Он поднялся и начал расхаживать взад-вперед по платформе в ожидании, когда подойдет поезд.
В конце концов Софи дозвонилась из автомата до полиции Лондона.
– Подразделение Сноу-Хилл, – ответил ей диспетчер. – Чем могу помочь?
– Хочу сообщить о похищении человека. – Софи знала, как вести такие разговоры.
– Ваше имя, пожалуйста.
– Агент Софи Невё, судебная полиция Франции, – после секундной паузы ответила Софи.
Должность произвела желаемое впечатление.
– Одну минутку, мэм. Сейчас соединю вас с детективом.
Пока шло соединение, Софи размышляла о том, пригодятся ли лондонской полиции ее описания захватчиков Тибинга. Мужчина во фраке. Куда уж проще, вряд ли по улицам Лондона средь бела дня расхаживает много мужчин во фраках. А если даже Реми и переоделся, он ведь не один, а в сопровождении монаха-альбиноса. Такого не пропустишь. Кроме того, они с заложником, а потому вряд ли воспользуются общественным транспортом. Интересно, много ли лимузинов марки «Ягуар» колесит по Лондону?..
Софи показалось, что соединяют ее с детективом целую вечность. Ну давайте же! В трубке раздавалось лишь пощелкивание и какие-то глухие шумы.
Прошло пятнадцать секунд.
И вот наконец в трубке зазвучал мужской голос:
– Агент Невё?
Софи была потрясена. Она сразу узнала эти низкие ворчливые нотки.
– Агент Невё? – повторил капитан Фаш. – Где вы, черт побери?
Софи потеряла дар речи. Очевидно, капитан Фаш попросил диспетчера лондонской полиции уведомить его, если поступит звонок от Софи.
– Послушайте, – теперь Фаш говорил по-французски, – вчера вечером я совершил ужасную ошибку. Роберт Лэнгдон не виновен. Все обвинения против него сняты. И все равно вы оба в данный момент в опасности. Вам нужно немедленно обратиться в местное отделение полиции.
Софи не знала, что ответить. Фаш совсем не тот человек, чтобы извиняться за промахи.
– И не надо напоминать мне, – продолжил Фаш, – что Жак Соньер доводился вам дедом. Я готов закрыть глаза на ваше неподчинение вчера в связи с эмоциональным стрессом, в котором вы пребывали. Но в данный момент нам с Лэнгдоном абсолютно необходимо обратиться в ближайшее отделение полиции. Ради вашей же безопасности.
Он знает, что я в Лондоне? Что еще известно Фашу? Голос его звучал на фоне каких-то странных звуков, словно рядом сверлили или работал некий механизм. Софи также слышала непрерывные пощелкивания на линии.
– Вы пытаетесь установить, откуда я звоню, капитан?
– Мы с вами должны объединиться, агент Невё, – убедительно и твердо произнес Фаш. – В противном случае оба можем потерять слишком много. Вчера я ошибся в своих суждениях, и если выяснится, что я ложно обвинял и преследовал американского профессора и шифровальщицу нашей же службы, моей карьере конец. На протяжении последних нескольких часов я пытался вызволить вас из очень опасной ситуации.
Софи обдало теплым ветерком, к платформе приближался поезд. Она намеревалась на него успеть. Очевидно, и Лэнгдон хотел того же. Он поднялся со скамьи и двинулся к телефонной будке.
– Вам нужен человек по имени Реми Легалудек, – сказала Софи. – Слуга Тибинга. Он только что захватил Тибинга в заложники, в церкви Темпла, и…
– Агент Невё! – воскликнул Фаш, и в этот момент на станцию с грохотом вкатил поезд. – Такие вопросы обсуждать по телефону нельзя! Вы с Лэнгдоном должны приехать как можно скорее. Ради вашего же блага! Это приказ!
Софи повесила трубку и в последний момент успела вскочить в вагон вместе с Лэнгдоном.
Прежде блиставший безупречной чистотой салон «хокера» был завален теперь металлической стружкой и насквозь провонял пропаном. Безу Фаш выгнал вон всех сотрудников и сидел в одиночестве за столом. На столе стояли стакан виски и тяжелая деревянная шкатулка, найденная в сейфе Тибинга.
Фаш провел пальцем по инкрустированной розе, затем осторожно приподнял крышку. Внутри лежал каменный цилиндр из дисков, на которых были выбиты буквы. Все пять дисков были расположены так, что прочитывалось слово «СОФИЯ». Фаш долго смотрел на это слово, затем достал цилиндр из бархатного гнездышка и осмотрел уже более тщательно, дюйм за дюймом. Потом осторожно потянул за концы. Цилиндр распался на две части. Внутри было пусто.
Фаш убрал его обратно в шкатулку и долго и рассеянно смотрел из иллюминатора в ангар, размышляя о недавнем разговоре с Софи и информации, полученной от сотрудников научно-технического отдела из Шато Виллет. Звонок мобильного телефона вывел его из состояния задумчивости.
Звонил оператор диспетчерской службы судебной полиции. Он многословно извинялся за то, что оторвал капитана от дел. Но президент Депозитарного банка Цюриха буквально достал их своими звонками. И даже когда ему сказали, что Фаш отправился в Лондон по важному делу, все равно продолжал названивать. Фаш раздраженно буркнул в трубку, чтоб его соединили.
– Месье Берне, – сказал Фаш, не дав возможности банкиру даже поздороваться, – извините, но я не мог позвонить вам раньше. Был страшно занят. Я сдержал свое обещание, и название вашего банка пока ни разу не упоминалось в средствах массовой информации. Так что вас, собственно, беспокоит?
Голос Берне дрожал от волнения. Он рассказал Фашу о том, что Лэнгдон с Софи умудрились забрать из банка маленькую деревянную шкатулку, а затем убедили его помочь им скрыться.
– Когда я услышал по радио, что они преступники, – продолжил Берне, – то остановил фургон и потребовал, чтобы они немедленно вернули шкатулку. Но они напали на меня, отбили фургон и скрылись.
– Так, стало быть, вас волнует судьба деревянной шкатулки, – сказал Фаш. Взглянул на инкрустированную розу, затем поднял крышку и снова увидел белый каменный цилиндр. – Не могли бы вы сказать, что именно находилось в этой самой шкатулке?
– Это не столь важно, – ответил Берне. – Лично мне куда важнее репутация моего банка! Нас еще ни разу не грабили! Никогда! И мы разоримся, если общественность узнает, что я не могу обеспечить защиту имущества наших клиентов.
– Так вы говорите, агент Невё и Роберт Лэнгдон имели при себе ключ и знали код доступа? В таком случае почему утверждаете, что они украли эту шкатулку?
– Да потому, что они убийцы! Убили нескольких человек, в том числе и деда Софи. А стало быть, раздобыли ключ и пароль Преступным путем.
– Мистер Берне, мои люди проверили ваше прошлое, круг ваших интересов. И убедились, что вы человек высокой культуры и прекрасно образованны. К тому же вы человек чести. Как, впрочем, и я. А стало быть, даю вам слово офицера, начальника судебной полиции Франции, что ваша шкатулка, как и репутация банка, в надежных руках.
Лейтенант Колле изумленно рассматривал компьютер, установленный на чердаке амбара в Шато Виллет.
– Так вы считаете, прослушка всех указанных здесь людей велась с помощью этой системы?
– Да, – кивнул агент. – И данные собирались больше года. Колле перечитал список.
КОЛЬБЕР СОСТАК – председатель Конституционного совета.
ЖАН ШАФФЕ – куратор музея Жё-де-Пом.
ЭДУАРД ДЕСРОШЕ – старший архивариус библиотеки Миттерана
ЖАК СОНЬЕР – куратор музея Лувр.
МИШЕЛЬ БРЕТОН – глава DAS (французской разведки).
Агент указал на экран:
– Особенно их интересовал номер четыре. Колле молча кивнул. Уж он-то сразу заметил это имя. Жака Соньера прослушивали. Затем он снова пробежал глазами весь список. Но как удалось поставить на прослушку всех этих известных людей?
– Вы прослушали хоть что-то из этих аудиофайлов?
– Несколько. Вот самый последний. – Агент защелкал клавиатурой. Микрофон ожил.
– «Capitaine, un agent du Departement de Cryptographie est arrive».
Колле просто ушам своим не верил.
– Но это же я! Мой голос! – Он вспомнил, как сидел за столом в кабинете Жака Соньера и сообщал Фашу по рации о прибытии Софи Невё.
Агент кивнул:
– Большая часть разговоров, которые мы вели в Лувре во время расследования, была доступна некоему третьему лицу.
– Вы послали людей на поиски «жучка»?
– В этом нет необходимости. Я знаю, где он находится. – Агент подошел к столу, где лежали какие-то заметки и распечатки. Порылся в бумагах, нашел страничку и протянул Колле. – Вам это знакомо, не правда ли?
Колле изумился. В руках у него была фотокопия старинной схемы с изображением неизвестного механизма. Он не смог прочесть написанные от руки по-итальянски подписи и пояснения к рисунку, но в том и не было необходимости. Он сразу понял, что это такое. Двигающаяся и открывающая рот фигурка средневекового французского рыцаря.
Того самого рыцаря, что стоял на столе у Соньера!
Колле взглянул на поля, где красовались какие-то примечания, написанные красным маркером и по-французски. Похоже, то были пояснения, где и как лучше всего разместить в рыцаре «жучок».
