сюда. Ты можешь поговорить с ним…
Бегли пожал плечами. Тень улыбки скользнула по его лицу:
– Дон был отозван. Он вызвал вертолет двадцать минут назад. Я думаю, тебе стоит заняться тем же.
– Что?
– Это так, его повысили. Он был вызван для проведения брифинга в Пентагоне. Действительно высокий уровень. Предполагаю, они не стали бы вызывать стажера для этого, поэтому взяли Дона.
Бегли понизил голос так, чтобы Люк еще мог слышать его:
– Небольшой совет. Что есть у Дона, кроме трех лет перед пенсией? Его уже можно считать вымирающим видом, он динозавр, а это группа особого реагирования. Ты понимаешь это так же, как и я. Все эти маленькие секретные группки внутри агентства, все это уйдет на второй план. Мы консолидируемся и централизуемся, Люк. Что нам сейчас нужно, так это анализ на основе конкретных данных. Так мы собираемся раскрывать преступления в будущем. Это то, как мы собираемся поймать террористов сегодня. Нам больше не нужны мачо-супер-шпион и стареющий бывший спецназовец, скачущие по стенам здания. Просто не нужны. Игры в героев окончены. На самом деле, немного смешно, если ты до сих пор так думаешь.
– Отлично. Я приму к сведению.
– Я думал, ты учился в колледже, – ответил Бегли. – История, политология и тому подобное.
Люк кивнул в ответ:
– Да.
Бегли положил мясистую руку на плечо Люка:
– Придерживайся этого.
Люк пожал руку и растворился в толпе в поисках своих людей.
*
– Итак, что у нас есть? – спросил Люк.
Его команда устроила собственный небольшой командный пункт в отдаленном крыле. Они взяли несколько пустых столов и установили отдельную станцию с ноутбуками и связью со спутниками. Труди и Эд Ньюсэм работали там с несколькими людьми. Свон сидел один в углу с тремя компьютерами.
– Они отозвали Дона, – сообщила Труди.
– Это я уже знаю. Ты говорила с ним?
Она кивнула:
– Двадцать минут назад. Он как раз собирался улетать. Дон сказал продолжать работать над этим, пока он лично не даст отбой, а также вежливо игнорировать любые попытки помешать.
– Звучит не плохо. Так что у нас?
Ее лицо стало серьезным:
– Мы быстро продвигаемся. Уже сузили круг до шести автомобилей, попавших в список высокоприоритетных. Все они подъезжали к больнице вчера вечером и каждая имеет какое-то несовпадение по времени или чему-то еще.
– Дай мне пример.
– Хорошо. Один из них – фургончик службы доставки, зарегистрированный на бывшего русского десантника. Мы смогли отследить его по камерам видеонаблюдения и, судя по всему, он всю ночь катался по Манхэттену, продавая хот-доги и пепси проституткам, сутенерам и полицейским.
– Где он сейчас?
– Он припарковался на 11-й Авеню к югу от выставочного центра Якоба Явица. Какое-то время он остается без движения. Мы предполагаем, что он спит.
– Ок, звучит так, будто он только что сменил уровень приоритета на низкий. На всякий случай, передай его данные в Управление. Они вытащат его из машины и проверят, что еще он там продает. Следующий.
Труди пробежала взглядом по списку:
– Микроавтобус с символикой компании Uber, зарегистрированная на бывшего физика-ядерщика. Сорокатонная фура с прицепом, водитель которой разбирался со страховой компанией из-за ДТП, в котором его поцарапали. Доставка прачечной с номерными знаками, зарегистрированными на компанию, занимающуюся напольными покрытиями в Лонг-Айленде. Карета скорой помощи, которая была угнана три года назад.
– Украденная карета скорой помощи? – уточнил Люк. – Это уже интересно.
Труди пожала плечами:
– Как правило, это незаконная торговля органами. Они берут их у только что скончавшихся пациентов в течение нескольких минут после смерти. Их нужно успеть достать, упаковать и быстро передать. Никто не обращает внимания на скорую, ожидающую на стоянке больницы.
– Но, возможно, сегодня, они ждали не органы. Мы знаем, где они сейчас?
Она замотала головой:
– Нет. Единственный, кого мы отследили, это тот русский. Больше похоже на искусство, чем на науку. Камеры видеонаблюдения установлены далеко не везде, особенно, если выходить за пределы Манхэттена. Ты находишь машину по одной из них, но больше можешь не увидеть ее. Или ты можешь наткнуться на нее в десяти кварталах или пяти милях от последнего места. Фура, о которой мы говорили, пересекла мост Джорджа Вашингтона, двигаясь в направлении Нью-Джерси, перед тем, как мы потеряли ее из виду. Доставка прачечной проехала по 138-й улице в сторону Южного Бронкса и попросту исчезла. Сейчас мы пытаемся отследить их, используя другие методы. Мы связались с транспортной компанией, с представителями Uber, фирмой, занимающейся напольными покрытиями, и с прачечной. Вскоре мы должны получить хоть какую-то информацию. Еще восемь человек сидят в штаб-квартире и просматривают камеры видеонаблюдения в поисках кареты скорой помощи.
– Хорошо. Держи меня в курсе. А как обстоят дела с банковскими счетами?
Лицо Труди стало каменным:
– Спроси об этом Свона.
– Хорошо.
Он шагнул к сидящему в углу Свону.
– Люк?
Он остановился:
– Да?
Ее глаза забегали по комнате:
– Мы можем поговорить наедине?
*
– Ты собираешься уволить меня из-за того, что я отказалась нарушить закон ради тебя?
– Труди, я не собираюсь увольнять тебя. С чего ты это взяла?
– Ты так сказал, Люк.
Они стояли в крошечной подсобке. Здесь располагались 2 пустых стола и маленькое окошко. На полу расстелена новая ковровая дорожка. На белых стенах не было ничего лишнего. В углу под потолком висела маленькая камера видеонаблюдения.
Казалось, комнату никогда ранее не использовали. Сам командный центр был открыт менее года назад.
Большие глаза Труди пристально смотрели на него.
Люк вздохнул:
– Я предоставил тебе оправдание и считал, что ты поняла это. Если появятся проблемы, ты можешь спихнуть их на меня. Все, что ты делала, ты делала по моему приказу. Ты боялась, что можешь потерять работу, если не выполнишь его.
Она шагнула ближе к нему. В такой маленькой комнате он почувствовал запах ее шампуня и легкий аромат духов, которыми она пользовалась. Это сочетание слегка подкосило его. Он ощутил небольшую дрожь в коленях.
– Ты даже не можешь отдавать мне приказы, Люк. Ты больше не работаешь в ГОР.
– Я в отпуске.
Она сделала еще один шаг. Глаза были сфокусированы на его лице. В них прослеживался ум и теплота.
– Ты ушел…но почему? Из-за меня?
Он покачал головой:
– Нет, у меня были причины. И ты не являешься ни одной из них.
– Братья Маршалл?
Он пожал плечами:
– Когда убиваешь двоих за одну ночь, стоит взять паузу. Возможно, стоит пересмотреть, чем ты занимаешься.
– Ты пытаешься сказать, что у тебя никогда не было чувств ко мне? – спросила она.
Он взглянул на нее, слегка ошарашенный данным вопросом. Он всегда ощущал, как Труди флиртует с ним, но он никогда не откликался. Несколько раз он помышлял об этом, когда выпивал лишнего после тяжелых ссор с женой. Но мысли о супруге и сыне всегда возвращали его в реальность и не давали натворить глупостей.
