в эту войну по своей глупости и молодости, — кивнул я. — А за что пострадал несчастный Петренко?
— А это тот самый случай, когда человек оказался в ненужное время в ненужном месте. Бывает, Леша и такое, — грустно улыбнулся сыщик. — Сергей Петренко был смертельно болен, но так как диагноз в обычной больнице не смогли поставить, он обратился в клинику к Станиславу Костину, аппаратура там сам знаешь какая. Там же Бородич с ним случайно и встретился. Когда Петренко рассказал ему о неутешительном диагнозе, Бородич, «добрый вошебник», пообещал Сергею, как старому знакомому, спонсировать лечение за границей. Об этом мне поведал сам Костин. Взамен же, надо полагать, Бородич попросил самую малость — немного потрепать тебе нервы. Сущий пустяк, если разобраться. Что конкретно он ему говорил, узнаем после допроса. Кстати, фотографии, которыми Сергей тыкал тебе в нос, ты когда-то сам принес домой Бородичу, да так и оставил. На одной из них стоял автограф и телефон Радова. Единственный момент — в таком виде они слабо подходили. Сапрунов обратился к Косте Радову, чтобы тот сделал нужную картинку. Ему хорошо заплатили и предупредили, что в случае любых вопросов — обращаться по телефону Сапрунова, обещали, что в этом случае будет доплата. Итог ты знаешь сам. Вот так обставили твою встречу с Селеной. Чудовищный спектакль. А она возьми и проколи колесо…
— Неужели они рассчитывали, что Петренко будет всегда молчать?
— Что ты! Петренко был для них отработанным материалом. Он был обречен на убийство. Как, впрочем, и фотограф. Таких свидетелей не оставляют. Вот и Сапрунова Виталий Иванович хотел отравить, он уже стал лишним, но тот не стал пить много из стакана, только глотнул немного. Таковы законы у этих зверей…
— А Диму пожалел что ли?
Подмазов хлопнул меня по плечу:
— Друг мой, Дима для него не представлял опасности. Что мог знать Дима? Что его по голове стукнул Сапрунов, который разъезжает на сером Форде и стращает тебя? Теперь главной обузой стал сам Горин-Сапрунов. К счастью, организм у него был крепкий, и все самое главное он нам успел сказать. Вполне возможно, что его еще могли бы спасти от отравления, но пуля поставила точку.
— А где он прячется?
— Дима что ли? У твоего Шведова, — Подмазов зевнул и зажмурил глаза. — Спать хочу смертельно… Это, кстати, они вдвоем со Шведовым решили взять над тобой шефство.
— Оболтусы…
Я смотрел в окно на убегающую обочину, то и дело заглядывая через плечо таксиста на спидометр. Было чувство, что я сейчас в другой реальности. Все решительным образом изменилось: даже воздух имел странный, незнакомый мне аромат. Я спешил домой, к Селене, и меня огорчал тот факт, что нет такси-вертолета. Хотелось поскорее начать новую жизнь, где есть моя любовь, где все ясно и понятно, где нет противного липкого страха.
Входная дверь была открыта. Какая неосмотрительность! Из глубины квартиры доносился негромкий звук телевизора. Я сбросил туфли и направился в гостиную. Но что-то меня уже насторожило, я даже не сразу понял, что именно. Я со стуком распахиваю дверь…
— Леш, ты где пропадаешь? И почему такой бардак в квартире?
Анна со стаканом виски в руке лежала на диване. Запах ее духов — вот что меня смутило! Я никогда не обращал внимания на такую мелочь, но сейчас на уровне обоняния он сильно диссонировал с моим будущим. Это был запах из ненавистного прошлого…
— Ну здравствуй, дорогой, — она поставила стакан на стол и поднялась. — Я так соскучилась… Может поедем куда-нибудь, развеемся, а? В холодильнике мышь повесилась…
Она обхватила меня руками за шею и приблизила свои губы. Я стоял, окаменев, и ничего не говорил. Меня сейчас удивляло то, насколько красота может быть уродлива…
— Ты что здесь делаешь? — очень тихо сказал я и нехорошо улыбнулся. — Быстро убери руки.
Анна с визгом отскочила от меня, в ее глазах полыхнула ненависть.
— Тупой мужлан! Ты мне противен! Давно! Я тебе сто раз изменяла, чтоб ты знал…
Она схватила свою сумочку со стола и замахнулась в мою сторону, но потом опустила руку, наткнувшись на мой взгляд, не предвещавший ничего хорошего.
Я достал мобильник, набрал номер Селены. Недоступно. Анна усмехнулась:
— Она поняла, кто ты такой, Соболев. Если, конечно, не дура…
… Почему получилось так, что я потерял тогда Селену? Целый год мучительных поисков, надежд и полного отчаяния не принесли результата. Я тихо, изнутри, умирал каждый день без известий от нее. Все казалось мне напрасным в этой жизни. Разгадав тайну одной трагедии, взамен я получил вторую, еще более мучительную.
Когда ко мне сегодня заехал Подмазов и сказал, что нашлась Селена, я ощутил глухой удар в грудь. То ли нервы, то ли сердце подвело. Я ничего не сказал, только вопросительно глянул на него. В его глазах читалась тревога, и я, нахмурившись, поинтересовался самочувствием Алины.
Моя дорогая тетушка вот-вот должна была подарить мне двоюродного брата или сестру. У меня намечалась долгожданная маленькая родня.
— У Алины все хорошо. Вчера были у врача. Все по плану. Занимаются вот с Марией Егоровной приданым… Алексей, тебе надо встретиться с Селеной. Она меня очень об этом просила. Ты меня слышишь?
— Да, конечно, Никита, — кивнул я. — Раз ты просишь — я встречусь.
Подмазов был в явном замешательстве.
— Что-то не так? Хочешь, я поеду с тобой.
— Сам справлюсь, — ответил я. — Почему же она мне не позвонила?
Он пожал плечами:
— А что такого? Правильно сделала. Со мной оно как-то надежней…
Я едва не рассмеялся. Еще год назад Никита Подмазов казался мне скучным, довольно старым мужчиной. Но, видно, правду говорят, что от любви люди не только глупеют, но еще и молодеют. Он сейчас вел себя, как бесшабашный мальчишка. А я сам себе казался унылым тридцатилетним стариком.
— Без тебя справлюсь.
— Вот и хорошо. Она в моей квартире. Адрес знаешь.
Я остановил машину и сразу вышел. Я не хотел больше думать, анализировать. Все, решил я, брошусь как в омут с головой — и будь что будет.
Нажав несколько раз звонок, я понял, что он не работает. Взялся за ручку, и тут дверь распахнулась. На пороге стояла Алина, рот до ушей от счастья. Я чмокнул ее в щеку, скрыв свое безмерное удивление.
— Заходи, — прошептала она. — Я уже ухожу, Никита сейчас подъедет.
