Сыркашев немного схитрил, заявив Сергею Петровичу, что у него есть неотложное дело на Соболиной горе. Причина была, конечно, в Косте, сыне его погибшего дружка геолога Брянцева. Старику не хотелось так быстро расставаться с ним. Мало ли что может случиться с людьми, когда они идут опасными горными тропами.
В заповедник, куда ехал старик, путь был другой, по ближним тропам. Но чтобы не расставаться так скоро с юными путешественниками, Алексей Иванович решил ехать через Соболиную гору, от которой уже было недалеко и до "Час-Таха".
- Надо, надо… Так, так, - согласно кивая головой, говорил вполголоса Сыркашев, подтверждая слова Сергея Петровича. Добрыми глазами он посматривал на ребят. - Три дня, однако, больше никак не пройдем. Вечером глядел, вершина у Казыргана чистая, большого ненастья скоро не жди.
Несколько минут Алексей Иванович молча, сосредоточенно смотрел в костер, что-то припоминая. Морщины на лбу сбежались к белым бровям, нависшим над глазами. Медленно отведя руку с дымящейся трубкой в сторону и неторопливо, точно вынимая слова, запрятанные где-то далеко-далеко, сказал, показывая на Сергея Петровича:
- Он ладно говорил. Так, так. Все верно. Сам не видел, другие сказывали. Нашли кости человека. Ээ-э-э, давно… Никто не знал, чьи. Разное болтали. Сказывали и про партизан. Были они там. Это верно.
Он помолчал и сказал:
- В старину в тех местах жил сильно большой алып - богатырь. Из рода Белой золы. Сивый конь у него был. Шея сивого коня изгибалась дугой, спина была плоская, как бубен шамана. Ездил алып по горам, голову коня ласкали нижние облака, верхние облака мыли его уши. Где остановится сивый конь, упрется копытами широкими в камень, четыре ручья побегут…
После короткой паузы Сыркашев продолжал:
- Сильный богатырь был. За Унзасом каменные ворота на голой скале, над Инсуху, его работа. Стрелой пробил скалу. С другим богатырем поспорил. Чья стрела пробьет скалу.
Он замолчал, сидел неподвижно с потухшей трубкой в руке.
Сергей Петрович раскинул на коленях карту.
- Итак, ориентируем по карте наш дальнейший маршрут. Хотя это и не обязательно, коли с нами идет Алексей Иванович. В записке говорится: "на юго-востоке от пещеры". Что там на юго-востоке, проверим-ка, где это?..
Сергей Петрович наложил на карту компас.
Точно на юго-восток от острия колеблющейся стрелки Ребята увидели две, близкие одна к другой, горные вершины.
Это был "Час-Тах".
Вокруг лежала горная тайга. Ни одного населенного пункта!
Невдалеке от "Час-Таха" тянулась изломанная, залитая темно-коричневой краской линия хребтов с высокими пиками, выделенными на карте лучистыми звездочками.
- Поднебесный кряж, - произнес Сергей Петрович.
- Ой бо-оо… шибко высокие горы, - сказал Сыркашев. - День идешь через перевал - ладно. Туча зацепила за вершину, ну, совсем беда. Два дня будешь идти.
Во второй половине дня вернулись из лесу пожарники. А вскоре над горами показалась темная точка. Она быстро приближалась. Донесся шум мотора.
Пожарники начали собираться.
- Летит…
Олег крикнул:
- Смотрите, ребята, это вертолет!
- Верно.
- Снижается.
Воздушный вездеход, издали похожий на летящую огромную стрекозу, уже был над поляной, на которой горел большой дымовой костер. Вертолет сделал круг и стал снижаться. Заваленная буреломником, камнями, расположенная на крутом косогоре поляна оказалась не совсем удачным местом для посадки даже вертолета.
В нескольких метрах от земли вертолет замер, покачиваясь в знойном воздухе, как лодка на волнах. С него сбросили веревочную лестницу. По ней легко спустился человек в комбинезоне и весело крикнул:
- Все собрались? Отлично. Искупаться бы здесь невредно. Водичка, видать, хороша. Студеная.
Летчик окинул взглядом ребят.
- А эта молодежь с нами? Можем забрать. Как говорится, в тесноте, да не в обиде.
Сергей Петрович со скрытой в усах улыбкой спросил своих юных спутников:
- Может быть, действительно, не воспользоваться ли нам таким любезным приглашением. Попутный транспорт. Приятная прогулка над горами. Совсем не плохо.
Славка выразительно посмотрел на Олега, толкнул его кулаком в бок:
- Вот это сила, Олешка. Мы на вертолете прилетаем домой! Если бы, конечно, это случилось не сейчас, а потом, при возвращении с Каракола.
Гера бросил на Сергея Петровича удивленный и несколько растерянный взгляд:
- Вы это ведь не серьезно сказали, Сергей Петрович.
- Ну, а сам как ты думаешь, Гера. И все вы?..
- Мы думаем о Караколе, Сергей Петрович, - за всех ответил Гера. -Ведь так, ребята?
Сергей Петрович понимал, что нелегко было каждому из них отказаться от столь заманчивого предложения совершить воздушное путешествие над горами.
Пожарники распрощались со своими новыми знакомыми. Матвей сказал Косте:
- А ты заходи ко мне запросто, - он крепко обнял его. - Яблок нынче в саду нарастет много, да и вообще все вы захаживайте. Будем с жинкой всегда рады гостям.
Поднимаясь на борт вертолета, он крикнул приветливо махнув рукой:
- Приходите в гости! Яблоки…
Шум мотора заглушил его слова.
Винт закрутился сильнее, подняв ураганный вихрь. Вертолет плавно пошел вверх.
Над вершинами деревьев, росших на поляне, он повисел, слегка раскачиваясь в воздухе, полетел вперед, попятился назад и снова остановился, точно показывая оставшимся внизу людям свои качества воздушного хода.
А ребята, задрав головы, кричали:
- До свиданья! Счастливого пути!.. В городе привет передавайте…
Тым громко лаял, прыгал. Носился по поляне.
Один только Алексей Иванович Сыркашев молча стоял в стороне и усиленно дымил трубкой. Он за все время не проронил ни слова, не спуская глаз с повисшего над лесом вертолета.
Вертолет большими кругами уже набирал высоту. Вот он поднялся над вершиной соседней горы за речкой и, точно скатившись по ее западному склону, скрылся из глаз.
На поляне стало сразу тихо.
Ребята молчали. Каждый думал о своем. Но временами нет-нет да кто-либо из них и вскидывал глаза вверх, искал в голубоватой дымке над вершинами гор только что улетевшую чудесную машину.
- Пора и нам в путь, - нарушил молчание Сергей Петрович.
- Пора, пора, - поддержал его Алексей Иванович. - Нам что сидеть. Некогда. У них свое дело, - он кивнул в сторону улетевшего вертолета, - у нас свое. Будем помаленьку все вперед да вперед, солнце еще высоко.
Путники свернули палатку, быстро собрались и покинули стан.
Алексей Иванович Сыркашев ехал верхом на своем Рыжке. Ребята не позволили ему идти пешком, несмотря на все его отговорки, что у него уже болит от сиденья в седле поясница и что надо ему обязательно размять ноги, дать им работу, а то от безделья совсем ленивые станут.
Сделали они только одну уступку старику, приторочили к седлу палатку и продовольственные запасы.
Алексей Иванович сказал, что ночевать они будут на каком-то ключе Малый Казанкол, от него уже совсем близко и до Соболиной горы, на которой ему необходимо побывать.
Ехал он долго молча, углубившись в свои мысли. Потом, ни к кому не обращаясь, проговорил вслух:
- Нно-о, черт те бей, вот так машина. Птица так не может. Ой бо-оо…
Все дальше и дальше в таежные дебри углублялись путники. Уже давно они оставили позади поляну на косогорье и шли через густой лес по мало приметной тропе. Здесь будто еще никогда не ступала нога человека на мшистую землю, заваленную трухлявым буреломом. Он рассыпался при первом прикосновении к нему.
Путники вступили в бескрайнее лесное царство, в дремучие темно-зеленые лесные просторы. Было безветренно. Знойно на открытых полянах, а в лесу веяло прохладой. Тишина. Только чуть шуршала под ногами сосновая хвоя.
Впереди ехал Алексей Иванович. За ним шел Костя, мелькая среди высоких трав яркой клетчатой рубашкой. Сбросив майку, Гера стоически выдерживал нападение мошкары и оводов. Молча, сосредоточенно шагал длинноногий Петя, вскинув на плечо удочки и спиннинг. Не отставал от него Славик. Поодаль двигался Олег в нахлобученной по самые уши мягкой белой панаме. Сергей Петрович с Тымом замыкали караван.
Таежная стежка тянулась через завалы, камни, россыпи.
Вот она опустилась к холодному потоку. Опасны для неопытного путешественника такие горные потоки. Малейшая оплошность, неверный шаг, соскользнет нога с предательского камня, покрытого водорослями, - упадет человек и понесут его волны.
Но у наших путников проводник был опытный. Он не спешил и, как говорится в пословице, не узнавши броду, никогда не спускался в воду. Его рыжий конь переходил речки осторожно, ощупывая копытами каждый камешек, как бы ни была мелка речка. С такой же осторожностью, словно подавая пример идущим за ним людям, он поднимался и по тропам к перевалам, спускался с них или неторопливо шагал по влажному покрову тайги.
