— Какая красивая, — сказала Штеффи.
— Во всяком случае, лучше, чем моя тюрьма, — сказал Свен. — Покажу ее тебе в другой раз. Пойдем, погуляем с Путте у пруда Белых Лилий.
Они проследовали мимо школы и вышли на небольшой песчаный пляж. Перед ними раскинулся пруд с тихой темной водой. На нем росли белые лилии, а дальше, у противоположного берега, — несколько розовых. Лебеди и дикие утки плавали среди цветов. Ивы, низко склонившиеся над прудом, отражались в зеркале водной глади. На другой стороне зеленела трава и виднелась большая кирпичная вилла, увитая диким виноградом. Место выглядело сказочно.
Штеффи и Свен прошли по краю берега до скамьи под деревом. Там они сели, и Свен отпустил Путте.
— Нервничаешь перед школой? — спросил Свен.
— Немного.
— Не стоит, — сказал Свен. — Обещаю, ты окажешься самой способной в классе. Наплюй на оценки и используй школу, чтобы научиться тому, что тебе будет полезно. Это самое главное.
Штеффи знала, что он прав, но она также знала, что без отличных отметок не получит стипендию в следующем семестре, и тогда, наверное, тетя Марта с дядей Эвертом не смогут оставить ее в школе. Она обязана стараться.
— Еще одна вещь, — сказал Свен. — Я не знаю, как в твоей школе, но в моей есть учителя, которые одобряют новый немецкий порядок и не протестовали бы против его введения здесь, в Швеции. Берегись их, не позволяй им заманить себя в ловушку. А если кто-нибудь станет тебя донимать, скажи мне.
Штеффи не смогла удержаться от смеха:
— Что же ты сделаешь?
Свен тоже рассмеялся:
— Прискачу на белом коне и спасу тебя от дракона.
Он поднялся:
— Пойдем домой.
Пока Свен пристегивал поводок к ошейнику Путте, Штеффи смотрела на таинственную гладь пруда Белых Лилий. Она еще не раз вернется сюда.
На следующее утро Штеффи подошла к школе, когда часы на желтом здании показывали без десяти девять. Шведский флаг был уже поднят, и школьный двор был полон девочек. Самые младшие — ее возраста, самые старшие — юные дамы в костюмах и шляпках.
Здесь на школьном дворе не играли так, как на острове. Лишь несколько младшеклассниц тихо стучали у стены мячом. Большинство ходили по двору рука об руку или стояли группками и болтали. Но некоторые были одни, совсем как Штеффи.
Она мельком увидела Сильвию, дочь торговца с острова, учившуюся с ней в одном классе. Сильвия была в компании Ингрид, еще одной бывшей одноклассницы. Они не заметили Штеффи, а та их не окликнула.
Вчера Штеффи верно угадала, что актовый зал находится за высокими окнами на верхнем этаже флигеля. Там, на деревянных скамьях по обе стороны от центрального прохода, сидели ученики школы, пока ректор приветствовал их в новом учебном году. Школьный хор пел. В классах делали перекличку.
— Стефания Штайнер?
— Да.
Штеффи попала в 1 «А». Сильвия и Ингрид — в 1 «Б». Это обрадовало Штеффи. И не потому, что она все еще боялась Сильвию, как в прошлом году на острове. Просто Штеффи хотелось начать все с нуля в классе, где ее никто не знал и еще не решил, что она за человек. В классе, где можно быть Стефанией.
Из актового зала все разошлись по своим кабинетам. Классная руководительница 1 «А» была молодой, с коротко подстриженными темными волосами, в юбке-брюках. Ее звали Хедвиг Бьёрк, она преподавала математику и биологию.
— Естествознание, девочки, — сказала она, — ваше будущее. Через четыре года, я надеюсь, все выберут реальное училище.
Она прищурилась, лукаво глядя из-под темной челки. Было непонятно, шутит она или действительно говорит всерьез. Хедвиг Бьёрк понравилась Штеффи. На доске был написан перечень книг, которые нужно раздобыть уже к завтрашнему дню.
Все переписали названия учебников, и Хедвиг Бьёрк объяснила, что после переклички можно пойти в столовую и купить подержанные книги у старших учениц.
В классе было тридцать пять девочек. Высокие, низкие, полненькие, худощавые, в очках и без них. Большинство — более или менее светловолосые, но было несколько шатенок и одна, как Штеффи, брюнетка. Штеффи стало интересно, как ее зовут и откуда она приехала. Она решила расспросить незнакомку, но, прежде чем Штеффи успела выйти из класса, темноволосая девочка исчезла.
В коридоре собралась компания школьниц вокруг двух подружек-блондинок. Они не были сестрами, но походили друг на друга, как ягоды с одного куста: голубоглазые, с маленькими круглыми ротиками. Их платья тоже были похожи, оба — модного покроя, одно зеленое, а другое голубое.
Девочку в зеленом платье звали Гариетт, в голубом — Лилиан. Они были первыми красавицами в классе и знали об этом.
Штеффи отправилась в столовую и купила несколько учебников, выглядевших более или менее сносно. Стипендию нужно было экономить, иначе на все не хватит.
Штеффи собралась уходить, но ее окликнули:
— Привет, Стефания!
Это не могли быть Сильвия или Ингрид, поскольку они называли ее Штеффи. Штеффи обернулась. Позади нее стояла круглолицая девочка в очках.
— Меня зовут Май Карлсон, — сказала она. — Мы учимся в одном классе.
— Я знаю, — ответила Штеффи. — Я тебя видела.
— Ты раздобыла какие-нибудь книги?
Штеффи показала свои трофеи.
— Немецкая грамматика, такая дорогая, — с завистью сказала Май. — Тебе повезло! Я нашла только вот эти.
Она показала две книги.
— Понимаешь, — сказала Май и взяла Штеффи под руку, — мне нужно сильно экономить. Я получила стипендию на учебники и дорогу до школы. Иначе у моей семьи не было бы денег на мою учебу. Нас семеро, а папа работает в мастерских Гёта.
— Я тоже, — сказала Штеффи. — В смысле, я тоже получила стипендию.
— Неужели? Никогда бы не поверила.
Они продолжали болтать, покупая в книжной лавке книги, тетради и ручки, и, когда вышли оттуда, Май завернула в булочную и за пять эре купила кусочки тортов в бумажном кульке.
Штеффи и Май сидели на скамейке, болтали и ели слегка помятые кусочки тортов.
— Хочешь сидеть со мной за партой? — спросила Май.
— Да, с удовольствием.
Затем Май показала Штеффи город. Она объяснила, как ходят трамваи, и теперь Штеффи поняла, что хотя все вагоны светло-голубого цвета, но разные линии имели свои цвета, которые были обозначены на табличке снаружи.
— Например, зеленая линия, — сказала Май. — Она идет через Скобяную площадь к нам домой на Майорну. Хотя ездить туда у тебя нет никаких причин. У тебя ведь такой престижный район.
— Я просто живу на пансионе, — сказала Штеффи. — На самом деле я живу не там.
Штеффи рассказала Май, как приехала прошлой осенью на остров и начала там учиться. Ее учительница считала, что ей следует продолжить учебу, но тетя Марта и дядя Эверт сначала отказались, пока жена доктора не предложила Штеффи пожить у них в Гётеборге и не помогла получить стипендию.
Церковные часы пробили полдень, и Май сказала, что ей пора домой.
— Мне нужно присматривать за младшими. После обеда мама уходит прибираться.
— А кто же смотрит за ними, — поинтересовалась Штеффи, — когда ты в школе?
— Как-то само все устраивается, — сказала Май. — Кто-нибудь из соседей. Или Бриттен, ей почти одиннадцать. Поеду на зеленой. Увидимся завтра.
Май шагнула в вагон трамвая. Штеффи сама добралась до дома доктора. После обеда она занялась тем, что обернула учебники бумагой и написала длинное письмо домой маме с папой.
Штеффи рассказала о своей новой комнате, о школе и классной руководительнице. Как обычно, она писала, что все хорошо. Ей не хотелось беспокоить родителей. Поэтому она ни словом не обмолвилась о том, что чувствует себя одинокой в большой квартире доктора. По некоторым причинам она не стала упоминать и Май Карлсон.
На следующее утро Штеффи отправилась в школу с сумкой, битком набитой книгами. Пакет с бутербродами лежал во внешнем кармане. Молоко брать с собой не нужно, его бесплатно давали в столовой.
Сегодня на Гариетт и Лилиан были одинаковые цветастые платья. Как и вчера, они стояли в коридоре в центре большой компании хихикающих девочек. Штеффи не хотела подходить к ним. Не потому, что они могли не принять ее. Скорее всего, она бы тихо стояла с краю. Просто иногда Штеффи было трудно говорить по-шведски с людьми, которых не очень хорошо знала. Она все еще не понимала всех значений слов, и случалось, что другие не понимали ее.
Май Карлсон договорилась, чтобы ей позволили пересесть к Штеффи. Темноволосая девочка пришла в последний момент и скользнула за пустую парту.
В течение дня они успели познакомиться с пятью учителями. Хедвиг Бьёрк не видели, поскольку по вторникам не было ни математики, ни биологии. Зато познакомились с пожилой фрекен Альберг, преподававшей родную речь, с симпатичной учительницей по шитью и с учительницей по физкультуре, которая построила их в линейку на школьном дворе и без конца свистела в свисток.
