Поднявшись на ноги, Сакс вытащила свой «Глок» из обмякшей руки Тэлбота.
Комната огласилась завываниями. Перси Клэй, упав на колени перед трупом, принялась всхлипывая бить кулаком по массивному плечу. Все стояли не двигаясь. Наконец вперед шагнули Амелия Сакс и Роланд Белл. Остановившись, они переглянулись, и Сакс отошла назад, позволив темноволосому полицейскому увести летчицу от трупа ее друга и врага.
Ближе к ночи прогремел гром, началась весенняя гроза.
Окно было распахнуто настежь, разумеется, не то, за которым поселились соколы, Райм не хотел их беспокоить, и комнату наполняла вечерняя прохлада.
Хлопнув пробкой, Амелия Сакс откупорила бутылку «Шардоннэ» и наполнила свой бокал и стакан Райма.
Случайно уронив взгляд на экран компьютера, она рассмеялась.
— Не могу поверить.
Райм запустил шахматную программу.
— Ты же не играешь ни в какие игры, — сказала Сакс. — Точнее, я никогда не видела, чтобы ты во что-нибудь играл.
— Ничего страшного, — усмехнулся Райм.
На экране появилась надпись: «Я вас не понимаю. Пожалуйста, повторите еще раз». Криминалист отчетливо произнес:
— Ладья на поле С-4. Шах и мат.
Пауза.
Надпись «Поздравляю!» И на экране появилась компьютеризированное исполнение отрывка марша Вашингтона.
— Это не для развлечения, — грубо ответил Райм. — Поддерживает ум в форме. А ты, Сакс, не хочешь сыграть?
— Я в шахматы не играю, — сказала она, делая глоток восхитительного вина. — Если какой-то чертов конь попытается напасть на моего короля, я просто пристрелю его вместо того, чтобы думать, как его обхитрить. Много нашли?
— Денег, припрятанных Тэлботом? Больше пяти миллионов.
Проверив второй комплект бухгалтерских книг, настоящих, аудиторы обнаружили, что «Гудзон-Эйр» является процветающей компанией. Конечно, потеря двух самолетов и выгодного контракта явилась ударом, но денег в резерве достаточно, чтобы удержать ее, как сказала Перси, «на лету».
— Где Танцор?
— В специальном изоляторе.
О существовании этого учреждения в системе правосудия известно немногим. Райм сам там никогда не бывал, как и большинство простых полицейских, но за тридцать пять лет существования изолятора из него не было ни одного побега.
— Когти ему здорово обкорнали, — заметила Перси Клэй, когда Райм сообщил ей об этом.
И пояснила, что имела в виду подпиливание когтей охотничьих соколов.
Райм, учитывая его личную заинтересованность в деле, настоял на том, чтобы ему предоставили полную информацию о содержании Танцора в специальном изоляторе. Ему сообщили, что тот подробно расспрашивал охранников об окнах, о том, на каком этаже находится изолятор, в какой части города расположено здание.
— Судя по запаху, здесь где-то поблизости заправочная станция? — произнес Танцор загадочную фразу.
Услышав об этом, Райм срочно связался с Лоном Селитто и попросил его удвоить охрану.
Амелия Сакс сделала еще один глоток, набираясь сил и готовясь к тому, что должно было произойти.
Набрав полную грудь воздуха, она выпалила:
— Райм, ты не должен ее отпускать, — еще один глоток. — Не знаю, правильно ли я поступила, что заговорила об этом.
— Прошу прощения?
— Она — это именно то, что тебе нужно.
Они никогда не испытывали затруднений с тем, чтобы смотреть друг другу в глаза. Однако сейчас Сакс, предчувствуя впереди шторм, уставилась в пол.
— О чем ты?
Подняв взгляд, она увидела, что Райм не понял смысл ее слов.
— Я вижу, как ты к ней относишься. И хотя она сама не признается, я вижу, как относится она к тебе.
— Кто?
— Ты прекрасно знаешь. Перси Клэй. Ты думаешь, что поскольку она только что овдовела, ей пока никто не нужен. Но… ты же слышал, что говорил Тэлбот: у Карни была любовница. Сотрудница компании. Перси знала об этой связи. Они с мужем не расходились, потому что были друзьями. И из-за компании.
— Да я…
— Райм, не теряй времени. Я искренне желаю тебе добра. Ты боишься, у вас ничего не получится. Но ее не волнует твое состояние. Проклятие, вспомни, что она говорила тогда. И она была права, у вас очень много общего.
Порой бывают моменты, когда просто необходимо поднять руки и бессильно их уронить, выражая полное отчаяние. Райму пришлось остановиться на том, чтобы откинуть голову на удобную подушку.
— Сакс, что тебе взбрело в голову?
— Пожалуйста, не надо. Я и так все видела. Видела, как зажигались твои глаза, когда она появлялась. Как ты на нее смотрел. Как был одержим стремлением ее спасти. Я все понимаю.
— И что ты понимаешь?
— Она похожа на Клэр Триллинг, женщину, бросившую тебя несколько лет назад.
— А… — Райм кивнул. — Вот в чем дело. — Он улыбнулся. — Ты права, Сакс. В последнее время я действительно много думал о Клэр. Я тебе солгал, утверждая обратное.
— Когда ты о ней упомянул, я сразу же поняла, что ты до сих пор ее любишь. После несчастного случая, происшедшего с тобой, вы ни разу не виделись. Для тебя все это оставалось открытой книгой. Как и наши с Ником отношения после того, как он ушел. И вот ты встретил Перси, она воскресила в твоей памяти Клэр, и все началось сначала. Ты понял, что можешь расстаться с одиночеством. Быть вместе с Перси. А не… а не со мной. Что ж, такова жизнь.
— Сакс, — начал Райм, — ты должна ревновать меня не к Перси. Это не она выпихнула тебя из моей кровати в ту ночь.
— Не она?
— Это сделал Танцор.
Плеснув себе вина, Сакс покрутила бокал, разглядывая бледную жидкость.
— Не понимаю.
— Помнишь ту ночь, Сакс? — Райм вздохнул. — Я должен был провести между нами черту. Мы и так уже чересчур сблизились. Если мы собираемся и дальше работать вместе, я обязан сохранить этот барьер. Разве ты не понимаешь? Если мы будем близки, настолько близки, я не смогу посылать тебя навстречу опасности. Я не могу допустить, чтобы это случилось снова.
— Снова?
Сакс вспыхнула. Только сейчас до нее начала доходить правда. «Молодец, это моя Амелия! — подумал Райм. — Замечательный криминалист. Как быстро работает у нее мысль!»
— Линкольн, неужели Клэр…
Он кивнул.
— Это ее я направил на осмотр места преступления, совершенного Танцором на Уолл-Стрит пять лет назад. Именно она достала из мусорной корзины листок бумаги, что привело к срабатыванию бомбы.
Вот почему он был так одержим желанием остановить этого человека. Вот почему, что так несвойственно для него, он стремился заглянуть в душу убийцы. Райм хотел поймать преступника, убившего его возлюбленную. Хотел узнать о нем все.
Это была месть, чистая, неразбавленная месть. Когда Лон Селитто, знавший о Клэр, предлагал отправить Перси и Хейла из города, он имел в виду, не влияют ли личные чувства Райма на расследование дела.
Что ж, как выяснилось, влияли. Но Линкольн Райм, несмотря на свое теперешнее состояние, оставался таким же охотником, как и живущие у него за окном соколы-сапсаны. Таким же, каким должен быть настоящий криминалист. Учуяв добычу, он не остановился до тех пор, пока она не была схвачена.
— Вот и все, Сакс. Перси тут совершенно не при чем. И как сильно ни хотелось мне провести с тобой ту ночь — проводить с тобой все ночи — я не могу рисковать тем, что полюблю тебя сильнее, чем уже люблю.
Линкольн Райм был поражен, изумлен тем, что говорит такие слова. После несчастного случая он убедил себя в том, что балка, переломившая позвоночник, также нанесла неисцелимые раны и сердцу, убив в нем все чувства. Способность любить и быть любимым раскололась подобно хрупкой хорде спинного мозга. Но в ту ночь, рядом с Сакс, он осознал, как сильно ошибался.
— Ты ведь понимаешь, Амелия? — прошептал Райм.
— Только фамилии, — улыбнулась она, подходя к кровати. Нагнувшись, молодая женщина поцеловала его в губы. Сначала Райм попытался было отвернуться, но затем ответил ей.
— Нет, не надо, — твердил он, продолжая ее целовать.
Сумочка Сакс упала на пол. Куртка и часы отправились на столик у изголовья кровати. За ними последовал последний из модных аксессуаров: «Глок» в кобуре.
Они снова поцеловались. Наконец Райм оторвался от нее.
— Сакс… это слишком рискованно!
— Наверняка не знает даже Господь Бог, — ответила она, заглядывая ему в глаза.
Встав, она направилась к выключателю.
— Подожди, — бросил ей вдогонку Райм.
Остановившись, молодая женщина обернулась. Густые рыжие волосы, упав ей на лицо, закрыли один глаз.
Райм нагнулся к микрофону, закрепленному на спинке кровати.
— Погасить свет.
В комнате воцарилась темнота.
