— Кира, что ты здесь делаешь?
— Пытаюсь помочь, — на выдохе произносит она и смотрит на Астахова. — Вы вовремя. Инициация начнется через несколько минут.
— Я гнал, как мог.
— Подождите, — недоуменно протягиваю я, и смотрю сначала на Лешу, потом на блондинку. — Это ты ему звонила? Ты сказала, что Карина здесь?
— Да, я.
— Но откуда вы знаете друг друга? В смысле, да, мы учимся в одной школе, но…
— Ты опять задаешь слишком много вопросов, — перебивает меня Кира и ставит на пояс руки. — Я понятия не имею, что ты собираешься делать, но твоя сестра меня уже порядком достала. Нежели ты не могла объяснить Карине, что общаться с плохими дядьками вредно для здоровья?
— Она не слушает меня.
— Я бы тоже не стала слушать, — смеется блондинка, но быстро берет себя в руки. — Леша сказал, у тебя есть план.
— Да, есть. — Сейчас я уже сомневаюсь в нем, но по дороге до вокзала ничего умней не смогла придумать. — Он безумный, но мне кажется, что ты не будешь против. В конце концов, ты в стае, а вы привыкли совершать безумные поступки.
— Так и есть. Посвятишь меня?
— Нет. — Я выдыхаю. — Это мои проблемы.
— Как скажешь. — Кира начинает двигаться в сторону вокзала. — Следуй за мной.
— Ты идешь? — спрашиваю я Лешу, но он неуверенно качает головой. — Ладно. Сама разберусь.
Можно ли простить другу его страх? Наверно, можно. Но мне почему-то сложно это сделать.
Следуя за Кирой, я думаю о том, как попала в данную ситуацию. Почему связалась с этой бандой? Почему стала частью её истории? Раньше мне доводилось лишь читать в газетах о противоправных действиях некоторых членов стаи, а теперь я второй день подряд добровольно прихожу в самое её пекло.
Я слышу гул, и кровь стынет в жилах. Мы совсем близко.
— Я не могу провести тебя вплоть до стаи, — неожиданно говорит Кира. — Иначе мне придется несладко. Так что будь паинькой, и сама проделай несколько метров, договорились?
— Да, конечно.
— И лучше не совершай глупостей. Шрам не любит, когда люди пытаются повесить лапшу ему на уши.
— К счастью, мой план заключается вдругом, — тихо проговариваю я, и вижу на перроне столпотворение. Сердце охватывает ужас: какое же новичкам предстоит испытание?
— Все, дальше иди сама, — отрезает Кира и непроизвольно касается моего плеча. — Будь осторожна.
Я удивленно вскидываю брови, но когда собираюсь ответить, блондинка разворачивается и уходит. Почему она так добра ко мне? Почему волнуется?
Встряхнув головой, я выпрямляюсь. Спину тут же обдает жаром, но я не обращаю внимание. У меня ноет все тело, болят все конечности, а я иду вперед. Наверно, это смелость. Хотя, может, обыкновенная глупость.
Увидев меня, подростки начинают расступаться. Кто-то из них смеется, кто-то ошарашено молчит. Я бы то же удивилась, скажи мне кто-то сегодня утром, что я вернусь в стаю. Но такова реальность. Люди затихли, опустили бутылки с пивом, и уставились на меня с явным вопрос: какого черта я здесь делаю.
Наконец, я замечаю Шрама. Он стоит на краю платформы и смотрит на рельсы. Неужели его завораживает картина отвратительных железных полос? Разве это красиво?
Но затем он поворачивается ко мне, не скрывая удивления. Сначала я замечаю на его лице усталость, а потом гнев, ведь я ослушалась и пришла во второй раз.
— Ты страх потеряла? — недовольно интересуется он. — Разве вчера мы не обговорили, что ты больше не вернешься?
— Я прекрасно помню, что мы вчера обговорили, — уверенно отвечаю я, и замечаю справой стороны шесть человек. Они стоят друг за другом. Карина последняя. — Но кое-что изменилось.
— Что же именно?
— Отношение к моей сестре. Она решила, что можешь противоречить мне, и она ошиблась.
— Хмм… — Шрам неожиданно улыбается. — Интересно. То есть тебя злит то, что твоя сестра не захотела покидать стаю?
— Да, так и есть.
— Я наверно совсем тупой, потому что совершенно не понимаю: чего ты вмешиваешься? Она взрослая девочка и сама понимает, чего хочет и что ей нужно. Ты спасла её вчера, но сегодня она вернулась. Какова же вероятность того, что это не повторится снова?
— Она больше не будет являться членом вашей стаи, а значит, вернувшись, подвергнет свою жизнь риску. Огромному риску.
— И почему же она перестанет являться членом нашей стаи?
— Я займу её место, — по перрону проносится гул, Шрам удивленно вскидывает брови, и я слышу, как ко мне подбегает Карина.
— Какого черта? — взрывается она. — Я не собираюсь никуда уходить!
— Замолчи, — металлическим голосом отрезаю я и пронзаю сестру таким взглядом, что она бледнеет. — Стой рядом и не говори ни слова!
— Но какой мне прок, соглашаться с тобой? — лениво спрашивает Шрам. — Не легче сейчас вновь поставить тебя на место, и дело с концом.
— Я прекрасно помню, как вы относитесь к самоотверженности. Моя сестра идиотка, но, тем не менее, я лучше сама подвергну себя опасности, чем позволю ей сделать это.
— Мы отлично относимся к самоотверженности внутри стаи, но не со стороны чужаков.
— Взгляни на ситуацию под другим углом, — я начала терять надежду: неужели план не получится осуществить? — Какая тебе разница, я или Карина подчиняемся твоим приказам? А? Просто отпусти её, а дальше дело за мной. Если понадобится, я прикреплю её наручниками к батарее, но зато оставлю в живых.
— Ты так уверена, что твоя сестра умрет? Многие выживают после инициации.
— Многие? Я так не думаю.
Шрам задумчиво смотрит на меня: неужели решил рассмотреть моё предложение? Затем он сжимает губы, скрещивает перед собой руки и неожиданно говорит:
— Ладно. Я согласен.
— Что? — Карина краснеет, и срывается с места. — Но я хочу быть в стае! Я, не она!
— Твоя сестра явно дала всем понять, что ей неважно твое мнение.
— Потому что мне важна твоя жизнь! — я смотрю на Карину и недовольно хмурюсь. — Ты идиотка, если не понимаешь, во что ввязалась!
— Но это мой выбор!
— Пожалуйста, — я смотрю на Киру, но не произношу её имени. — Уведи её.
Блондинка кивает.
— Я никуда не уйду, — твердо произносит сестра. — Не тебе решать, что мне делать, а что нет.
— Ты ошибаешься. Именно мне решать!
— Но это несправедливо, — плачет Карина. — Я хочу быть в стае! Я хочу быть её частью!
В этот момент Кира берет её за локоть и грубо тащит за собой.
— Нет, — кричит сестра. — Отпусти меня! Лия, прошу тебя! — она пытается вырваться, но тщетно. — Лия!
Я отворачиваюсь, и крепко стискиваю зубы.
Не верится, что желание Карины быть среди этих животных перевешивает желание жить.
— Итак, — наблюдая за тем, как Кира уводит сестру, протягивает Шрам. — Выходит, ты будешь проходить инициацию вместо неё.
— Выходит, что так.
— Я сегодня в хорошем настроении, так что тебе повезло. Хотя, — он хмурится. — Хотя мне кажется, что было бы честней по отношению ко всем, поставить тебе одно маленькое условие.
— Какое же? — устало спрашиваю я. Я ещё не думала, как буду проходить испытания с ноющими конечностями, и почему-то только сейчас вспоминаю об этом. — Какое условие?
— Сегодня твой результат должен быть лучше результатов других. Тогда ты останешься в стае и продолжишь инициацию.
— В противном случае?
— В противном случае, — продолжает Шрам. — Ты будешь изгнана, а твоя сестра вернется на свое законное место.
— Хорошо, — безучастно отвечаю я, и чувствую, как покалывает в глазах. — Хорошо, я согласна на все условия.
— Отлично, тогда начнем, — парень потирает руки. — Первый поезд уже на подходе!
Почему-то я не удивляюсь.
Меня окатывает волна страха, ужаса, но не удивления. Я догадывалась, что будет за испытание, и внутри уже попыталась себя к нему подготовить.
Хотя можно ли себя к такому подготовить?
— Смысл данного испытания, — кричит Шрам, и люди внимательно поворачивают к нему свои головы. — Каждый из новичков выходит на рельсы и становится спиной к идущему поезду. Мы, зрители, засекаем время и считаем, за сколько метров до первого вагона, парень или девушка уходит в сторону. — Чуть помедлив, он добавляет. — И без фанатизма. Смерти нам ни к чему.
Подростки торжественно кричат, увидев очень далеко поезд. Я сглатываю, накопившуюся слюну, и сжимаю в кулаки потные ладони. На улице прохладно, но я вся горю, хочется обрызгать лицо ледяной водой, хочется упасть в сугробы, которых ещё нет, хочется прыгнуть в бассейн и лежать на поверхности. На лбу появляется пот. Сводит низ живота, и мне приходится признать, что боль в спине и в мышцах спасает меня: не дает расслабиться. Иначе я бы упала без чувств.
Когда первый парень, старше меня может года на два, прыгает с платформы к рельсам, и становится посередине, моё сердце останавливается. Я готова кричать от ужаса, но понимаю, что это не поможет: ни ему, ни мне.
