Женщина похлопала ладонью по воде, и около её ног вынырнула узкая дельфинья морда. Поперёк лба у дельфина тянулся белый шрам.
САША!
Дельфин повернулся на бок, и женщина начала тереть его щёткой.
— Саша… Саша… — приговаривала она. — Ну повернись ещё, повернись…
Почесав дельфина, женщина вышла на берег, взяла с коврика гаечный ключ и, размахнувшись, бросила его в воду.
Саша перевернулся и без всплеска скрылся. Прошло не больше минуты, он вынырнул и стал медленно приближаться к берегу. Он плыл к тому месту, где стояла женщина. В зубах он держал что-то чёрное. Я удивился: это был гаечный ключ.
Женщина взяла ключ, потрепала Сашу по голубой птичьей челюсти и повернулась к нам. У неё было усталое лицо и волосы, стянутые сзади узлом.
— Видите, принёс, — сказала она. — Ещё неделя, и, думаю, этот номер мы закрепим.
Я подошёл и стал рядом с ней.
— Что же ты, Саша? — сказал я. — Сколько времени дурачил нас.
Дельфин пытливо смотрел на меня удлинённым глазом. Он медленно тонул, погружался. Зелёная вода скрыла его рот, лоб с характерным уступом, макушку с дыхалом.
Когда мы отошли от загородки, я сказал:
— Чудеса! Откуда он взялся?
И тогда Марлен рассказал историю возвращения дельфина.
…На второй или на третий день моего сидения под водой в лагерь привезли газету. На последней полосе была напечатана заметка.
РУЧНОЙ ДЕЛЬФИН В ЕВПАТОРИИ
Вот уже несколько дней, как около евпаторийского пляжа каждое утро появляется дельфин-афалина. Животное позволяет подплывать к себе, трогать руками, охотно берёт из рук рыбу.
Работникам спасательной станции дано указание оберегать доверчивое животное.
Сперва заметке удивились, потом у Джуса мелькнула мысль.
— Стойте! — сказал он. — Подозрительный дельфин. Уж не Саша ли это?
Решили отправить в Евпаторию человека.
Поехал на мотоцикле Лёсик.
В Евпаторию он примчался в полдень. Поставив мотоцикл около спасательной станции, разделся и в трусах — они у него были ярко-жёлтые — пошёл по берегу.
На пляже люди лежали, как шпроты в банке: они все были коричневые и лежали бок о бок. Потом Лёсик увидел толпу. Купальщики стояли кто на берегу, кто по колено в воде и смотрели на море.
В море дрейфовала лодка. Люди в ней свесились за борт. Один, опустив руки, трогал что-то чёрное и блестящее.
Лёсик прыгнул в воду и поплыл. Он доплыл до лодки и увидел дельфина. Это был Саша. Он описывал вокруг лодки круги, подплывал и тёрся спиной о борт.
В лодке стоял ящик с рыбой.
Время от времени люди бросали в воду рыбёшку. Дельфин коротким броском настигал её — ап! — и рыба исчезала в его пасти.
— Саша! — позвал Лёсик. — Саша!
— Зачем вы называете его Сашей? — сказали из лодки. — Это Разбойник. Наш пляжный дельфин Разбойник.
И тут Лёсик совершил ошибку.
— Это наш дельфин! — сказал он.
— Смотрите, — возмутились в лодке, — стоило нам завести дельфина, как появляются нахалы и предъявляют на него права! Плывите назад и помните, что среди нас есть боксёр — чемпион области.
Лёсик выбрался из воды и помчался в Голубую бухту.
Он нёсся так быстро, что на одной горной тропе перепрыгнул на мотоцикле через маленькое ущелье.
— Плохо дело! — сказал Павлов, когда Лёсик рассказал о результатах поездки. — Теперь пляжники настороже, будет трудно…
Стали думать, что делать дальше.
— Надо обратиться в исполком и потребовать дельфина обратно.
— Дельфины не относятся к исполкому. Исполком — это то, что на берегу, а тут море.
— Надо попросить рыбаков, чтобы они поймали дельфина сетью.
— Около пляжа лов сетями запрещён.
— А что, если просто приехать на машине? Одна группа будет сдерживать толпу, а вторая поймает Сашу.
— Среди них боксёр. Его сдержишь!
— Пойдём катером и посмотрим, — сказал Павлов. — Я возьму документ с печатью.
Катер пришёл в Евпаторию под вечер. Народу на пляже было тьма.
Сашу заметили сразу. Он плавал взад и вперёд у буйков. На буйках гроздьями висели люди. Они смотрели, как резвится дельфин.
Катер подошёл к буйку. Заглушили мотор. Катер сейчас же окружили человеческие головы. Они торчали из воды и отдувались.
— Зачем пришли? — спросила одна голова.
— Это они. Вон тот приезжал! В жёлтых трусах! — закричала вторая. — Не давайте им дельфина!
— Боксёра надо позвать, боксёра… Петя! Петя-а-а!..
С берега приплыл Петя. Он был большой и гладкий.
— Кто тут хочет дельфина? — спросил Петя. На спине у него буграми играли мускулы.
— Да, добром тут не выйдет! — сказал Павлов. — Пошли на станцию.
Катер завёл мотор и ушёл к спасательной станции. Там Павлов показал бумагу с печатью.
В бумаге говорилось, что дельфин Саша является государственным имуществом и входит в состав экспедиции «Садко».
— Против бумаги не попрёшь! — вздохнув, сказал начальник станции. — Жаль: мы сами привыкли к дельфину. Очень ласковое животное. Любит, когда его гладят. Ну ладно, делать нечего. Как будете забирать?
Разработали план. Несколько спасательных лодок стали у буйков и оттеснили купальщиков. Потом подошёл катер, и Павлов стал бросать в воду рыбу.
Саша тотчас же подплыл. Катер дал малый ход и стал удаляться от берега. В воду с него то и дело летели серебристые рыбёшки.
— Караул! — закричали купальщики. — Дельфина уводят!
Они попытались заплыть за буйки, но работники станции были неумолимы.
— Назад, назад!.. — кричали они.
Двух самых нахальных пляжников, которые заплыли за буйки, втащили в лодки и стали им выписывать квитанции — штраф.
— Дельфина уводят!.. Петя!..
Петя плавал около последнего буйка и, высунув из воды большой, как арбуз, кулак, грозил катеру.
Джус и доктор слезли с катера в воду, погладили Сашу, а потом, схватив его крепко за плавники, стали держать. Он не вырывался.
Под них подвели сеть и всех троих подтащили к борту.
— Осторожнее, черти! — просил Джус. — Кости поломаете.
Они с доктором выбрались из сети. Сашу перевалили через борт, положили в длинный узкий ящик. В ящик налили воды. Саша сразу запыхтел: пых! пых!..
— Вот как было дело! — закончил Марлен.
Дом переставили на новую глубину. На двадцать пять метров. Его притопили, как притапливают непокорные, набитые воздухом понтоны, подтащили ко дну, как подтаскивают к земле слишком высоко поставленные аэростаты.
Скрипела лебёдка.
Толстый маслянистый трос, дрожа и звеня, медленно выползал на берег и наворачивался на барабан. Натужно выли моторы.
— Есть двадцать пять! — сказал Павлов.
Он стоял около лебёдки и смотрел, как движется новый красный лоскут.
С катера, стоявшего посреди бухты, бросили лот и сообщили флажками:
— Двадцать пять!
Новый экипаж — три водолаза — ушёл в палатку врача. Сегодня они будут спать отдельно. За ними будет всё время следить доктор. Всё будет строже. Их дублёры тоже ушли готовиться.
Это как полёт в космос.
Новый экипаж будет жить в доме месяц. Когда до конца срока останется пять дней, одного водолаза сменит Марлен.
Я сидел на берегу и писал письмо. Я писал, что вот-вот буду дама.
В бухте всплывали пузыри. Они всплывали всё ближе и ближе. Вода шевельнулась, и показался человек. Заблестели баллоны.
Шлёпая ластами по воде, к берегу шёл водолаз.
В руке у него был портфель.
Я даже вздрогнул.
Водолаз вытащил изо рта загубник, поднял маску и сказал:
— Здравствуйте!
Мне стало так весело, что я смог сказать только:
— Здра…
Джус перевернул портфель, из него полилась вода.
— Так вы всё-таки сплавали за ним? — сказал я. — Вы герой.
— Понимаете, привык. Трудно без него. Как без рук.
Я лёг на песок и стал хохотать: я единственный в мире, кто видел, как из моря выходит человек с портфелем.
Джус не понял, отчего я смеюсь. Он потряс ещё раз портфель. Чёрные капли упали на песок.
— Я думаю, он быстро высохнет, — задумчиво сказал Джус. — Привычка — большое дело. Вчера мне пришла в голову мысль, как сделать в следующем доме воздух ещё более сухим. Надо использовать плиту, а трубы от неё провести во все отсеки.
Корреспонденты ходили по лагерю весёлые — их сообщения о ходе экспедиции брали нарасхват.
— Ну как, теперь ясно, с чего начинать? — спрашивал Марлен толстого газетчика.
Тот хохотал и похлопывал Марлена по плечу.
— Молодой человек! — говорил он.
МАРЛЕНУ УЖЕ ЗА СОРОК.
Однажды его отвёл в сторону Киношник.
— Понимаете… — сказал он и начал крутить у Марлена на куртке пуговицу.
— Я слушаю вас.
— Понимаете, неуспех моей миссии под водой ставит меня в неловкое положение, — сказал Киношник.
— Осторожнее, оборвёте.
