– Надеюсь, вы ему не поверили? – ухмыльнувшись до ушей, спросил Осгуд.
– Я не знаю, что и думать.
– Говоря так, мои помощники имеют в виду, что мое время прошло. Тем самым они намекают на то, что пробил их час, – с этими словами Осгуд откинулся в кресле, но «Стрэттон-Симбиоз» учел его вес и не дал ему стукнуться затылком о стеклянную стенку. – Я вам сейчас кое-что расскажу, но пусть это останется между нами.
Ник кивнул.
– Пару лет назад я пригласил Мьюлдара в Исламораду в штате Флорида на ежегодную миграцию тарпона.[70] Мьюлдар явился с новехонькой удочкой с дорогущей катушкой. На нем был широченный кожаный ремень с серебряными бляшками и все такое прочее, – усмехнулся Осгуд. – Мьюлдару не занимать самоуверенности. Он рассказал мне, как много раз ловил на блесну на Аляске, где жил в каком-то домике, при котором были ресторан и сауна, а обслуживающий персонал делал за него все, разве что не вытирал ему зад на горшке. Поэтому я любезно пустил его на нос катера и смотрел, как он несколько часов пытается хоть что-то вытянуть из воды. Но у него не клевало, хоть ты тресни. Он злился. Леска у него путалась. Пару раз он сам себя поймал крючком за воротник. Наконец мне надоело на него смотреть, я встал, вытравил двадцать метров лески и, как только подплыла стая, забросил блесну. Рыба клюнула, и я вытащил из воды двухметрового красавца. Можете мне не верить, но каждый раз, когда я забрасывал, я вытаскивал рыбу…
– Здорово, – сказал Ник; ему нравился рассказ, хотя он еще и не догадался, к чему клонит Осгуд.
– Мне кажется, Мьюлдар так и не понял, что дело не в стоимости удочки и катушки, а в тренировке. Чтобы добиться успеха, нужно много лет непрерывно практиковаться. Опыт незаменим.
– А с чем едят тарпона?
– Да ни с чем. Его вообще не едят. В этом-то вся и прелесть. Сначала с ним надо бороться, втащить его на борт катера. А потом его полагается отпустить в воду.
– Не уверен, что я бы на это согласился, – хмыкнул Ник.
– Как бы то ни было, Мьюлдар действительно совершил несколько ошибок. Для его скудного опыта он играет слишком смело.
– Я бы назвал его игры махинациями.
– Не забывайте о том, что я в курсе происходящих событий, – мрачно заявил Осгуд.
– А может, вы все-таки знаете не все? – пробормотал Ник, достал из чемоданчика папку и положил ее на стол перед Осгудом.
Осгуд водрузил на нос свои очки и стал просматривать документы в папке. При этом на лбу у него появились идеально горизонтальные, расположенные на равном расстоянии одна от другой морщины. Казалось, его лоб расчертили по линейке.
– Жаль, что он сделал все именно так, – пробормотал Осгуд.
– Как именно?
– Втайне от вас. По-моему, это нехорошо. Я предпочитаю играть в открытую. Теперь я понимаю, почему вы приехали ко мне и почему вы расстроены.
– А вот я прекрасно понимаю, почему Мьюлдар все сделал втайне от меня, – быстро проговорил Ник. – Он прекрасно знает, что я возражал бы, то есть и сейчас возражаю против такой сделки. Хотя у меня и нет возможности помешать Мьюлдару, он боится, что я могу устроить скандал и сделать его планы достоянием общественности. Вот он и решил состряпать все потихоньку, чтобы я обо всем узнал только после заключения сделки. А тогда будет слишком поздно что-либо менять.
– Скорее всего, это именно так. Но, повторяю, я не одобряю его поступок.
– Мьюлдару срочно нужны деньги, чтобы выручить вашу фирму, попавшую в трудное положение, после того как он потерял много денег на микрочипах.
– Я лично говорил Мьюлдару, что вы умный человек и с вами следует вести себя честно.
– Может, ему следует вести себя честно и с вами и рассказать вам, кто на самом деле стоит за «Пасифик-Рим»? А он, наверное, решил, что ваши политические убеждения не позволят вам брать деньги из такого источника, потому что настоящий хозяин «Пасифик-Рим» – НОАК!
Осгуд не проронил ни слова.
– Народно-освободительная армия Китая, – пояснил Ник. – Вооруженные силы китайских коммунистов.
– Я это знаю, – перебил его Осгуд. – Мне всегда известны малейшие подробности любой касающейся меня сделки. В противном случае я бы давным-давно разорился.
– Значит, вы все знали? – пробормотал Ник.
– Разумеется, знал. В этом нет ничего противозаконного, мой юный друг.
– Китайцам-коммунистам! – пробормотал Ник, словно заклиная этими словами старого консерватора.
– Господи боже мой! Да ведь речь идет всего лишь об офисной мебели! Мы же не продаем коммунистам крылатые ракеты или атомные бомбы! Это письменные столы, стулья и картотечные шкафы! Не думаю, что вместе с ними мы передаем в руки противника меч, которым он нас же и обезглавит!
– А вы смотрели, какую информацию о финансовом положении «Стрэттона» предоставил Мьюлдар своим покупателям из «Пасифик-Рим»?
– Такие мелочи меня не интересуют, – сказал Осгуд, оттолкнув от себя папку с бумагами. – Я доверяю своим партнерам по фирме… Ник, мы с вами оба занятые люди…
– А я бы на вашем месте заинтересовался этой мелочью. Мьюлдар предложил покупателям фальшивый бухгалтерский баланс, составленный финансовым директором «Стрэттона» Скоттом Макнелли, способным вести себя, как отпетый мошенник!
– Убедительно прошу вас не изображать здесь оскорбленную добродетель, Ник! – сверкнув фарфоровыми зубами, заявил Осгуд.
– Добродетель тут ни при чем. Это незаконно.
– Бухгалтерским учетом можно вертеть по-разному, – нетерпеливо отмахнулся Осгуд. – Кроме того, в контракте есть статья, запрещающая покупателю подавать на нас в суд, даже если он вдруг очнется.
– И об этом вы тоже знаете, – уныло проговорил Ник.
– Вы попусту тратите мое и свое время, Коновер, – сверля Ника глазами, сказал Осгуд. – Дело сделано. Обратного пути нет. И нечего распускать сопли. Вы закончили? Вот и отлично!
Осгуд поднялся из-за стола и нажал кнопку.
– Джейн, проводите, пожалуйста, мистера Коновера, – сказал он в микрофон.
– Нет, я еще не закончил, – не вставая с кресла, заявил Ник.
Начальник информационного отдела корпорации «Стрэттон» не походила на знатока электроники. Это была дородная женщина по имени Карли Линдгрен. Ее красивые длинные каштановые волосы были завязаны в узел на макушке. На ней был темно-синий костюм. На шее лежало плетеное золотое ожерелье, а в ушах висели золотые серьги.
Чтобы договориться с миссис Линдгрен о встрече, Одри хватило одного звонка и заявления, что она говорит из полиции. Однако при виде ордера на обыск Карли Линдгрен сжалась, как загнанная в угол тигрица. Она долго изучала ордер, словно пытаясь найти в нем ошибку. Впрочем, простые люди обычно не знают, как должны выглядеть ордера. К тому же ордер Одри был выдан по полной форме. Одри уговорила прокурора выдать ордер на обыск с очень широкими полномочиями, хотя, в действительности, ее интересовали только хранящиеся на сервере «Стрэттона» резервные копии изображений, снятых камерами в доме Коновера.
Одри и Кевину Ленегану пришлось ждать, пока растерявшаяся Карли Линдгрен не обзвонит все свое начальство, вплоть до технического директора. Одри и не пыталась запомнить, куда звонит Карли Линдгрен, потому что ее это не очень интересовало. Одри знала, что теперь ни один руководитель корпорации «Стрэттон» не в состоянии помешать ей сделать свое дело.
Примерно через двадцать минут в распоряжение Кевина предоставили пустое помещение с компьютером. Одри оставалось только наблюдать. Осмотревшись по сторонам, она увидела голубой плакат, на котором крупными буквами было написано что-то о том, что «Стрэттон» – одна семья и все его работники стремятся к одной цели. Одри и Кевин сидели на очень удобных стульях, и Одри заметила, что на них стоит марка «Стрэттон». В полицейском участке таких комфортабельных стульев не было. Кевин вставил в компьютер лазерный диск и установил с него какую-то программу. Он объяснил Одри, что это программа-просмотрщик, которую он скачал с интернет-сайта компании, изготовившей записывающее устройство для камер в доме у Коновера. Эта программа должна была позволить Кевину находить и просматривать записи, сделанные камерами данной модели.
– А ты знаешь, где искать эти записи? – озабоченно спросила Одри.
– В установках записывающего устройства все указано, – объяснил Кевин. – Название файла, дата, время и все остальное. Не волнуйся.
Но Одри не могла унять дрожь волнения. Ее всю трясло от возбуждения, хотя она и старалась успокоиться, убеждая себя в том, что Кевин обязательно найдет сцену убийства Эндрю Стадлера или вообще не найдет никакой записи за интересующее ее время.
Нечасто удается найти видеозапись, изображающую убийство! Это редкая удача! Подарок судьбы!
