Малкович нахмурился сильнее, но уже в этот же вечер позвонил знакомому агенту и попросил подыскать что-нибудь подходящее.
– Жена вытянула все деньги? – удивился агент, думая о своих процентах.
– Просто не нужно ничего яркого, – заворчал на него Малкович. – Скорее, наоборот, для музы.
5Старый отель был похож на замок снаружи и на дешевую ночлежку внутри. Одно крыло было закрыто, и там ночевали бездомные. В другом крыле находился крытый зимний сад, в котором не сохранилось ни одного целого стекла, и во время дождя его затапливало так сильно, что стены соседних номеров были покрыты плесенью. Большинство комнат были смежными. Номера разделены тонкой перегородкой. Толстая пожилая женщина по имени Тайра, которая вела Малковича к лучшим номерам, бесстыже перечисляла несуществующие преимущества отеля.
– Я беру, – сказал Малкович.
– Берете? – растерялась Тайра, получила деньги наличкой за месяц вперед и не смогла сдержать радостную улыбку.
Улыбался и Малкович. Водка и сигареты помогли скоротать вечер. Постельное белье пахло пылью и плесенью, но было чистым. Малкович лежал на кровати, прислушиваясь, как засыпает отель – стихают крики и брань, голоса, смех.
Ближе к полуночи он выбрался в коридор. С собой у него была початая бутылка водки и новая пачка сигарет. Все как-то неестественно стихло. Малкович попробовал отыскать зимний сад. Под ногами трещали разбитые стекла, разваливались старые ковры. Малкович прошел вперед, попробовал открыть дверь в соседнее крыло, огляделся, убедился, что никто не наблюдает за ним, ударил ногой в замок. Подгнившая древесина хрустнула, сдалась.
Заброшенное крыло встретило его прохладой, ночной свежестью и далекими голосами. Малкович закурил.
Собравшиеся у старого камина бездомные замолчали, увидев чужака.
– У меня есть сигареты и водка, – сказал Малкович, подходя к огню, чтобы согреть руки, вытащил из кармана пару двадцаток, протянул ближайшему бездомному. – А если есть желание, то можно принести еще водки.
Парень схватил деньги, огляделся, получил согласие старших и побежал прочь. Малкович сел на его место, достал пачку сигарет, увидел протянутые грязные руки, раздал всем по сигарете. Пачка кончилась. Пришлось достать еще денег и отправить еще одного подростка за сигаретами.
6– Богач? – спросила молодая девушка, подсаживаясь рядом.
– С чего ты взяла?
– Ну, если бы ты обокрал кого-нибудь, то вряд ли бы стал раздавать так деньги, да и костюм у тебя дорогой…
Малкович прервал ее, представился.
– А я – Милли, – сказала девушка. Рука ее была теплой, ладонь немного влажная.
– Выпьешь? – предложил Малкович, достав початую бутылку водки.
Бездомные загудели.
– Вам сейчас принесут! – напомнил им Малкович.
– Сомневаюсь, что они станут тебя слушать, – сказала Милли.
– А мне плевать. – Он выпил из бутылки, закрыл крышку.
– Кажется, ты предлагал выпить мне, – сказала девушка.
Малкович кивнул. Она забрала у него бутылку.
– А ты умеешь пить, – подметил Малкович.
Милли кивнула, перевела дыхание, вернула бутылку. Лицо у нее было смуглым. Черные волосы коротко пострижены. Глаза большие, светлые.
– Давно ты здесь? – спросил Малкович.
– Пару месяцев.
– А до этого?
– Какая разница?! – девушка поморщилась, попросила у него сигарету.
Малкович снова выпил.
– У меня кризис, – сказал он, сам не зная зачем.
– У тебя – что? – растерялась Милли.
– Я писатель, и у меня кризис.
– Ах, это… А то я уж испугалась, что это болезнь какая…
– Да. Смешно звучит.
– Я не шутила.
– Я, к сожалению, тоже.
Малкович выпил еще.
– У тебя есть семья? – спросила Милли.
– Не знаю.
– Вот и я не знаю, – вздохнула девушка.
– Пока смотришь, вроде и есть, а отвернулся – совсем один.
Она взяла у него сигарету. Какое-то время они молчали. Вернулся бездомный, которого посылали за водкой. Ночлежка ожила, загудела. Кто-то пустил по кругу железную кружку. Когда очередь дошла до Малковича, он попытался отказаться.
– Если хочешь остаться здесь, то пей, – сказала Милли.
Он не стал спорить. Выпил один раз, другой. Огонь в камине стал ярче. Звучавшие голоса начали казаться знакомыми. Малкович запомнил пару имен, перекинулся парой дружеских фраз, затем все как-то замерло, осталось только пламя в старом камине.
7– Придумал что-нибудь? – спросила Милли.
Она сидела рядом, прижималась к нему.
– Ты это о чем?
– Ну, ты же писатель.
– Тогда не придумал, – Малкович нахмурился.
Рука Милли ловко расстегнула ему ремень.
– Сколько тебе лет? – спросил Малкович.
– А это важно?
– Если я старше тебя вдвое, то да.
– Тогда скажи, сколько тебе.
– Тридцать семь.
– Значит, все нормально. – Ее рука скользнула ему в брюки. – Нравится?
– Я же сказал, мне тридцать семь, не семнадцать…
– Тогда пошли в кровать. – Она поднялась на ноги.
Старый матрац скрипнул. От него пахло плесенью и крысиным дерьмом.
– Хочешь быть сверху или слишком стар для этого? – спросила Милли.
– Дело не в этом.
– Тогда в чем?
– У меня нет презерватива.
– Я не заразная.
– Может быть, я, – Малкович заставил себя улыбнуться.
– Тогда давай по-другому. – Милли засуетилась, переворачиваясь в кровати. – Если ты, конечно, не брезгливый, – сказала она, обернувшись.
Малкович качнул головой и начал расстегивать ей джинсы.
8Утро. Скрип битого стекла. Звон цепей. Далекие голоса.
– Что ты здесь делаешь? – услышал Малкович голос Милли.
Она соскочила с кровати, перебравшись через Малковича, словно его и не было. Перед лицом мелькнул треугольник черных волос. Зазвенела пряжка ремня.
– Какого черта, Рик? – зарычала Милли, натягивая джинсы.
– Я везде искал тебя, – сказал парень.
На вид ему было не больше двадцати. Кожаная куртка, увешанная цепями, вытертые джинсы, армейские ботинки… Малкович спешно заморгал глазами, увидев стальные шпоры на каблуках.
– Я не вернусь, Рик. Я не могу.
– Не можешь? – он огляделся, пытаясь найти причину, увидел Малковича. – Из-за него? – взгляд парня скользнул по расстегнутым штанам, остановился на лице. – Но ведь это же старик!
– Он не старик! И дело не только в нем.
– Тогда в чем?
– Пожалуйста, уйди, Рик.
– Значит, в нем.
Малкович увидел в руках Рика нож, спешно вскочил с кровати. Милли вскрикнула, попыталась встать между ними. Рик оттолкнул ее, навалился на Малковича, захрипел. Милли снова вскрикнула, схватила недопитую бутылку водки, ударила бывшего парня по голове. Бутылка разбилась. Малкович почувствовал, как на лицо ему текут водка и кровь. Рик обмяк.
– Я убила его? – спросила Милли как-то неожиданно спокойно.
– Я не знаю. – Малкович поднялся, проверил у парня пульс. – Кажется, да.
– И что теперь?
– Теперь? – Малкович огляделся.
Ссора, кажется, никого не разбудила.
– Можем бросить его здесь.
– Здесь? – Милли болезненно закусила губы.
– У тебя есть идея получше?
– Может быть…
9Комната под зимним садом. Прогнивший пол, грязь. Милли что-то говорила о вечной жизни, но Малкович не слушал ее, считая, что у нее шок. Он просто помогал ей избавиться от тела. Становился соучастником убийства.
– Это не убийство, – сказала Милли, копая руками могилу для бывшего парня в мокрой земле. Серые крысы сидели на трубах, молча наблюдая за ее работой.
– Я понимаю, что ты спасала меня, но…
– Он не умер. – Милли бросила на Малковича гневный взгляд. – Еще не умер.
– Как скажешь, но именно сейчас я помогаю тебе избавиться от трупа.
– Дай мне два дня, и я докажу обратное.
– Что ты докажешь?
– Это старый отель, Джером. Старая земля. Она помнит многое и умеет многое.
– Я не пишу ужастики.
– Да плевать я хотела на то, что ты пишешь, а что нет! – закричала Милли и неожиданно разревелась.
Малкович подошел к ней и помог копать.
– Останься со мной еще на одну ночь, – попросила Милли, когда с похоронами было покончено.
– Я не могу.
– Ну пожалуйста… – она молитвенно сложила на груди руки. – На этот раз мы можем купить презервативы и… – Милли увидела, как Малкович достает деньги, попыталась отказаться.
– Это не тебе. Не только тебе. – Малкович вложил ей в руку всю наличку, что у него была, и ушел.
10– Книгу, я так понимаю, ты не писал! – скривилась Эмили, открыв ему дверь.
– Не будь моей женой, – проворчал Малкович, направляясь прямиком в душ.
– Она, кстати, звонила.
– Хочет еще денег?
– Нет, сказала, что ты выглядел подавленным, когда вы встречались в последний раз.
