— Тебя кормили внутривенно, — сказала Джоди. — Я позаботилась, чтобы ты получал то, что любишь. То есть побольше глюкозы и солевого раствора.
— Нет ничего лучше солевого раствора, — согласился Ричер.
Джоди ничего не ответила.
— Что такое? — спросил он.
— Ты помнишь?
— Я помню все, — спокойно ответил Ричер.
Она сглотнула.
— Я не знаю, что сказать, — прошептала Джоди. — Ты принял пулю, которая предназначалась мне.
— Моя вина, — возразил Ричер. — Я действовал слишком медленно. Собирался обмануть его и выстрелить первым. Судя по всему, я выжил. Так что ничего не нужно говорить. Правда. Никогда об этом не вспоминай.
— Но я должна сказать тебе спасибо, — прошептала она.
— Возможно, это мне нужно тебя благодарить, — сказал Ричер. — Замечательно быть знакомым с человеком, ради которого ты готов принять пулю.
Джоди кивнула, но вовсе не из-за того, что была с ним согласна. Просто она пыталась удержать слезы.
— Ну и как мои дела? — спросил Ричер.
— Я позову врача, — тихо сказала Джоди. — Он расскажет тебе лучше, чем я.
Она вышла и вскоре вернулась с человеком в белом халате. Ричер улыбнулся. Это был тот самый тип, которого армия прислала, чтобы с ним покончить, когда парад подойдет к концу. Невысокий волосатый мужчина, из которого мог бы получиться хороший борец.
— Вы знакомы с работой компьютера? — спросил врач.
Ричер пожал плечами и решил, что сейчас ему сообщат плохую новость о состоянии его мозга. Потеря памяти, ослабление некоторых функций.
— Компьютеры? Нет, я не слишком в них разбираюсь.
— Ладно, тогда я постараюсь говорить попроще. Представьте себе огромный работающий серый суперкомпьютер. Мы скармливаем ему все, что нам известно о человеческой физиологии и об огнестрельных ранениях, а потом просим создать мужчину, который лучше всего перенес бы выстрел в грудь из револьвера тридцать восьмого калибра. Представим себе, что компьютер работает неделю. Что мы получим на выходе?
— Понятия не имею, — ответил Ричер.
— Ваш портрет, друг мой, — сообщил врач. — Вот так. Проклятая пуля даже не вошла вам в грудь. Ваши грудные мышцы оказались такими мощными, что остановили пулю, словно трехдюймовый кевларовый жилет. Пуля отскочила от внешней стороны мышц и сломала одно ребро, но не более того.
— Так почему же я не приходил в себя в течение трех недель? — тут же спросил Ричер. — Черт побери, наверняка не из-за поврежденных мышц и сломанного ребра. У меня все в порядке с головой?
Врач сделал странную вещь. Он хлопнул в ладоши, а потом нанес несколько ударов по воздуху. Его лицо сияло.
— Именно об этом я и тревожился, — ответил врач. — По-настоящему. Серьезное ранение. Сначала мне показалось, что в вас выстрелили гвоздем, но потом свидетели рассказали, что рана явилась результатом выстрела из дробовика в конторку. Гвоздь пробил череп и вошел примерно на одну восьмую дюйма в мозг. В переднюю долю, друг мой, не самое лучшее место для такой раны. Но если бы мне пришлось выбирать среди других передних долей мозга, я бы выбрал вас, поскольку ваш череп толще, чем у неандертальца. Если бы такой подарок получил другой человек, он бы уже сказал спасибо и спокойной ночи.
— Значит, я в порядке? — снова спросил Ричер.
— Вы только что сэкономили десять тысяч долларов на тестах, — радостно заявил врач. — Я рассказал вам о вашей ране в груди, и что вы сделали? Ну, проанализируйте сами! Вы сверили новость с собственной базой данных, поняли, что это не слишком серьезное ранение и что оно не может послужить причиной для трехнедельной комы, вспомнили о своем втором ранении, сделали соответствующий вывод и задали правильный вопрос. Моментально. Без всяких колебаний. Быстрое логическое мышление, свободный доступ к полученной ранее информации, верный логический вывод. С вашей головой все в порядке, друг мой. Считайте, что это мое профессиональное мнение.
— И когда я смогу отсюда уйти? — осведомился Ричер.
Врач взял историю его болезни, пришпиленную к дощечке в ногах постели, и просмотрел листочки.
— В целом ваше здоровье в хорошем состоянии. Но мы бы хотели немного за вами понаблюдать. Может быть, еще пару дней.
— Ничего подобного, — заявил Ричер. — Я ухожу сегодня же.
— Ладно, посмотрим, как вы будете себя чувствовать через час.
Врач подошел к капельнице и повернул краник. Бросил на капельницу внимательный взгляд, щелкнул по ней, вздохнул и вышел из палаты. И тут же в палату вошли Джоди и мужчина в куртке из льняной ткани в полоску. Бледный, с короткими седыми волосами, лет пятидесяти. Ричер посмотрел на него и подумал: «Доллар против десяти, что он из Пентагона».
— Ричер, это генерал Мид, — сказала Джоди.
— Министерство сухопутных войск, — сказал Ричер.
Мужчина в куртке удивленно посмотрел на Ричера.
— Мы встречались?
Ричер отрицательно покачал головой.
— Нет, но я знал, что кто-то из ваших обязательно появится, как только я приду в себя.
Мид улыбнулся.
— Да, мы разбили здесь лагерь. Чтобы не ходить вокруг да около, скажу вам сразу: мы хотим, чтобы история Карла Аллена не выплыла на свет.
— Никаких шансов, — сразу же ответил Ричер.
Мид улыбнулся и стал ждать. Он был настоящим бюрократом и знал все ходы. Леон любил повторять: «Нечто за просто так — это чужой язык».
— Хоби. Привезите их в Вашингтон первым классом, поселите в пятизвездочном отеле, покажите им имя их мальчика на Стене и позаботьтесь, чтобы отряд в парадной форме все время салютовал по полной программе. Тогда я буду молчать.
Мид кивнул.
— Это будет сделано, — без колебаний ответил он.
Потом Мид встал и вышел из палаты. Джоди уселась в ногах постели.
— Расскажи мне про полицию, — попросил Ричер. — Мне нужно отвечать на какие-то вопросы?
— Нет. Аллен убил полицейских. На территории Нью-Йорка тебе никто не выпишет штрафа. Это была самооборона, ни у кого нет сомнений.
— А как насчет моего пистолета? Он ведь украден.
— Нет, это был пистолет Аллена. Ты его просто отобрал. В комнате было полно свидетелей, которые это подтверждают.
Ричер задумался. Перед его мысленным взором возникла струя крови и сгустки мозга, полетевшие во все стороны после его выстрела. Хороший выстрел, решил Ричер. Темная комната, стресс, гвоздь в голове, пуля тридцать восьмого калибра в груди — и его выстрел точно в цель. Почти идеальный выстрел. Потом он вновь увидел крюк у лица Джоди, твердую сталь возле меда ее кожи.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Со мной все хорошо, — ответила Джоди.
— Ты уверена? Никаких кошмаров?
— Никаких кошмаров. Я уже большая девочка.
Ричер вздохнул и вспомнил первую ночь, которую они провели вместе. Большая девочка. Казалось, это было миллион лет назад.
— А ты в порядке? — спросила Джоди.
— Врач считает, что в полном. Он назвал меня неандертальцем.
— Нет, серьезно.
— Как я выгляжу?
— Я тебе покажу, — сказала Джоди.
Она сбегала в ванную и вернулась с круглым зеркалом в пластиковой раме, которое сняла со стены. Джоди поставила зеркало на колени Ричера, и он придержал его правой рукой. Загар сойти не успел. Голубые глаза. Белые зубы. Голова выбрита. Волосы успели отрасти на четверть дюйма. Левую сторону лица покрывали шрамы. Дыра от гвоздя на лбу терялась среди других следов его бурной жизни. Он мог ее различить только из-за того, что она была свежей, но рядом Ричер узнал отметину, оставшуюся после удара, полученного от брата Джо во время давно забытого детского спора в тот самый год, когда «хьюи» Хоби рухнул в джунгли. Он слегка наклонил зеркало и увидел широкую полосу белого пластыря, пересекавшую грудь. Пожалуй, он потерял около тридцати фунтов. И вернулся к своему обычному весу двести двадцать фунтов. Он отдал зеркало Джоди и попытался сесть. Сразу же закружилась голова.
— Я хочу отсюда уйти, — заявил Ричер.
— Ты уверен? — спросила Джоди.
Он кивнул. Да, уверен, но его ужасно клонило в сон. Ричер опустил голову на подушку — на минутку. Ему было тепло, а подушка показалась удивительно мягкой. Голова весила тонну, и мышцы шеи не могли с ней справиться. В палате стало темно. Он поднял взгляд и увидел капельницу. Только теперь Ричер вспомнил, как врач что-то сделал с краником. На пластиковом цилиндре была надпись. Ричер напрягся и прочитал перевернутые зеленые буквы: «Морфий».
— Дерьмо, — пробормотал он, но комната уже погрузилась в темноту.
Когда он снова открыл глаза, солнце переместилось в противоположном направлении. Было утро. Джоди сидела на стуле у окна и читала. У нее в руках была та же самая книга, но она продвинулась на полдюйма. И платье на ней было не желтое, а синее.
— Наступило завтра, — сказал Ричер.
