Люциус насторожился. «Да…»
«Я хочу объяснить тебе, что ты должен делать. На самом деле, все очень просто».
Выражение на лице Люциуса не изменилось. «Да?»
«Свергни правительство».
Люциус моргнул, открыл рот, закрыл его, а затем отхлебнул огневиски. «Ты только что сказал…»
«Свергни правительство. Точнее говоря, правительство Фаджа. Я хочу избавиться от этого идиота».
«Но это я помог ему получить этот пост», - возразил Люциус.
Снейп кивнул. «Вот именно. Тем проще тебе будет удалить его».
«Могу я спросить почему?» - осторожно сказал Люциус.
Снейп посмотрел на свой собственный, нетронутый бокал с огневиски. «Тебе не нужно знать все причины, но можно сказать, что он угрожал мальчику».
«Поттеру? – Снейп кивнул, и Малфой погладил себя по подбородку. – И ты хочешь избавиться от него… Очень хорошо, Северус. Я вижу, ты все-таки думаешь наперед».
Снейп поставил бокал и повернулся к камину. «Я предпочитаю считать это консолидацией своей политической опоры, Люциус, но ты волен именовать это как тебе угодно. Я надеюсь избавиться от Фаджа в течение ближайших нескольких месяцев. Как ты этого добьешься – это твое дело».
«И кого ты ожидаешь увидеть на его месте? – крикнул Люциус ему вслед. – Это я тоже должен устроить?»
«Нет», - бросил Снейп через плечо, оставляя позади очень задумчивого чистокровного волшебника.
Глава 55
Прошло две недели, а от Люциуса не было ни слуху ни духу, и Снейпа такое положение дел начинало раздражать. Тем временем, Дамблдор с МакГонагалл добились значительного прогресса и разузнали новые сведения о попытках Тома Риддла создать хоркруксы, и это при том, что они участвовали в нескольких школьных собраниях в неделю. На одном из них Дамблдор развернул какой-то пергамент и нахмурился.
«Филиус, Северус, в течение семестра вам придется с осторожностью обращаться с запросами вроде этого, - сообщил он. – Они требуют определенной… дипломатичности… при сообщении об отказе, здесь главное не нанести оскорбления, - директор многозначительно посмотрел на Снейпа, а затем повернулся к Флитвику. – Возможно, что как, э, старшему товарищу, именно тебе, Филиус, следует разбираться с такими вопросами».
Снейп закатил глаза. Если тролльский характер освобождает его от лишней бумажной работы, то это вряд ли вдохновит его начать новую жизнь.
«О чем речь, Альбус?» - пропищал Филиус, с интересом глядя на переданный ему пергамент.
«Министр запросил разрешение использовать территорию Хогвартса для проведения пресс-конференции. Разумеется, замок – это здание, известное всему Волшебному миру, и нас часто просят предоставить помещение для свадеб, благотворительных вечеров и различных других мероприятий. Обычно в течение лета я с большей готовностью рассматриваю такие просьбы, но, учитывая поведение Корнелиуса в прошлом семестре…»
Ум Снейпа лихорадочно работал. «Что конкретно сказано в письме?»
Флитвик пробежался взглядом по пергаменту. «Похоже, что министр Фадж планирует громкое заявление – что-то насчет своих планов остаться еще на один срок – и он хочет выступить здесь, у озера, на территории замка. Со своим обычным апломбом он пишет, - сухо заметил маленький волшебник, - что поскольку заявление касается всех британских волшебников и ведьм, его советники предложили ему провести пресс-конференцию в месте высокой исторической ценности, - Флитвик покачал головой в ответ на наглость Фаджа. – Должно быть, Стоунхендж оказался уже занят».
Советники Фаджа – судя по всему, это означает Люциуса Малфоя… Снейп задумался. С чего это Малфою выбирать Хогвартс? Есть вероятность, что он просто хочет, чтобы Снейп стал непосредственным свидетелем предстоящей катавасии. С другой стороны, этот проныра мог передумать и решить подставить Снейпа, а не Фаджа. И все равно, даже в последнем случае, игра на своем поле остается предпочтительной. «Я предлагаю удовлетворить эту просьбу», - протянул он, стараясь не захихикать при виде вытянувшихся лиц присутствующих, которые тут же повернулись к нему.
«Ты готов помогать Фаджу?» - возмущенно воскликнула МакГонагалл.
«Нравится нам это или нет, но он остается Министром – во всяком случае, пока – и во время школьных каникул подобный отказ будет однозначно воспринят как личный выпад. Я бы не хотел, чтобы у Фаджа были основания потребовать куда больших услуг в течение учебного года».
Ему явно удалось впечатлить Дамблдора. «Очень здравые рассуждения, мой мальчик. Ты прекрасно обосновал свою позицию».
Флитвик кивнул. «Я согласен с Северусом, директор. Лучше бросить Фаджу кость сейчас, чем начинать новый год с конфликта».
Вот так случилось, что на следующей неделе Министр со свитой и шумной толпой журналистов на подхвате предстал перед воротами Хогвартса. Немногочисленные сотрудники, которые оставались в школе, по большей части решили бойкотировать мероприятие. Однако Снейп, Люпин, Блэк и Гарри стояли позади всей этой толпы и наблюдали, как Фадж взбирается на магически установленную кафедру и призывает жестом к тишине.
«Пап, а чего это он улыбается и машет? Как будто думает, что ему кто-то аплодирует», - с сомнением в голосе заметил Гарри.
«Это потому что он засранец», - опередил Сириус ответ Снейпа.
Гарри захихикал, в то время как Ремус с папой отругали его крестного за подобный язык в присутствии ребенка, а Фадж обратился к собравшимся.
«Дамы и господа, представляющие прессу, я хотел бы поблагодарить вас за то, что вы собрались ради сего знаменательного события. Как вам известно, я всего лишь смиренный слуга нашего великого народа. Будь на то моя воля, я бы с радостью оставался одним из простых невоспетых госслужащих, которые в поте лица своего трудятся в Министерстве».
«Как дядя Артур? – скептически спросил Гарри, разглядывая напыщенного волшебника в котелке. – Я что-то с трудом представляю его таким, а ты?»
«Тссс», - шикнул на него папа.
«Однако долг зовет, и даже самые смиренные из нас вынуждены исполнять его, и с несказанной гордостью и благодарностью я вспоминаю свои годы службы в качестве вашего Министра».
«Меня вот-вот стошнит», - громко прошептал Сириус.
«Мне даже в голову не приходило, что некоторые люди уже начинают спекулировать о том, как долго я хочу занимать этот пост, но когда мое внимание привлекли к данному вопросу, то, - он скромно развел руками, - что мне остается делать?»
Сириус наклонился к Гарри и к вящему восторгу мальчика изобразил рвотные позывы, но Ремус тут же призвал его к порядку, как следует толкнув локтем. Оборотень смерил друга суровым взглядом, хотя дрожание в уголках рта выдавало его истинные чувства.
«Как вам известно, я не стремлюсь к этому посту ради собственной выгоды, а потому я счел себя обязанным обратиться к своему самому доверенному советнику, Люциусу Малфою, и спросить его мнения по данному поводу. С огромным удовольствием я представляю вам человека, который не нуждается в представлениях – Люциус Малфой!»
Фадж громко зааплодировал, однако остальные присутствующие не разделили его энтузиазма – в толпе раздались лишь несколько жидких хлопков. Гарри повернулся к Снейпу с озадаченным выражением лица: «Пап, он ведь так ничего и не сказал по делу, да?»
«Фадж редко это делает, Поттер», - ответил Снейп, не отрывая глаз от аристократичного блондина.
Люциус изогнул изящную бровь, окинув взглядом собравшихся репортеров. «Добрый день. После длительного исследования этого вопроса, не говоря уже о тщательном обзоре деятельности Министра, я с удовольствием сообщаю, что можно сделать только один безоговорочный вывод». Он указал рукой на огромный свернутый транспарант, который повис в небе за его спиной. Один взмах его палочки, и транспарант развернулся под звук фанфар.
Повисла полная тишина, а затем толпа оглушительно загудела. «Ой, пап!» - воскликнул Гарри.
Ремус стоял с открытым ртом. «Твою ж ма… эм, Министр», - быстро поправился он.
На транспаранте, в масштабе, превышающем реальные размеры, были отпечатаны фотографии трех волшебников: Люциуса Малфоя, Артура Уизли и Сириуса Блэка, которые стояли перед зданием Министерства. Над их головами была написана фраза: «Мы все согласны только в ОДНОМ». Внизу же значился лозунг: «ФАДЖ - ИДИОТ»
Поза волшебников намеренно напоминала о фото с передовицы «Пророка», опубликованное несколько месяцев назад и запечатлевшее Драко, Рона и Гарри. Хотя волшебники не обнимали друг друга за плечи, как это делали мальчики, они однозначно выражали искреннюю солидарность трех старинных, но традиционно враждующих чистокровных кланов.
«Сириус! – поперхнулся Ремус, уставившись на плакат. – Ты… ты…!»
Сириус, тем временем, в буквальном смысле пританцовывал от восторга – ведь он только что ухитрился устроить первоклассный розыгрыш, а его близкие друзья даже ничего не заподозрили. «Разве это не супер, Лунатик?»
