Триш поежился.
– Мне даже тут стоять страшно, – признался он Аграфене. – А ты собралась внутрь заходить.
– Другого выхода все равно нет! – сказала девочка.
Она толкнула дверь и бесстрашно вошла внутрь.
Приютская купальня представляла собой два объединенных помещения. В первом – том, что поменьше, – стояли шкафчики для одежды. Во втором – располагалась большущая лохань из блестящего желтого металла. В нее из нескольких леек под большим напором подавалась горячая вода. В этой посудине мылись только Коптильда и ее брат Копотун. Воспитанников, как правило, окатывали холодной водой из шланга во дворе, а Федусей и Кухарка предпочитали ходить в купальни Белой Гривы.
Одежда комендантши висела в шкафу. Портупея, ремни и патронташи свисали с гвоздя. Сама она плескалась в лохани, а Кухарка регулировала температуру воды.
Аграфена на цыпочках прокралась в раздевалку, подтянула к себе ремень Коптильды и сняла с него связку ключей. На большом кольце висело около тридцати разнообразных отмычек. Девочка сразу узнала ключ от дома. Она аккуратно сняла его с кольца и сунула в карман. Затем вернула связку на место и тихонько вышла из душевой.
Триш ждал ее снаружи. Он вспотел от волнения, даже больше чем сама Аграфена.
– Ну как? Удалось? – чуть дыша, спросил он.
Та помахала у него перед носом ключом.
Парень облегченно выдохнул.
– Нужно пока спрятать ключ, – сказала девочка. – Если она хватится его, то перевернет весь приют вверх ногами!
– А когда пойдем в старый дом? – спросил Триш.
– Сегодня, как только стемнеет.
В это время с главного двора послышался громкий топот.
Ребята быстро переглянулись, а затем прыгнули в сторону амбара. Около него стояли железные бочки из-под керосина. Они спрятались за этими емкостями и притихли. Аграфена проверила ключ в кармане штанов.
К двери купальни подбежал Копотун. Девочка даже не подозревала, что этот толстяк умеет так быстро бегать. Он кулаками забарабанил в дверь.
– Коптильда! – завопил он. – Коптильда, выходи!
– Кого там еще принесло?! – недовольно прорычала комендантша. – Что за бестолочь отвлекает меня от моего купания?! Сейчас выйду – полетишь у меня в «копошилку»!
– Это же я, твой брат!
– А я к тебе и обращаюсь! – рявкнула она. – Какого черта тебе нужно!
– Ревизоры! – выдохнул Копотун. – Они прибыли!
– Что?! – Из-за двери послышался грохот тазов и всплеск воды. – Ревизоры?! Что же ты сразу мне об этом не сказал, медный лоб?! Уже выхожу! Займи их пока чем-нибудь!
Толстяк умчался так же быстро, как и появился.
Коптильда выскочила из помывочной пару секунд спустя, уже полностью одетая. Годы в армии не прошли для нее даром.
Следом бежала взмыленная Кухарка.
– Всех построить во дворе! – крикнула на ходу комендантша. – И приготовь праздничный ужин! Придется угощать этих чиновников!
– У меня уже почти все готово, – сказала та. – Только разогреть и подать к столу.
– И заставь кого-нибудь из воспитанников прислуживать за обедом! – приказала Коптильда. – Чтобы все было на высшем уровне!
– Есть! – отчеканила старуха, побежав скорей выполнять поручение.
Аграфена и Триш дождались, когда комендантша и Кухарка свернут за угол, и понеслись за ними следом.
Копотун уже выталкивал во двор воспитанников приюта. Солнце клонилось к закату, на улице быстро темнело, а дети не могли понять, в чем дело. Ведь обычно в это время их уже отправляли спать.
Аграфена прыгнула в толпу девочек и сделала вид, что ее тоже только что подняли с кровати.
Во дворе приюта стояло трое незнакомцев, опирающихся на красивые резные посохи. Все были облачены в длинные черные плащи.
– Эсселиты… – потрясенно зашелестело в толпе.
Двое мужчин, высокий и костлявый, и маленький и толстый, хмуро разглядывали детей. Женщина с надменным видом поправляла свою прическу, растрепавшуюся во время полета.
Коптильда шагнула им навстречу.
– Господин Рашид! – приветливо воскликнула она. – Господин Гребун, мадам Левтина! Как я рада вас видеть в своем заведении.
Комендантша улыбалась и выглядела такой добродушной, что, казалось, сейчас начнет сочиться сахарным сиропом. За все двенадцать лет, проведенные в приюте, Аграфене еще не приходилось видеть ее в таком расположении духа.
– А вот мы не рады видеть нас в вашем заведении, мадам Коптильда, – недовольно произнес Рашид. – Но что поделать? Таков приказ императора Велдора, мы обязаны подчиняться!
– Как истинные граждане своей страны, все мы выполняем свой долг! – согласилась комендантша. – Позвольте, я покажу вам свой приют!
– Нас больше интересуют ваши воспитанники, – сказал Гребун. – К тому же мы не планируем задержаться здесь надолго. Дела, знаете ли!
– Но ведь ночь на дворе! – воскликнула Коптильда. – Дела подождут! Предлагаю вам поужинать и переночевать в моем учреждении, а завтра и приступите к своим обязанностям.
Рашид и Гребун переглянулись.
Левтина вышла вперед.
– А это дельное предложение! – сказала она. – Сколько можно мотаться по этой провинции? Я уже устала носиться на этой палке! – Колдунья взмахнула своим рунным посохом. – Почему бы нам и в самом деле не переночевать здесь? А утром и приступим к проверке.
– Возможно, ты права, – согласился Рашид. – Нам действительно стоит отдохнуть. Мы принимаем ваше приглашение, мадам Коптильда!
– Отлично! – обрадовалась та. – Прошу в мой кабинет.
В этот момент ворота открылись, и во дворе показался староста Белой Гривы. За ним шли его жена Бина и дочь Кризельда. Староста шагал в старомодном потертом сюртуке и широкополой шляпе. Его жена и дочь нарядились в платья одинаковых желто-розовых цветов. На мамаше платье висело, словно на тонкой швабре, на Кризельде же, напротив, трещало по швам.
– Добрый вечер, господа! – Староста приподнял свою шляпу. – Мадам Коптильда, у вас гости? – удивился он. – Простите, если бы я знал, мы пришли бы в другое время!
– А это что за клоуны? – хмуро спросил Рашид.
Комендантша прыгнула навстречу старосте.
– Господин староста! – ласково воскликнула она. – Может, и вы присоединитесь к нашему праздничному ужину? У нас сегодня высокопоставленные гости из самой столицы, господа Рашид, Гребун и Левтина! Работники министерства и имперские Эсселиты!
– Ооо! – подобострастно простонал тот.
Он, его жена и дочь, поклонились так резко, что едва не врезались лбами в бордюр новенькой клумбы.
– Мы с радостью разделим с вами трапезу! – воскликнул староста. – Заодно и о деле поговорим!
Коптильда поспешно понеслась вперед, показывая дорогу в свой кабинет. Высокопоставленные гости степенно двинулись за ней следом.
Воспитанники поняли, что они больше никого не интересуют и, недовольно перешептываясь, начали расходиться по своим спальням.
Аграфена тихонько подошла к Пиме и Тришу.
– Сегодня Коптильде явно будет не до нас! – чуть слышно сказала она. – Лучшей возможности нам не представится! Встречаемся на заднем дворе через полчаса!
Друзья понимающе кивнули.
Аграфена направилась в спальню для девочек.
Вдруг на ее плечо легла костлявая рука, заставив ту резко обернуться.
– Не торопись! – ехидно сказала ей Кухарка. – Мне понадобится твоя помощь!
– Что вам нужно? – испуганно спросила девочка.
– Будешь прислуживать за столом!
– Что? – возмутилась Аграфена. – Почему я?!
– Ты самая старшая из девчонок и самая расторопная!
– Не хочу!
– А в «копошилку» хочешь? – Старуха противно заулыбалась. – Сейчас пожалуюсь на тебя Коптильде! Будешь ночевать в этой выгребной яме!
Аграфене ничего не оставалось, как только подчиниться.
Глава девятнадцатая,
в которой званый ужин превращается в цирковое представление
Стол Кухарка накрыла в директорском кабинете. Накануне воспитанники несколько часов убирали его под строгим надзором Копотуна, так что сейчас там все сверкало чистотой. Комната была обставлена массивной мебелью. На стенах висели почетные грамоты и дипломы Коптильды, знамя империи и портрет императора Велдора Первого.
Стол ломился от еды. За все время, что Аграфена жила в приюте, она не видела таких изысканных блюд. Для Эсселитов приготовили жареного поросенка, несколько разных салатов, мясной суп, мягкие сдобные булочки. На десерт был земляничный торт с взбитыми сливками.
