– Сегодня утром я съел, помимо того, что съедаю по утрам, ещё и жирную курочку. Она мне понравилась. – Он неторопливо поковырял пальцем в носу. Высунув язык, ощупал его и осмотрел в небольшое зеркальце. И затем добавил: – Отныне я велю всем подданным королевства съедать каждое утро по жирной курочке. Этот указ велите объявить по всей стране.
Придворные захлопали в ладоши. Музыканты заквакали на серебряных флейтах и трубах. Главные писцы королевства, обмакнув перья в чернильницы, принялись писать параграфы указа.
– Указ огласят перед серыми овцами и перед серыми кроликами? – шёпотом спросил Арбузик Бебешку.
– Конечно, – сказал Бебешка. – Для них и составляются эти добрые указы.
– Как же так? – удивился Арбузик. – У заколдованных нет ничего, кроме травы на поле да прелой подстилки в дырявом загоне. Где им взять курицу? Да и не едят кур ни серые овцы, ни серые кролики…
– Спасибо, спасибо за вашу любовь ко мне, – умилённо сказал король, когда хлопки и музыка умолкли. – Как видите, я ежедневно придумываю прекрасные законы. Ни дня без закона – это очень хорошая привычка. И вам, и мне она приносит много здоровья и радости… Сегодня утром, проснувшись, я подумал: «Как хорошо, когда подданные любят своего короля и не хотят ничего, чего не хочет король!»
Придворные вновь дружно захлопали в ладоши.
– Огласите новый закон, – продолжал король. – Пусть каждый подданный считает себя хорошим подданным, если он не хочет ничего, чего не хочет король!
Вновь заиграла музыка, придворные вновь захлопали в ладоши, писцы вновь обмакнули в чернила свои перья.
На этом королевские дела были окончены. Король утомлённо зевнул и посмотрел на часы, вделанные в подлокотник трона.
Отпустив взмахом руки придворных, король велел открыть клетку и подвести мальчиков к трону.
– Зачем вы прилетели в мою страну? – ласковым голосом спросил король.
– Мы прилетели освободить детей, которых украли зеленохвостые в нашем городе, – смело сказал Бебешка. – Верните их назад!
– И это всё, моя крошка?
– Нет, – сказал Бебешка, – ещё не всё. Вы несправедливы и жестоки. Пора покончить с этим!
– Свеженькие мои детки, – сладким, очень сладким голосом сказал король, – вкусненькие мои детки! Мне вас очень, очень, очень жаль! Вы такие мяконькие, тёпленькие!..
Мальчики растерялись.
Тем временем слуги поставили перед королём стол и принесли подносы с едой.
– Ваше величество, – доложил повар в белом колпаке, – третий завтрак подан. Не угодно ли подкрепиться?
– А что в меню? – спросил король. – Чем вы попотчуете сегодня своего доброго короля?
– Вам рекомендована строгая диета, – ответил повар. – Ведёрко лягушачьих лапок в сметане.
– Уж не хотят ли мои доктора держать меня впроголодь? Добавьте-ка, голубчик, поросёнка да ещё пару тушёных кроликов с картошкой!..
Король жевал, грыз, чавкал и плевался. На мальчиков он не обращал никакого внимания.
– Послушайте, Дулярис, – не вытерпел Арбузик. – Зачем вы придумываете свои глупые законы?
Король вытер губы салфеткой.
– Цып-цып-цып, – сказал он. – Цыплятки всегда хотят знать больше повара, который кладёт их в горшок. Ну, так и быть, поскольку вас ожидает соль и перец, открою вам секрет: каждому королю хочется придумать много законов. Законы украшают короля. Особенно такого доброго и славного, как я.
– Вы злой и отвратительный обжора! – воскликнул Арбузик. – Как вы смеете себя хвалить? Это гадко!
Король выпучил глаза.
– А кто же похвалит короля, если король не похвалит сам себя? – удивился он.
– Пусть вас похвалят ваши подданные!
– Ах, подданные? – король пальцем поманил к себе повара, поварят и тех из придворных, которые неподвижно стояли за его троном. – Ну-ка, скажите хором, кто самый добрый, самый мудрый, самый справедливый?
– Вы, ваше величество, – кланяясь, хором отвечали придворные, повар и поварята. – Вы самый добрый, самый мудрый, самый справедливый!
– Слыхали? – сказал Дулярис. – Вот что думают подданные. Они меня очень ценят, очень уважают и очень любят. Не то что вы!
И король Дулярис поковырял пальцем в носу.
– Нужно выслушивать все мнения, – сказал он. – Тогда ясно, кого съедать в первую очередь. Из-за очереди все споры. Каждый поросёнок норовит установить себе очередь. Но очередь устанавливаю я!
Зевнув, король подал знак. Слуги схватили мальчиков и потащили их на кухню.
Мальчики защищались изо всех сил, но ловкие повара связали им руки и ноги и бросили на широкое медное блюдо. Обсыпали сверху солью и перцем. А рядом нарезали горку укропа и петрушки.
– Неужели мы погибнем, не освободив ребят, не отомстив зеленохвостым и пузатому Дулярису? – горько сказал Арбузик. – Если мы умрём, я никогда не увижу своего отца. Бедный отец! Я люблю его. Я люблю всех жителей нашего города. И Кучерявочку. И тебя, Бебешка…
– Нужно что-то придумать, – сказал Бебешка. – На нашей стороне правда. Мы должны победить. Чем решительнее и смелее сражаешься с врагом, тем слабее враг…
В этот момент слуги короля подхватили медное блюдо с мальчиками и понесли его в тронный зал.
– А-а, вкуснятинка подоспела, – сказал король и потрогал волосатым пальцем Арбузика. – Давненько я не глотал таких цыпляток. Ну, вот с тебя и начнём!
И он широко разинул рот, который неожиданно оказался огромным, как у бегемота…
И вдруг король замер. Лицо его перекосилось, глаза выпучились, руки задрожали.
– А-а-апчхи! – чихнул король так сильно, что повар, стоявший перед ним, свалился на каменный пол. – А-а-апчхи! Апчхи! – чихал король.
Слуги и придворные переполошились.
– Мерзавцы, – кричал, изнемогая, король в перерывах между чиханием. – Что за перец вы мне подложили?.. Всех!.. Всем!.. Всем прикажу отрубить!.. А-а-апчхи!..
Слуги подхватили короля под руки, увели в спальню и уложили на мягкую перину. Тотчас же сбежались доктора. Они наперебой предлагали лекарства и снадобья. Но ужасное чихание продолжалось…
К Арбузику и Бебешке подскочил зеленохвостый, запихнул их в мешок и куда-то потащил. Через некоторое время мальчиков стали опускать на лифте – они по звукам догадались об этом.
Потянулись страшные минуты ожидания. Но бедные пленники не пали духом. Арбузик перегрыз на своих руках верёвку и помог Бебешке освободиться от пут.
Наконец мальчиков вытряхнули на пол. Они попадали один на другого, но тут же вскочили на ноги и огляделись.
Они очутились в крошечной комнатке без окон. Стены её и потолок были кирпичными. Это была тюремная камера. В камере стояли две узенькие железные кровати без матрацев, без простыней и без подушек. Не было ни стола, ни табурета.
– Зеленохвостые посадили нас в подземную тюрьму, – сказал Арбузик, ощупывая синяки и ссадины, – он получил их, когда спрыгнул со скалы, торопясь предупредить Бомбоко и Бебешку об измене. Среди волнений и страхов Арбузик совершенно забыл о своей больной ноге и теперь почти не ощущал боли. – Отсюда будет нелегко выбраться.
– В тюрьме – не в желудке Дуляриса, – сказал Бебешка.
– Хотел бы я знать, – задумчиво произнёс Арбузик, – отчего так сильно расчихался негодный король?..
В железной двери открылось окошечко. В него просунулась когтистая лапа и поставила глиняную миску с супом из каких-то кореньев.
– Эй, вы! – заорал зеленохвостый. – Приготовьтесь к выходу на работу!
Суп был отвратительный, но мальчиков давно мучил голод. Они накинулись на еду, поочерёдно отхлёбывая прямо из миски.
Едва мальчики съели суп, распахнулась дверь в тюремный коридор.
– Выходи! Поживей, поживей! – Зеленохвостый погнал мальчиков к лифту.
Опустившись ещё ниже, мальчики оказались в просторном, как цирковая арена, зале. Зал был ярко освещён электрическим светом. В середине зала на вертикальной оси вращалось огромное колесо. Точнее сказать, не вращалось – его вращали дети. Их было больше сотни, мальчиков и девочек. Каждый был привязан к своему месту, и каждый круг за кругом шёл вслед за колесом, толкая его за деревянную ручку. Вокруг стояли зеленохвостые – надсмотрщики с плётками.
Бебешку и Арбузика на ходу привязали к колесу – присоединили к запястьям рук блестящие провода.
– Так вот для чего Дулярису понадобились дети, – нахмурившись, сказал Бебешка.
– А зачем зеленохвостым это колесо? – шепотом спросил Арбузик. – Почему его крутят только дети?
– Молчать! Не разговаривать! – надсмотрщик стеганул мальчиков резиновой плёткой.
На щеке у Бебешки выступила кровавая полоса. Арбузику досталось по спине. Стиснув зубы, ребята молча толкали колесо. За кругом круг. За кругом круг…
Голова кружилась, сердце стучало. А рядом свистели и хлопали плети. Иные дети падали от усталости. Беспощадные надсмотрщики обливали их ледяной водой и вновь заставляли ходить по кругу.
