— У нас на фирме только одна Ольга.
— Значит, это все-таки Ольга, а я голову ломаю. Конечно, Манцев такой убедительный портрет нарисовал. Ольга, значит, решила восстановить справедливость собственными методами: влезть к Паше в постель и через него влиять на дела фирмы.
— Ольга хорошая. Я к ней недавно подошла, она пообещала, что никто меня не уволит.
— В обмен на что?
— Не знаю. Просто так, наверное.
— Она думала, что ты сообразишь, о чем тебе молчать надо.
— Да? А что тут такого? Я не то сделала? — испугалась Лиза.
— Слово, Елизавета, не воробей. Но я никому ничего не скажу. Работай себе на здоровье, тебе надо. Какая у тебя собака-то?
— Эрдельтерьер. Максимилиан, Максик. Медаль на выставке получил, такой милый!
— Слушай, Елизавета, иди-ка ты баиньки. Снотворного у тебя, случайно, нет?
— Нет.
— А у Эльзы? — осторожно спросил Леонидов.
— Она же беременная. Им вредно… Так вы не сердитесь, что я сказала, будто Валера сам с балкона спрыгнул?
— Но что Иванов с балкона не прыгал, ты ведь знала?
— А Ирина Сергеевна сказала, что прыгал.
— Она тебя попросила так сказать.
— Ну, вообще, да.
— Что значит — вообще?
— Мне Ольга передала.
— Ас чего это Ирина Сергеевна свои просьбы через Ольгу передает?
— Она ее любит. Ольга у Серебрякова долго секретаршей была, и ничего такого у них не случилось, хотя Александр Сергеевич любил с красивыми девушками романы крутить. Просто Оля очень порядочная, Ирина Сергеевна ее за это уважает и на работу обратно взяла.
— Значит, Ольга — лицо доверенное.
— Конечно. Я ей верю. Она за меня перед Ириной Сергеевной словечко замолвит.
— Все так, все правильно. Иди ты спать наконец.
— А с вами побыть еще нельзя? Я не усну.
— Лиза, ты меня напрасно за брата принимаешь. Я чужой мужчина, мало ли кто может что подумать, если нас вдвоем увидят.
— Да? Тогда я пойду. Нате вашу куртку.
— Иди, сокровище, иди. Только больше не подслушивай, встану и проверю. Смотри у меня!
В том, что Елизавета больше не будет прикладываться ухом к двери, Леонидов был почти уверен, как и в том, что в гости придет кто-то еще. Поэтому и поспешил спровадить девушку, мало ли какая еще персона решит исповедаться в совершенных грехах. Становилось очень даже интересно… За окном тихо падал снег, тишина и темнота окутали насторожившийся дом. Ночь не принесла покоя. В холодном коридоре снова раздались шаги. Женщина подошла к дивану и отчетливо заявила:
— Я забыла здесь свою спортивную куртку.
— Да, действительно. Без нее никак не заснешь. Она рассмеялась искусственным, щекочущим нервы смехом:
— Я просто шла к Манцеву и решила прихватить случайно забытую на диване вещь.
— Оля, вы уверены, что вам надо туда идти?
— А что такое? Разве у нас в уголовном розыске организовали отдел нравов? Вас можно поздравить с новым направлением в работе?
— Я не люблю вмешиваться в чужую личную жизнь, чертовски неблагодарное занятие, но к Манцеву тем не менее не ходите. Не стоит он того.
— Вы себя предлагаете в качестве замены? Мне сегодня необходим мужчина. Не только у мужчин бывают насущные потребности.
— Перетерпите. Подумайте о чем-нибудь самом мерзком, напрягите воображение, вам сразу расхочется.
— Занятно. Труп Паши подойдет?
— Кому как. Садитесь, Оля. Кстати, это не ваши сигареты?
— «Кэмел»? Нет. Предпочитаю что-нибудь более женственное.
— Тогда тут еще водка осталась.
— В чувстве юмора вам не откажешь, Алексей…
— Можно без отчества, ночь на дворе. В темноте не заметно, что я на несколько лет вас старше.
— Что еще в темноте не заметно? Выражение лица? Смазанный макияж? Кстати, что вам сделал несчастный Костя? Почему вы вдруг решили обо мне позаботиться?
— Вы его любите?
— Мы в конце двадцатого века живем, слово «любовь» уже не актуально. Скажем так, я его держу в резерве.
— Оля, вы себя не переоцениваете?
— А что? Разве я не красива? Не могу вызывать у мужчины если не нежные чувства, то вполне естественные желания?
— Он за вами ухаживал?
— А почему в прошедшем времени? И кстати, вам-то какое дело?
— Хочу перенять опыт. Знаете, я тупой и ограниченный товарищ, хотел бы узнать, как порядочные и образованные мужчины ухаживают за женщинами вашего стиля жизни?
— Ну, во-первых, они говорят только приятные вещи.
— Намек понял, давайте сразу во-вторых.
— Дарят цветы, приглашают в рестораны. И ждут своего часа, не торопя события. Это главное: не терять терпения. И можно дождаться.
— Все правильно. Только сегодня неподходящий момент, чтобы осчастливить заждавшегося Костю.
— Это еще отчего?
— Боюсь, вас опередили.
— У него в комнате женщина? Ну, это еще не значит, что он с ней спит.
— Оля, вас никогда не использовали?
— Это как?
— В качестве ширмы. Чтобы замаскировать от окружающих интерес к занятой пока женщине? Не было такого?
— Что? К какой еще женщине?
— Я не хотел бы лишать вас некоторых иллюзий, но, честное слово, вы мне еще по делу Серебрякова симпатичны. Мы встретились впервые в его кабинете. Помните, я тогда был не женат и чуть не назначил вам свидание?
— В «Макдоналдсе»? Что же передумали?
— Сам не знаю. — Алексей усмехнулся в темноте. Ему не хотелось разочаровывать милую девушку Олю, но пускать ее к Манцеву он тоже не хотел. — Манцев вас обманул, Оля, он собирается взять на содержание Нору.
— Еще чего? Что он — дурак?
— Похоже, вы его слегка идеализируете. Он самый обычный мужик, с дурью в голове, с тупыми амбициями. И к вам он примазался с весьма конкретной и неблагородной целью.
— Это же самая последняя…
— И тем не менее — вы с ней делили любовника.
— Что?
— Манцев вас заложил с потрохами. Ухаживая за вами, он очень внимательно следил, когда же Паша бросит Нору. А когда это случилось, Манцев тут же сделал Норе соответствующее предложение, а вас подставил. Он сам мне рассказал и про Пашу, и про разговор на балконе.
— Не может быть! — Оля села на диван.
— Откуда я тогда знаю и про махинации со счетами, и про то, что Паша собирался от вас отделаться, чтобы безнаказанно набить свои карманы? Кроме Манцева, свидетелей не было, насколько я понял?
— Он все рассказал?
— Да, и, между прочим, весьма нелестно отозвался о вас как о женщине.
— Костя всегда говорил, что безумно меня любит, что, если я только захочу, он ковриком ляжет у моих ног, зарежет кого-нибудь, украдет, оберет, лишь бы дать мне все, что я захочу. Как он говорил! Звонил каждый день, хотя знал, что я с Пашей. И все время: любимая моя, солнышко, родная, зайчонок." И розу каждый день клал на стол. Одну, самую дорогую, обязательно бордовую. Нет, нельзя так врать. Не бывает. И зачем? Чтобы получить эту пустую погремушку? Не понимаю.
— Оля, успокойтесь! Да только фальшивая любовь так себя и рекламирует, вы же умная девушка, должны понимать такие вещи.
— Но я тоже хочу верить в сказки. Почему я не могу получить заветную мечту всех женщин: красивую, сказочную любовь со всеми безумствами, о которых пишут в романах? И вот вы ее у меня отобрали.
— Да я-то тут при чем? Манцев сам бы все сказал после праздников, когда его назначат на место Паши. Они с Норой уже договорились.
— Вы что, слышали?
— Видел. И взгляды их, и записочки, и прочую белиберду. Там все уже оговорено. Костя тут недавно за сигаретами приходил, и мы очень откровенно побеседовали. Оля, бросьте, ну не сложилась одна красивая история, сложится другая. Среди мужчин тоже есть еще романтики, будут вам и рифмы, и розы, и кофе в постель, все впереди.
— Я дура, я думала, что он ради меня готов на все. Неужели из-за своей карьеры он изображал большую любовь ко мне?
— Нет, не из-за карьеры. Из-за Норы.
— Из-за женщины, которую я никогда не считала соперницей и даже жалела. Еще предлагала Паше дать ей денег на первое время. Смешно! — Ольга и на самом деле рассмеялась, давясь своим смехом, как вишневыми косточками, проталкивая его внутрь и придерживая горло рукой. — Я ее пожалела! Ну, Манцев, ну, клоун. Кто считает меня умной? Сейчас всем пойду плевать в лицо.
— Хватит шуметь! Умная девушка, а делаете глупости. Неужели вы серьезно думаете, что без Иванова на фирме воцарится всеобщее благоденствие? Дело не в человеке, а в системе. Именно она требует волчьих законов, и никогда не будет справедливости там, где люди делят большие деньги. Манцев займет Пашино место. Не хотите задуматься, чем это для вас обернется? Он страшный человек, если сумел вас так долго обманывать. Покойный коммерческий директор такими талантами не обладал, он с женщинами играл в открытую и под порядочного парня не маскировался. Как бы вам не пожалеть, Оленька.
