Глава 33
20.36
Амелия Сакс вошла в крошечный безлюдный гастроном в Маленькой Италии к югу от Гринич-Виллидж в Манхэттене. Внутри горела одна лампочка без абажура. Дверь в темное служебное помещение была распахнута настежь, там виднелись большая груда хлама, старые полки и пыльные банки с томатным соусом.
Магазинчик напоминал классическое место сбора небольшой бандитской группы, чем он на самом деле и являлся до того, как год назад после рейда полиции его прикрыли. Временным владельцем его стал город, который пытался как можно скорее сбыть его кому-нибудь, однако пока желающих не находилось. Селлитто предложил магазинчик в качестве удобного места для конфиденциальной встречи.
За расшатанным столом сидели помощник мэра Роберт Уоллес и обаятельный молодой детектив, представлявший отдел внутренней безопасности полиции. Тоби Хенсон (так звали детектива) приветствовал Сакс крепким рукопожатием и взглядом, который, казалось, говорил: «Если вы примете мое предложение, я вам гарантирую самый незабываемый вечер в жизни».
Амелия мрачно кивнула в ответ. Она не была настроена ни на что, кроме той крайне неприятной работы, которая ей предстояла. Она сумела найти решение своего «пазла» из разрозненных фактов, и оно было крайне неприятным.
— Вы сообщили, что сложилась не очень хорошая ситуация, — начал Уоллес. — Но не хотели подробнее говорить о ней по телефону.
Амелия кратко изложила факты касательно Джеральда Дункана и Денниса Бейкера. Уоллесу кое-что уже было известно, а Хенсон, слышавший все впервые, удивленно рассмеялся:
— Этот Дункан обычный штатский? И ему захотелось вывести на чистую воду проходимца из полиции? И ради такой цели он придумал всю хренотень?
— Да.
— Ему известны имена?
— Только Бейкера. В деле явно замешаны еще восемь или десять полицейских из сто восемнадцатого, но главный игрок — кто-то другой, не оттуда.
— Кто-то другой? — переспросил Уоллес.
— Да. — Сакс покачала головой. — Мы искали кого-то с выходом на Мэриленд… И кажется, совсем не в том направлении, в котором нужно.
— Мэриленд? — переспросил молодой детектив.
Амелия мрачно усмехнулась, посмотрев на него:
— Знаете игру в испорченный телефон?
Уоллес кивнул.
— Ту, в которую играют дети? Вы шепчете что-то на ухо своему соседу, и когда посланное сообщение возвращается к вам, оно уже полностью изменилось?
— Именно. Мой источник расслышал «Мэриленд». А я думаю, что речь шла о «Мэрилин».
— Женское имя? — Когда Амелия кивнула, глаза Уоллеса сузились. — Минутку, вы, конечно же, не имеете в виду…
— Инспектора Мэрилин Флаэрти.
— Невероятно! — Детектив покачал головой. — Речи быть не может!
— Мне очень хочется, чтобы это было неправдой. Однако у нас есть доказательства. Мы нашли песок и следы соленой воды в машине Бейкера. А Флаэрти принадлежит дом в Коннектикуте, неподалеку от берега. И за мной часто следил кто-то на «мерседесе-АМГ». Поначалу я думала, что слежку организовали какие-нибудь бандиты из Нью-Джерси или Балтимора. Но как мне удалось выяснить, именно таким автомобилем владеет Флаэрти.
— Служащий полиции владеет «мерседосом-АМГ»? — недоверчиво произнес Хенсон.
— Не забывайте, что Флаэрти — такой служащий полиции, который незаконным путем зарабатывает пару сотен тысяч в год, — ответила Амелия резко. — Кроме того, в «эксплорере», похищенном Бейкером со стоянки конфискованных автомобилей, мы обнаружили черные и седые волосы, примерно совпадающие по длине с волосами инспектора. Да, и вспомните, она ведь очень не хотела, чтобы кто-то из вашего отдела занимался расследованием.
— Да-да, это было очень странно, — согласился Уоллес.
— Потому что она собиралась похоронить расследование. Поручить его кому-нибудь из своих людей, чтобы легко управлять всем. Ну и постепенно все ушло бы в песок.
— Ну и в дерьмо мы угодили! — прошептал хорошенький мальчик из отдела внутренней безопасности.
— Ее задержали? — спросил Уоллес.
Сакс отрицательно покачала головой.
— Дело в том, что мы не можем найти деньги. У нас нет резонного основания для ареста ее банковских счетов и для выдачи ордера на обыск у нее дома. Поэтому я и обратилась к вам.
— И чем я могу вам помочь? — спросил Уоллес.
— Я просила и ее прийти на встречу с нами сюда. Я намерена раскрыть ей кое-что из случившегося. И хочу, чтобы вы сообщили ей, что мы обнаружили, что у Бейкера был сообщник. Мэр создал специальную комиссию и пойдет на все, чтобы выявить всех участников преступной группы. Также скажите ей, что в работу включился и весь отдел внутренней безопасности полиции.
— Вы полагаете, она запаникует, бросится прятать деньги, и тут-то вы ее и поймаете?
— Именно на это мы и рассчитываем. Мой ассистент организует слежку за ее машиной, пока она сегодня будет находиться здесь. И после того как она уйдет отсюда, мы сядем к ней на хвост… Итак, вы не против того, чтобы солгать ей?
— Я против. — Уоллес опустил глаза на исцарапанную непристойными надписями поверхность стола. — Но вынужден солгать.
Хенсон явно потерял всякий интерес к романтическим перспективам отношений с Амелией. Он вздохнул и озвучил то, с чем Сакс не могла не согласиться:
— Тяжеловато нам придется.
* * *
«Ну и чему мы научились?»
Рон Пуласки, привыкший думать всегда во множественном числе, так как был одним из пары близнецов, задал себе этот вопрос.
Вопрос означал: «Чему я научился, работая над делом Часовщика с Раймом и Сакс?»
Главной целью Рона было стать идеальным полицейским, и он много времени тратил на продумывание и оценку того, что сделал правильно, а в чем ошибся. И теперь, двигаясь по улице по направлению к старому гастроному, где Сакс встречалась с Уоллесом, он пришел к выводу, что заметных оплошностей в этом деле он, кажется, не допустил. Конечно, он мог бы лучше обследовать место, где был брошен «эксплорер». И теперь он всегда будет носить оружие поверх «Тайвека» и пользоваться опасными приемами захвата только в случае крайней необходимости.
Но в целом он очень хорошо справился со своими обязанностями.
И все-таки что-то не удовлетворяло Рона. Ему казалось, что подобное ощущение возникло у него из-за того, что он работал на Амелию. Она устанавливала очень высокую планку. Ведь она настоящий трудоголик. Ей постоянно нужно что-то перепроверить, отыскать еще одну улику, еще часок провести на месте преступления.
С ней можно с ума сойти.
Зато можно стать настоящим полицейским.
Теперь, с ее уходом, на него ляжет особая ответственность. До Пуласки, конечно же, тоже дошел этот слух, и ему он очень не понравился. Но он сделает все, что в его силах. Однако Рон должен был признать, что такой энергии, как у нее, у него не было и никогда не будет. И такой влюбленности в работу. Вот даже сейчас, спеша по морозной улице, он думал о семье. Больше всего ему хотелось оказаться дома. Поговорить с Дженни о том, как прошел ее день — не его, ни в коем случае, а только ее, — а потом поиграть с детьми. Такое счастье смотреть в глазу сыну! Их выражение так часто менялось, стоило мальчугану заметить что-то интересное, познакомиться с чем-то новым или просто рассмеяться. Они с Дженни сидели на полу, Брэд ползал между ними, хватаясь за большой палец Рона своими крошечными пальчиками.
А их новорожденная дочка? Кругленькая и розовенькая, она лежала в колыбели, радостная и довольная.
Впрочем, семейным радостям придется подождать. Предстояла долгая напряженная ночь.
Рон посмотрел на номера домов. Он находился на расстоянии двух кварталов от той витрины, у которой должен был встретиться с Амелией Сакс, и продолжал думать: «Чему же еще я научился?»
Одной важной вещи: лучше держаться подальше от узких переулков.
Год назад его чуть было не убили из-за того, что он шел слишком близко к стене здания. За углом скрывался преступник. Он внезапно наскочил на Рона и саданул его дубинкой по голове.
Исключительно из-за его рассеянности и глупости.
Амелия тогда сказала ему:
— Да, ты не знал, но теперь-то ты знаешь.
Этот урок он усвоил наверняка. Приближаясь к очередному переулку, Пуласки резко свернул налево и пошел вдоль тротуара на случай, если какой-нибудь подонок, грабитель или наркоман прячется в переулке.
Он обернулся, взглянул в его темный колодец, выложенный булыжником. И все-таки не такой уж он и дурак. Чтобы стать настоящим полицейским, нужно постоянно учиться на собственных ошибках, набираясь…
Чья-то рука схватила его сзади.
— Боже! — пробормотал он, когда его втаскивали в открытую дверь фургона, припаркованного у тротуара. Рон не обратил на машину никакого внимания, так как смотрел в глубь темного переулка.
