Оно открыло рот и попыталось заговорить. Махнуло рукой, больше похожей на лапу. Голова упала на потемневшие простыни. Кровь полилась на подбородок. Тварь выдавила из себя звук столь жалкий и отвратительный, что Кайл захотел отвернуться. Она забулькала. А потом, осознав нечто ужасное, оно испустило тихий яростный крик, быстро сменившийся горем.
– Император… править… тысячами…
Чтобы такого точно не произошло, Кайл с расстояния трех дюймов разрядил пистолет Катерине прямо в голову, так что никакого лица там не осталось.
Файер зашипел, и он повернулся увидеть тех, кто его убьет.
* * *
Три ряда трупов на белых креслах продолжали смотреть на Кайла пустыми глазницами. Рты у них были открыты, и Кайл представил, что они его приветствуют. А вот за ними, в дверном проеме, освещенном фонарем, больше не бушевали Кровавые друзья.
Огромный дом был тих и пуст.
Ребенок в кровати бредил с закрытым глазами. Кайл заплакал. Он не знал почему, но вслух извинился перед мальчиком. Возможно, потому, что, проснувшись, он увидит мертвого отца, или суррогатную мать, или что там лежало рядом. Лучше вызвать скорую. Может, она уже едет. И полиция тоже: в доме много стреляли. Он осмотрел комнату. Что делать?
Потом сел на пол, скрестив ноги, и принялся наводить фонарик, сияющий под дулом разряженного пистолета, на лица мертвых зрителей.
Интересно, поверят ли ему хотя бы они? Всему, что он видел и сделал? Он подумал о смерти Макса. О финальной сцене фильма. Сможет ли кто-нибудь ему поверить? Поверить, что он несколько раз стрелял в Чета Ригала, пока тот переселялся в тело усыновленного сына. Что Ригал был не актером, а женщиной, которая звала себя сестрой Катериной, главой Храма Судных дней, и несла родословную, берущую начало еще с Кровавых друзей во Франции шестнадцатого века.
– Господи.
Кайл вдруг с потрясающей ясностью осознал, что случилось. Ему стало холодно. Полиция найдет последних из Семерых, сестер Геенну и Беллону, чья кровь выпита существами, которых никто никогда не видел и которых невозможно привлечь к суду. Которые вообще не могут существовать по закону природы. Макса больше нет, и Кайла никто не поддержит. Джед тоже мертв. Их тела лежат в доме. Возможно, кости старика разбросаны среди останков древней свиньи, облаченной в старинную рясу, – если от нее что-то осталось.
– Вашу мать, – сообщил Кайл безглазым зрителям, восседающим на белых стульях в стиле ар-деко. Хорошая публика. Терпеливая. Кайл расхохотался. Нет больше ни Сьюзан, ни Гавриила, ни Марты, которые встали бы на его сторону. Он посмотрел на дверь.
Зажег сигарету и вытер глаза. В документальной книге об этой бойне, наверное, расскажут, как за несколько дней до события в особняке звезды лаяли собаки и визжали свиньи, а потом случилась перестрелка, после которой нашли несколько тел. В пустом доме в живых обнаружат только Кайла и мальчика. Все время, пока происходили убийства, ребенок был без сознания и мучился кошмарами. «Мило». Полиция и ФБР посмотрят на отснятые материалы, допросят Дэна. Станут задавать вопросы Кайлу, устраивать ему очные ставки в тюрьме, и продлится это долгие годы. «Десятилетия». Он станет известен так же, как убийца из шахты «Блю Оук», брат Белиал. Как точно и как ужасно повторилась вся история. Все следы ведут к нему. Сумасшедший сломленный режиссер, без денег, но с большими обидами, расследовал дело Храма Судных дней. К концу явно свихнулся, о чем свидетельствует его монолог на камеру о связи Чета Ригала с сестрой Катериной. Хорошие надежные парни Конвей и Суини подтвердят его патологический интерес к теме.
Макс использовал Кайла, а на Макса и остальных выживших членов Храма охотился Чет, в которого вселилась Катерина. Кармическое колесо не успело даже толком провернуться и сразу покатилось назад.
Кайл смирился, как осужденный, услышавший свой приговор, и вспомнил про картины в Антверпене, задумался об истории, которую они поведали. Не помогут ли ему они? «Святые скверны». Триптих считался утраченным, а теперь принадлежит некой бельгийской семье стражей, чья фамилия ему неизвестна.
Он в полном дерьме. Закончит свою жизнь в Сен-Квентине вместе с Чарльзом Мэнсоном. Тот все еще жив. Они смогут встретиться в столовой, одетые в оранжевые робы и наручники, и обсудить «Белый альбом». Кстати, стоит ли излагать суду эту историю? Увидят ли его фильм во всем мире? Полиция изучит кадры с Кларендон-роуд из Нормандии и Аризоны, прослушает странные интервью, посмотрит на мутные записи с непонятными существами, которые примут за спецэффекты, и отправит материалы в хранилище вещдоков. Безумное шоу ужасов, снятое от первого лица. Когда-нибудь кто-нибудь снимет фильм о том, как он снимал фильм, о его мании и бредовой идее, которая стала причиной массового убийства. Кровавой бойни, где пострадали кинозвезда и все его домашние. Все это промелькнуло перед глазами, как кино в быстрой перемотке.
Представив будущее, Кайл снова подумал, не стоит ли засунуть дуло в рот и спустить курок. Но у него кончились патроны.
– Черт, – он затушил окурок и спрятал его в карман.
Наконец, он поднялся на ноги, закурил еще сигарету и сделал то, что у него получалось лучше всего: включил камеру и стал снимать комнату в режиме ночной съемки. Встав над мертвым телом Чета, этим фараоном без саркофага, он произнес несколько слов, которые никогда не войдут в финальную сцену фильма:
– Возможно, Макс был прав. Мы преклоняемся перед нарциссами. Возможно, крупнейшие звезды – это те, кто проливают океаны крови ради собственного бессмертия. Уроды, которые считают себя вечными. Полагают себя богами. Они, безусловно, тираны. Но никак не боги.
Кровавые друзья исчезли, но их следы и запах никуда не делись. От тех, кто пал в битве с ними, остались только кости. Но Кайл снял все, сам не зная зачем. Может, не мог избавиться от мысли, что это заключительная сцена его последнего фильма. Его шедевра. Его главной работы. Режиссерская версия, которая обречена на просмотр лишь в зале суда.
Найдя тело бедного Джеда, он начисто вытер рукоять своего «глока» и положил его рядом с уцелевшей рукой мертвеца. Когда набрел на останки того, что счел Максом, там не было никакой Нечестивой свиньи. Кайл молча переступил через гору костей, праха и тряпок и пошел вниз по лестнице.
На первом этаже выключил режим ночной съемки и стал ходить из комнаты в комнату. Он должен снять как можно больше, прежде чем услышит вдалеке рев сирены.
Когда аккумуляторы сели, он вылез наружу через дыру в стекле и сел во дворе, на солнце. Выпил последнюю бутылку воды. В висках билась кровь, глаза жгло. Волосы слиплись от засохшего пота. Его чуть не вырвало.
Сирен не было.
Никто не пришел.
Кайл прошел по дорожке и перелез через ворота с павлинами. Подождал на улице. По-прежнему ничего. Никто не явился по его душу с наручниками. Стрекотали цикады и сверчки, но он не слышал ни сирен, ни машин. На синем небе виднелись следы трех самолетов. Он подумал, что надо бы вызвать скорую к ребенку в пентхаусе – ему явно понадобится помощь. Возможно, до конца его дней. Вытащил из рюкзака телефон.
И тут ему пришла в голову такая идея, что от волнения он чуть не поперхнулся.
Кайл улыбнулся, словно первый раз в жизни. Если никто не слышал криков и выстрелов в большом закрытом доме, возможно, никто не собирается его арестовывать. Он посмотрел на ворота. Вся сигнализация отключена. Видеонаблюдение тоже. Спасатели приедут, если он вызовет их к ребенку, но если сделать анонимный звонок, предварительно отъехав на порядочное расстояние, то, конечно, скорая все сообщит полиции, только ему не придется объяснять, что тут произошло.
Кайл глубоко затянулся и выпустил клуб дыма, обдумывая ситуацию. Вполне вероятно, что никто даже не свяжет его имя с резней. От Макса осталось не слишком много материала для анализа, и в Америке нет образцов его ДНК и стоматологической карты. К тому же старик, скорее всего, уничтожил или искусно скрыл все, что могло бы указать на его причастность к убийству Чета Ригала. Связать Кайла с Джедом вообще невозможно. Конвей и Суини не знали, что Чет Ригал и есть чистое дитя. А кто еще остался в живых из тех, кто хоть что-то знал об этом проекте? Дэн, Маус… только его друзья в Англии.
– Боже!
Кайл лихорадочно набрал последний номер из памяти телефона. Когда ему ответил сонный голос, он крикнул:
– Маус! Слава богу! Скажи мне, что ты еще не закачал фильм в сеть! Пожалуйста!
* * *
Это художественное произведение. Все герои, организации и события, описанные в романе, либо являются плодом авторского воображения, либо описаны в художественной форме.
Адам Нэвилл родился в Бирмингеме, Англия, в 1969 году, и вырос в Англии и Новой Зеландии.
Он живет в Лондоне, и с ним можно связаться через сайт: www.adamlgnevill.com.
