— Она там же, в машине, — Фергус отвернулся, словно ему стало стыдно и за себя, и за брата, и за мать. — Послушай, я знаю, что это слишком, но я хочу тебя попросить… Нам некуда идти. Мы перелили весь бензин в один автомобиль, и горючего нам хватит, чтобы добраться до Ричмонда. Майлз и мама почему-то уверены, что ты ни за что не согласишься на это… Ну, а я… — Он покраснел. — А я сказал, что у нас все равно остался один-единственный шанс, поэтому имеет смысл попробовать…
Джинкс молчала несколько секунд, оставив брата наедине со своими волнениями, а потом, наконец, заговорила:
— Если вы что-нибудь натворите в этом доме такого, что мне не понравится, я повешу вас лично, — строго начала она. — Расшифрую: никаких беспорядков, азартных игр, наркотиков, алкоголя. Кроме того, вы будете предельно любезны с супругами Клэнси. Все понятно?
Фергус послушно кивнул:
— Но у нас нет ключей.
— Попробуй научиться произносить это по-другому, например, так: «Спасибо, Джинкс. Ты просто молодчина, и мы обязаны тебе по гроб жизни».
— Спасибо, Джинкс. Ты просто молодчина, и мы обязаны тебе по гроб жизни. — Он робко улыбнулся. — И все равно у нас нет ключей.
— У Клэнси есть запасной набор. Я позвоню им и попрошу, чтобы они отдали вам ключи, как только вы приедете. Там, в морозильнике, достаточно еды для вас троих. Уверена, вы продержитесь до тех пор, пока я выпишусь отсюда. — Тут она снова строго посмотрела на брата. — Никаких телефонных счетов. И не вздумай рассказывать Адаму, кто и где вас приютил. Мне не хочется превращать свой дом в зону военных действий. Это понятно?
— Конечно. — Он поднялся. — Я знал, что ты нас выручишь.
— Но это не навсегда, Фергус.
— Понимаю. Поверь, мы будем вести себя примерно. Обещаю. Я позабочусь о том, чтобы в доме всегда был полный порядок. И никаких телефонных звонков. Пока ты здесь, мы заляжем на дно.
Джинкс кивнула.
Уже у двери Фергус остановился:
— Если быть честным до конца, то могу признаться, что я вовсе не был уверен в том, что ты скажешь нам «да». Ты совсем непохожа на папу, понимаешь? Мне кажется, что ты была права, когда сказала мне, что у тебя гены хорошие, а у нас — нет. — Секунду подумав, он тут же поспешил исправиться, испугавшись, что сестра сейчас изменит решение. — Но, знаешь, я так благодарен тебе за все. Ты не пожалеешь о том, что сделала для нас. Я говорю это от всей души.
Внезапно на лице Джинкс засияла улыбка:
— А я знаю, что не пожалею. Мне было бы намного хуже, если бы ты не попросил меня о помощи, Фергус. Сегодня днем я испугалась по-настоящему, когда подумала: а вдруг я вас больше никогда не увижу снова?
— Почему? — изумленно вскинул брови младший брат.
— Мне показалось, что если Адам все же решится выкинуть вас, вы обо мне даже не вспомните.
— Мы то же самое думали и про тебя, — признался Фергус. — Похоже на то, что мы так и не научились доверять друг другу. Как же это грустно… Я хотел сказать, что если ты не доверяешь собственной семье, то на кого вообще можно положиться в этом мире, Джинкс?
29 июня, среда.
Полицейский участок Ромсей-роуд, Винчестер.
10 часов вечера.
Старший детектив Чивер только чуть покачал головой и положил телефонную трубку на рычаг:
— Они сидели на хвосте у «порше» Фергуса, пока машина ехала от клиники Найтингейл до дома Джинкс в Ричмонде. В машине кроме самого Фергуса находятся миссис Кингсли и Майлз, — сообщил он Мэддоксу и Фрейзеру. — Старик-сосед только что впустил их, зажег свет и ушел к себе. У них с собой было несколько чемоданов и столько коробок с барахлом, сколько они смогли впихнуть в свой «порше». Как полагают преследовавшие их, эта компания собралась погостить в Ричмонде довольно долго. — Чивер в задумчивости постучал кончиком ручки о передние зубы. — Вот это уже становится интересным, как вы считаете?
Мэддокс в раздражении прошел к окну:
— Это все из-за тех новостей, будто Кингсли-старший вот-вот лишится своего поместья. Я полагаю, что он наконец решил прогнать эту троицу, а Джинкс приютила их у себя, предоставив крышу над головой. Что же тут странного? Она им все-таки родня.
— Я сказал только, что это интересно, а не странно, — огрызнулся Фрэнк, расстегивая галстук-бабочку и швыряя его на стол. Он распустил воротник рубашки и пальцами провел по вспотевшей шее. — По всей видимости, семейство Джейн не разделяет твоего невысокого мнения о ней. Вот ты бы сам стал переезжать к ней, если учесть твое отношение к нашей Джинкс?
— Ну и что? Вот Фергус и Майлз много лет жили в доме отца, которого считали убийцей. Так что никакой разницы между теми годами и теперешней ситуацией я не нахожу.
— Ничего подобного! — Старший детектив сердито щелкнул пальцами. — Эти вещи даже сравнивать нельзя. Если Адам Кингсли в чем-то и виноват, он был настолько разумным, что всегда держался на почтительном расстоянии от преступлений. Если же убийства совершила его дочь, то, поступая так, находилась на грани сумасшествия. Итак, я повторю свой вопрос: неужели ты бы согласился жить с ней вместе, полагая, что она и есть тот самый кровожадный убийца?
Фрейзер откашлялся.
— Послушайте, сэр, даже высказывая самые смелые предположения, мы ничего не добьемся. Все дело в том, что нам требуется больше доказательств, иначе получится то же самое, что с расследованием убийства Рашель Николл или даже Рассела Лэнди, коли на то пошло.
— О Господи, Фрейзер! — гневно бросил Мэддокс. — Как тебе только удалось дослужиться до сержанта? — Он воздел руки к небу. — Доказательства, говоришь? И где же, скажи на милость, нам их раздобыть? Мы все прочесали чуть ли не с микроскопом. И леса Ардингли, и все вещи Лео, его дом, машину, гараж, все то, что принадлежало Мег, и даже автомобиль Джейн Кингсли. Нуль. Ни-че-го-шень-ки. У нас имеется сомнительный след каблука женских туфель, оставленный рядом с тем местом, где были найдены тела. Но так как вся одежда мисс Кингсли была уничтожена сразу после аварии еще в госпитале, нам остается только выдвигать предположения о том, что на этих туфлях могли остаться следы крови Лео и Мег. — Он остановился и набрал в грудь побольше воздуха. — Согласен, что этого крайне мало, но все остальные улики пусть косвенно, но все равно ведут нас в одном единственном направлении. К той самой женщине, у которой имелся и мотив, и возможность совершить это преступление. Думаю, нам надо продолжать работать именно в этом направлении и убедить ее рассказать всю правду.
— Тогда попробуй объяснить мне, каким образом кровь с одежды не оставила ни единого следа в ее автомобиле, — резонно заметил Фрэнк. — Боб Кларк и его подчиненные тщательно исследовали весь салон, но не нашли ничего подозрительного. Скажу больше: там даже не было следов ее собственной крови.
— Когда женщину нашли на летном поле, она была одета в куртку. Скорее всего, она надела ее, чтобы скрыть окровавленную одежду, прежде чем забралась в машину.
— Это твоя фантазия, а не вещественные доказательства. Ну, тогда поясни мне, каким образом на территорию клиники Найтингейл попала кувалда со стороны?
— Все это было подстроено, и тут уж не обошлось без участия ее папочки. «Папуля, выручай» — и папуля готов услужить. Он организовывает ложное покушение на доктора Протероу с самой настоящей кувалдой, и тут все сразу начинают верить в то, что преступление было совершено неким таинственным незнакомцем, прорвавшимся в больницу со стороны.
Фрэнк кивнул в сторону Фрейзера.
— Ну, теперь твоя очередь. Выкладывай свои соображения, — строго потребовал он.
Подобные беседы они проводили уже неоднократно, поэтому сержант, тяжело вздохнув, принялся уже в который раз излагать свою версию:
— Ну, хорошо. Инспектор считает, что она манипулирует различными событиями из-за ее виновности. Но я связываю ее поведение с тем, что она не имеет отношения к этим убийствам и, более того, просто по-человечески боится. Я считаю, Лео съехал с ее квартиры вечером в понедельник тридцатого мая, чтобы жить уже вместе с Мег. Кроме того, я твердо уверен в том, что Джинкс было абсолютно наплевать на него. Опасность представляло лишь то, как на разрыв отреагирует ее отец. Я думаю, мисс Кингсли была перепугана еще и потому, что, как и братья, разделяет их точку зрения относительно убийцы Рассела. Однако, полиция так и не смогла доказать его причастность, поэтому Джинкс сочла благоразумным держаться от него подальше и по возможности не контактировать. Но все, чего она добилась своим поведением, так только обострения его чувства собственника по отношению к своей дочери. Дин Джарретт рассказывал, что Адам просто сидел и любовался Джинкс, будто не веря, что она действительно принадлежит ему. По-моему, она начала испытывать нечто вроде параноидального страха, поэтому убедила Лео и Мег уехать во Францию на неопределенный срок на тот случай, если вдруг отец поведет себя неадекватно, узнав об измене жениха своей ненаглядной Джинкс.
