«Интересно, откуда у него взялся пакет? Или Сыч изначально был с ним? Тогда зачем он так осторожно нес его обратно? Магазина в заповеднике нет, значит, купить здесь неприятный парень ничего не мог. Так что же у него там лежит? А вдруг птенцы? Эту версию следовало проверить не мешкая, пока автобус пуст».
Лешка подбежала к его дверям, убедилась, что Сыч в ее сторону не смотрит, взялась за поручни и… поймала на себе подозрительный взгляд стоящей неподалеку женщины-экскурсовода.
Не хватало еще, чтобы ее посчитали воровкой.
И тогда Лешка направилась прямо к этой женщине, увлекла ее за автобус и спросила:
– Вы видели, как сюда с пакетом заходил человек?
– Видела. Это член нашей группы.
– Вы его знаете?
– Нет. Здесь все случайные люди. А в чем дело?
– Мне очень-очень надо заглянуть в тот пакет.
– Зачем?
Пока Лешка силилась подобрать подходящий ответ, женщина сама пришла ей на помощь. Резко побледнев, она спросила:
– Уж не думаешь ли ты, что там взрывчатка?
Лешка пожала плечами:
– Не знаю. Я просто хочу проверить.
– Но это может быть опасно! Надо позвать знающих людей.
Этого еще не хватало!
– Вы что, хотите перепугать всю группу? А если там ничего нет? Давайте я сама посмотрю.
– Нет, лучше вместе.
И они вошли в автобус. Женщина-экскурсовод вспомнила, где сидел Сыч. Серый пакет был спрятан под его сиденьем. Пригнувшись, чтобы не быть замеченной в окне, Лешка осторожно его достала. Сверху была скомканная газета. Она ее вытащила и заглянула внутрь. На желтоватом поролоне рядком с поникшими головками и закрытыми глазами лежали соколята.
– Боже мой! Птички! – воскликнула женщина.
– Это не простые птички. Это птенцы сокола-балобана, такого, как Триша, который только что улетел в лес. А вот это маленькие канюки, иначе сарычи.
– Они хоть живы?
Лешка вынула одного птенца и приложила грудкой к своему уху.
– Теплый, и сердечко бьется. Значит, их только на время усыпили.
– Какой ужас! Я сейчас всем об этом скажу! – экскурсовод метнулась к выходу, но Лешка успела поймать ее за руку:
– Пожалуйста, не торопитесь. Этот человек, я знаю только его кличку – Сыч, не сам украл птенцов. Ему их кто-то передал, и очень важно узнать, кто именно. А если вы поднимете тревогу, то спугнете преступника. Давайте поступим по-другому. У вас найдется пустой пакет?
– Да, конечно.
Они переложили птенцов в другой пакет, а в прежний добавили газет и вернули на место.
– Ну вот, – удовлетворенно сказала Лешка, – дело сделано. Теперь Сыч заметит подмену только в Москве, а до того времени мы постараемся найти и разоблачить его сообщников. Если нам это не удастся, я позвоню вам. Вы ведь сможете выяснить, где живет этот негодяй?
– Разумеется. Звони в любом случае. Я прослежу за ним в дороге и потом его в покое не оставлю, можешь быть уверена. Вот тебе моя визитка.
Лешка, спрятав в карман глянцевую карточку, незаметно выбралась из автобуса. Женщина подала ей в окно пакет с птенцами и пожелала удачи.
Оставалось только отбежать подальше от толпы и окольными путями пробраться в свой домик. Там Лешка уложила спящих птиц под свою кровать и закрыла все окна, чтобы они, проснувшись, не разлетелись. И вернулась на поле.
К тому времени птичье шоу уже подошло к концу. Довольные туристы грузились в автобус, чтобы отправиться на обзорную экскурсию, а после того – назад в Москву. Спокойно уселся на свое место Сыч, и вскоре тяжелая машина покинула усадьбу.
Теперь можно было не таиться. Катька ее уже всюду искала. Увидев наконец подругу, она со всех ног кинулась к ней:
– Лешка, где ты была?
Тут же появился Артем, и Лешка им обоим обо всем рассказала.
– Вот Алексей Петрович обрадуется, когда узнает, что птенцы у нас! – запрыгала Катька.
– Рано радуешься, – остановил ее Артем. – Я считаю, что пока вообще никому нельзя о них говорить, иначе это заставит преступника затаиться.
– Время еще есть, – поддержала его Лешка. – До Москвы Сычу ехать долго, а при людях он в тот пакет вряд ли полезет. Дождемся Ромку и вместе решим, что делать дальше.
Первым из леса вышел Никита. Ни на кого не глядя, великан сел на небольшой камень и схватился руками за голову. К нему подошел Иван, участливо положил на плечо руку.
– Он, видно, в дальний лес улетел, а там его искать смысла нет, – не поднимая головы, горестно произнес Никита.
– Неприятность за неприятностью, – вздохнул его друг.
Через некоторое время появились Петр с Арсением Ивановичем, потом Берендей. Все они тоже признали свое поражение.
– Не горюй, Никитушка, – фотограф тоже коснулся плеча великана. – Такое даже с арабскими шейхами случается, от неудач никто не застрахован.
Но Никиту это нисколько не утешило.
– А Ромка где застрял? – спросила Лешка.
– Не знаю, я его не видел, – ответил Берендей.
– А кто видел?
Арсений Иванович и Петр пожали плечами.
– Как же так? – растерялась Лешка, и уголки ее губ мгновенно опустились. Неужели брат снова пропал? Второй раз она этого не переживет.
– Как можно заблудиться в трех деревьях? – промолвил Иван, но тоже заметно заволновался.
Однако тревога собравшихся на поле людей продолжалась недолго. Спустя несколько минут из леса выбежал Ромка.
Голый по пояс, он летел к ним как птица, прижимая к груди какой-то сверток. Когда подбежал совсем близко, все увидели, что и лицо, и грудь, и руки его исцарапаны до крови, а сверток представляет собой кое-как завернутого в футболку, рвущегося на волю сокола.
– Забери от меня поскорей своего злодея! – крикнул Ромка и сунул птицу Никите. Тот просиял, схватил своего драгоценного Тришу, вскочил и, не промолвив и слова, понесся с ним к вольерам. Остальные окружили Ромку, стремясь узнать, как ему удалось найти и поймать сокола.
– Погодите! – ответил герой дня и потребовал у Катьки ее зеркальце. И когда посмотрелся в него, расстроился. – Теперь придется йодом мазать. А вдруг это не пройдет до приезда!.. До осени?
– Шрамы украшают истинных мужчин и настоящих сокольничих. – Берендей подмигнул Ромке и навел на него свою видеокамеру. – Ну-ка, посмотри на меня. И улыбнись. Вот так. А потом я тебя еще и с соколом сниму. Так как ты его нашел?
– Ну, как? Бегу, смотрю на деревья. Вдруг вижу, сидит. Я руку к нему протянул, а он с ветки слетел и на нее сел. И когтями жутко больно в меня вцепился. Тогда я его схватил, а он давай клеваться и отбиваться. Всего исцарапал, сами видите. Но я ему все прощаю. Главное – нашелся.
– Прекрасный сюжет для телевидения. Не зря я остался на шоу, – радостно приговаривал Берендей, продолжая снимать грязного и исцарапанного Ромку, словно кинозвезду. – А за кадром пойдет легенда о святом Трифоне. Вы слышали о ней?
– Мы – нет, – ответила Катька.
– Тогда слушайте.
И Берендей поведал друзьям следующую легенду.
Иван Грозный имел большой штат сокольничих и подсокольничих. Был у него и любимый сокол. Однажды питомец, увлекшись преследованием жертвы, далеко отлетел от своего хозяина и потерялся. И тогда царь дал старшему сокольничему приказ: «Найдешь птицу – награжу по-царски. А нет, велю казнить». Несколько дней искал слуга царскую птицу. Утомленный, присел отдохнуть в тени раскидистого дуба и тут же уснул. И явился во сне ему святой великомученик Трифон. На руке у него сидел сокол: «Вот твоя пропажа, неси ее царю и помни: кто меня почитать станет, тому в охоте всегда удача будет».
Когда сокольничий проснулся, то увидел чудо. Прямо перед ним на ветке сидел пропавший царский любимец. Иван Грозный щедро наградил сокольничего, а тот на эти деньги построил в честь святого великомученика Трифона небольшую часовню. И теперь на гербе Московского общества охотников и рыболовов можно видеть этого святого, который на всех иконах изображен с белым соколом на руке и очень почитаем охотничьей братией.
А на поле появился Алексей Петрович.
– Дошли до меня слухи, что Тришу поймали. Это правда?
– Правда. И вот кто это сделал. – Иван указал на Ромку, и ученый стиснул его в своих объятиях.
– Ну хоть одна радостная весть. Молодец, не испугался, поступил, как смелый…
– Сокол, – подсказал Берендей.
– Вот-вот. Храбрый ты наш соколушко. – Алексей Петрович оглядел Ромку, будто видел его впервые, и снова притянул к себе. А тот с достоинством высвободился из его рук и без тени смущения заявил:
– Не только храбрый. Но еще и умный и сообразительный.
Все почему-то умилились и захлопали в ладоши. Вся эта канитель грозила затянуться на неопределенное время, а ждать было некогда. Лешка подбежала к брату и нетерпеливо дернула его за руку.
– Иди за мной, умник, я тебе кое-что покажу, и тогда посмотрим, кто из нас более сообразительный.
– А ну тебя! – Ромка вырвал руку и отошел от сестры. – Не мешай, видишь, я занят.
Ему хотелось подольше погреться в лучах славы – не так уж и часто на его долю выпадали такие торжественные моменты.
