Томка ахнула и тут же закрыла рот ладошкой, чтобы не заорать.
Перехлестывая через камни, сминая кусты, с горы обрушился водный поток. И это был не один маленький ручеек, в котором сейчас стояла Цыганова. Это был настоящий водопад. Как будто наверху находилось еще одно море, и какой-то великан решил выплеснуть его вниз. Загрохотали огромные валуны, сдвинутые водой. Они увлекали за собой все новые и новые камни.
– Нет!
В панике Тамарка заметалась на месте. Нужно срочно бежать вниз, предупредить своих об опасности. Поток оказался быстрее ее мыслей. Он уже был там, в лагере. И бежать было некуда. И сделать ничего нельзя.
– Убирайтесь отсюда, – все тем же неспешным голосом произнесла женщина. – Не кличьте беду на свою голову. Она может прийти внезапно и принять неожиданную форму.
Казалось, молния сверкнула прямо у них над головой. Цыганова на секунду зажмурилась. От грома заложило уши.
А потом все закончилось.
Женщины не было, только в кустах мелькнуло что-то маленькое и неразличимое. Томка протерла глаза, решив, что от ужаса ослепла.
Но нет. Были кусты. Была дорожка с обмелевшим ручейком. Ливень перешел в мелкий противный дождик.
Тамарка не выдержала и плюхнулась прямо в грязь. Руки от волнения дрожали. Она потрясла головой, чтобы лучше соображать.
И увидела тетрадку. Она висела на колючих ветках обложкой вверх. На четвереньках Цыганова проползла сквозь кусты и сняла с колючек дневник. Вымок он не сильно. Обложка, словно зонтик, спасла его от окончательной и бесповоротной гибели в воде.
Томка тупо вертела тетрадку в руках, пытаясь сообразить, что же теперь делать. То ли лезть наверх, в поселок, и звать на помощь, то ли бежать вниз и пытаться самой что-нибудь сделать.
Так она и сидела, шмыгая носом, не в силах сдвинуться с места, прижимала к себе многострадальную тетрадку и боялась посмотреть вниз.
Дождик закончился. Выглянуло солнце. Его яркие лучи заставляли жмуриться.
Тамарка засунула дневник за пояс и протерла глаза.
Лагерь внизу стоял целый и невредимый.
От неожиданности Томка икнула.
Значит, ее опять разыграли? Устроили здесь спектакль. А она поверила. Чуть с ума не сошла от переживаний!
В сердцах Цыганова топнула ногой, поскользнулась на слякоти и кувырком покатилась вниз. Она пыталась затормозить, но сильно размытая тропинка оказалось слишком скользкой и хвататься здесь было не за что. Тамарку неминуемо несло к столовой. Она уже приготовилась к столкновению с деревянной стенкой, как вдруг обо что-то зацепилась, и ее скольжение прекратилось. Цыганова быстро ощупала себя, пытаясь определить размеры ущерба. Все было на месте. На месте… Кроме дневника!
Томка вскочила на ноги.
В пяти шагах от нее стояла Хохрякова-Хомякова. В руках у нее была перепачканная тетрадка. Она помахала «добычей» перед носом Тамарки.
– Спасибо, что нашла, – бросила Светка и скрылась за столовой.
Тамарка на всякий случай ощупала себя еще раз. После недавних событий можно было допустить, что таких дневников в округе валяется не два и не три, а целая россыпь. На каждом кусте висит.
Она похлопала по бокам. Дневника не было.
Он выпал, когда Томка кувыркалась на скользкой дорожке!
Цыганова бросилась следом за похитительницей. Светкин хвостик уже мелькал около тренерского домика.
Когда надо, и Хохрякова-Хомякова бегать может.
Томка припустила.
Слишком много вокруг тайн. Ни один нормальный человек с таким количеством неизвестности долго не протянет.
Тамарка смело врезалась в колючие кусты, оставляя после себя широкую тропинку. Но Харитоновой и след простыл.
– Одни появляются, другие исчезают, – ворчала Томка, бродя среди колючек.
От расстройства, что ничего у нее не получается, она начала топтать хрупкие растения. Под ногой они ломались со звонким хрустом. Из-за этого шума она не сразу расслышала, что рядом кто-то говорит. Если бы не коряга, за которую Томка задела ногой и упала, она бы в открытую налетела на разговаривающих.
– Теперь у меня все получится… – хрипел знакомый голос. – И ты тоже: встретимся на берегу…
Томка приподнялась на локте.
Среди вечных кустов стояла ее хорошая знакомая. Черная Дама. Вернее, некто, умеющий вызывать виртуальные потоки воды и охотящийся за чужими дневниками. А перед ней без тени испуга стояла Хохрякова-Хомякова и преспокойненько передавала Маринкину тетрадку.
Так они из одной шайки! Ее, Тамарку, дельфинами травить, а Светочку на берегу ждать с распростертыми объятиями!
Цыганова вылетела из кустов.
– А ну, отдай тетрадь, чучело огородное! – завопила она. – Не твое!
В глазах Харитоновой появился испуг. Она тихо ойкнула, хватаясь за щеки, а потом резво побежала прочь.
– Стоять! – В Цыгановой проснулся азарт охотника. Она смело помчалась следом. Бегать, так бегать, раз выдался такой день!
Перед ней возникла Черная Дама.
Томка подавилась криком и закашлялась.
Глаза у Дамы были большие и какие-то нехорошие. Вскинув правую бровь, Дама смотрела на Тамарку, как будто ожидала увидеть перед собой как минимум слона, а тут что-то мелкое попалось.
Цыганова кашляла, не в силах унять приступ. Дама терпеливо ждала, когда перед ее носом перестанут трясти головой.
Томка разглядела в глазах Дамы свое отражение. Долгое время она больше ничего не видела. Только темный силуэт. Словно она забралась в этот серый неприятный глаз и решила там немного пожить. Потом мгла разошлась. Она увидела свой кулак с зажатой цветной бумажкой. Губы сами собой прошептали:
– Один. До города.
В ее руке оказался синий билетик. Перед глазами заскакали бесконечные цифры.
Над ухом кто-то произнес:
– Что же они все оттуда бегут-то?
Тамарка подняла голову.
На автобусной остановке кроме нее стояла еще бабка. Судя по виду, была она местной, из поселка.
– Почему бегут? – прошептала Томка.
– Место-то проклятое, – наклонилась к Цыгановой бабка. – Кто ни поселится, все убегают. Зачем только детишек туда пустили? Поубиваются они там.
Туман в Томкиной голове потихоньку расходился. Перегретый асфальт остановки пыхал жаром, солнце слепило. От этого казалось, что она все еще сидит в глазу у Дамы.
Цыганова медленно оглянулась.
Какими судьбами ее в поселок занесло? Она не собиралась сюда идти. Да и тихий час скоро кончится. Если она пропустит еще одну тренировку, ее точно выгонят.
– Не зря говорили, что эту чертову бухту нужно колючей проволокой обнести, – бухтела старуха. – Мертвяков ничего не остановит. Так хоть люди туда соваться не будут. Не послушались. Все отстроили заново и сдавать начали. Им что? Главное, чтобы деньги были. А люди гибнут. Или бегут. Так что езжай, деточка, домой. Нечего вам тут делать.
– Кто не послушался? – Томка подозрительно покосилась на бабку. Странная она какая-то была. Вообще в этом поселке все были странные. Старые, неприятные. Они навязчиво лезли со своими рассказами и советами поскорее уехать.
– Да есть тут один, – бабка недовольно пожевала губами. – Бухту эту выкупил, дома построил. Из местных никто бы не взялся. А этот ни черта, ни дьявола не боится.
– А что в этом месте плохого? – Тамарке показалось, что она сейчас все поймет. Еще два слова – и точно поймет.
– Бухта-то Волчья, – торжественно сообщила бабка, словно открывала страшную военную тайну. – Недаром ее так прозвали. Волк-оборотень там двести лет жил. Всю округу в страхе держал. А до него там колдун в пещерах прятался. Он-то порчу на это место и навел. Там до сих пор бродят души умерших. Это те, что оборотень покусал. Ходят, маются. Все покой найти не могут.
– Ну и пусть ходят. Они же безобидные. – По фильмам ужасов Цыганова знала, что покойники еще какими буйными бывают. Но местные мертвяки особо кровожадным нравом не отличались. Пока, во всяком случае.
– Мертвяки-то, может, и безобидные. – Бабка глянула по сторонам, убедилась, что рядом никого нет, и приблизила свое морщинистое лицо к Томке. – Да вот сила, говорят, в земле спрятана, из людей душу выпивает, злыми их делает, заставляет друг дружку убивать. Да и как ты отличишь, кто рядом с тобой сидит. Живой аль мертвый?
Бабка засмеялась, мелко тряся головой.
«Во чушь-то, – восхитилась Томка, во все глаза глядя на старушенцию. – Это же надо было такое придумать! Чистые сказки. То-то Наталья Ивановна запретила об этом говорить».
– Давай скорее! Чего сидишь?
Цыганова вынырнула из раздумья. Около остановки тарахтел небольшой автобус. Всезнающая бабка взобралась по ступенькам в салон и оттуда звала Тамарку.
– Уснула? – не унималась старушка. – Ты же билет до города покупала.
Томка машинально поднялась по ступенькам. За спиной с нехорошим шипением захлопнулись двери. От этого звука у Цыгановой по всему телу пробежали неприятные мурашки. Она глянула на свои руки, которые безжалостно трепали билетик.
