И он побрел вдоль берега.
– Держитесь вместе! – крикнула ему Тамарка. – Дама скоро появится!
– Да хоть три дамы! – зло отозвался Павлов. – Что за фигня творится?
В сердцах Цыганова пнула камни у себя под ногами, хотела еще добавить, но остановилась. Из-под камней виднелось что-то странное. Не то белый листок, не то тетрадка. Не веря своим глазам, Томка стала осторожно освобождать находку от песка и грязи.
Вскоре в ее руках оказался Маринкин дневник, сильно помятый, но в общем-то целый и невредимый.
– Смотрите, что я нашла! – повернулась Тамарка к мальчишкам и застыла.
Богдасаров сидел на земле и вытряхивал из ботинка камешки. Над ним гигантским знаком вопроса склонилась Черная Дама.
– Эй, а это что за чучело? – Андрюха ткнул пальцем в Даму. – Откуда она здесь взялась?
– В глаза не смотрите, – предупредила Томка, пряча тетрадку за пояс.
– Эй, тетя! – Остановить Павлова было уже невозможно. – Куда все делись? Тут еще человек двадцать должно быть. Или они уехали?
Дама повернулась к Андрюхе.
– Ничего себе! – Ботинок выпал у Богдасарова из рук.
– Не смотрите на нее. – Цыганова подбежала к Андрюхе и закрыла его глаза ладошкой. – Это опасно!
– Сейчас все решим. – Мишка пошел вперед. – Здравствуйте, – он изобразил на своем лице приветливую улыбку. – Здесь какое-то недоразумение. Мы, видимо, ошиблись тропинкой и не туда пришли…
– Вы ошиблись жизнью, – свистящим шепотом произнесла Дама, и у Томки по спине побежали нехорошие мурашки. – Вас здесь быть не должно.
– Отстань от меня, – отпихнул ее от себя Павлов. – Лагерь куда дели? Тут вот дома стояли.
Андрюха перестал размахивать руками и застыл.
– Я же говорила, нельзя на нее смотреть. – От отчаяния Цыганова готова была зарыдать.
Она бросилась к Богдасарову, но Мишка уже стоял с глупой улыбкой на лице.
– Просыпайтесь! Нам надо уходить! – трясла их Тамарка. И вдруг почувствовала, как на плечо ей легла тяжелая рука.
– Человек так слаб, – зашептала Дама Томке прямо в ухо. – Он всего боится. Он постоянно болеет и быстро умирает. Ему вообще не место на земле. Так что убирайтесь отсюда!
Тамарка вжала голову в плечи и зажмурилась. Ей очень хотелось уйти, сесть на поезд и оказаться дома. И никогда-никогда больше здесь не появляться.
– Мы уйдем, уйдем, – заторопилась она. – Вы нас больше не увидите.
Цыганова схватила Мишку за руку и потянула за собой. Богдасаров с места не сдвинулся.
– Вы думаете, что вы здесь главные? И можете меня обмануть?
– Мы не обманываем, мы уходим. – По щекам у Тамарки потекли слезы, но она упорно тянула Богдасарова на себя. – Мишка, мы уходим.
– Поздно, – взмахнула широким рукавом Дама. – Никуда они теперь не уйдут. Они останутся здесь. Мне как раз не хватало двух человечков. – Дама медленно шла по кругу. Ее длинный плащ оставлял на песке четкую линию. Как границу. – А ты пойдешь туда, к нему, и скажешь, что ему уже ничего не поможет. И не надо было вас сюда звать. Это меня ни на секунду не остановило.
Тамарка следила за плащом. Еще чуть-чуть, и круг замкнется.
Дама остановилась.
– Ты знаешь, что такое пятьсот лет сидеть и ждать своего часа?
Томка не шевелилась.
– Не просто разозлишься. Озвереешь. Так что не надо вставать на моем пути. Пятьсот лет назад у вас получилось меня остановить. Но теперь будет по-другому. Я смету с лица земли все живое. А начну с этой бухты и этих двух мальчиков.
Дама завершила свой круг.
– Если бы не ты, моя самая большая проблема была бы решена еще вчера, – прошипела Дама.
– Говорят, я приношу неприятности, – покорно согласилась Цыганова. Ей очень хотелось выйти из странного круга. Она понимала, что внутри ее не ждет ничего хорошего. Ноги не слушались.
– Приносишь, – согласилась Дама. – Над этим поработали. С человеком можно сделать все, что угодно. И зачем только вы по этой земле ходите?
Круг замкнулся. Тамарка почувствовала, как у нее закружилась голова.
– Вы все станете моими призраками! – ледяным голосом произнесла Дама. – Подними голову.
Помимо ее воли голова у Тамарки начала медленно подниматься.
– Нет, нет, нет, – зашептала Томка, зажмуриваясь.
– Открой глаза.
Веки дернулись и стали подниматься. Никогда с Томкой такого не было. От попытки сдержать не слушающиеся веки на глаза навернулись слезы. Поэтому, даже открыв их, она все видела расплывчато.
– Посмотри на меня.
Веки пару раз моргнули, прогоняя слезу. Томка тут же скосила глаза вбок. Но нечто странное привлекло ее внимание.
Кто-то бежал к ним по кромке воды.
Пригляделась.
Действительно, кто-то приближался. Томка мгновенно забыла о Даме и сделала несколько шагов вперед, легко преодолев странный круг.
Это была Маринка Гусева. Она легко бежала по берегу и что-то кричала.
Томка помахала в ответ рукой.
– Смотри на меня! – приказала Дама.
– Да отстаньте вы, – отмахнулась от нее Тамарка. – Маринка, мы здесь! Мишка, смотри, это Гусева!
– Беги наверх, к поселку! – донеслось до Цыгановой. – Не стойте все вместе! Поодиночке она не сможет вас поймать!
– Маринка! – Мимо Томки пробежал Богдасаров. – Где же ты была?
– Прекратите! – Дама металась между ребятами, теряя над ними власть. – Всем стоять!
– Бежим, – Томка схватила Павлова за руку. – Давай по склону обратно к ступенькам!
– Опять к ступенькам? – Андрюха, как всегда, ворчал. – Сколько можно бегать? А обед?
– Потом поешь! – гаркнула Томка, и Павлов побежал вдоль моря.
Богдасаров с Гусевой тоже бежали туда. За ними летела черная тень, но догнать их не могла.
Тамарка с облегчением перевела дух.
Так бывает, сидишь ты, пришиваешь пуговицу. Раз кольнул – в дырочку попал, второй – не попал. Хотя колешь в одном месте. И тебе нужно вытащить иголку и повторить попытку. С третьего раза обычно получается.
В этом заколдованном месте тоже действовал закон пуговицы. Вроде бы идешь по одной дорожке, но попадешь или нет «в дырочку», то есть туда, куда тебе необходимо, неизвестно. И нужно заново пройти путь, чтобы оказаться в правильном месте. Опять вернуться к ступенькам или поселку и второй раз попробовать спуститься вниз.
Именно об этом думала Томка, взбираясь по крутому склону. Два с половиной километра туда, столько же обратно. Остается надеяться, что тот же фокус получится у остальных. Они поднимутся наверх, постоят у начала лестницы, ведущей в долину, повернутся, и в бухте появится их лагерь.
И как ловко Маринка придумала! Не будет же Дама бегать за каждым в отдельности.
Она представила, как Дама, подобрав длинный подол, высоко забрасывая ноги, бежит за Андрюхой. А тот удирает от нее, петляя на сыпучем песке, как заяц.
Классно, что Маринка вернулась. С ней будет гораздо интересней. Вдвоем они быстро во всем разберутся. И никому не надо будет никуда уезжать. Ночь они просидят в долине, и все проблемы будут решены. Может, к тому времени хозяин станет разговорчивей…
До поселка оставалось совсем ничего, когда тропинка неожиданно раздвоилась. Томка остановилась на развилке.
Такого раньше здесь не было. Тропинка вот уже неделю была одна, и никакого раздвоения здесь до сегодняшнего дня замечено не было.
На душе вновь стало нехорошо. Может, уже самое время возвращаться? Или обратной дороги не будет? Цыганова помнила, что оборачиваться – плохая примета. Уходишь – уходи. Все равно что, переступив порог, вновь вернуться домой. Верный признак – случится что-то нехорошее.
Но Тамарка обернулась, досчитала до десяти и снова посмотрела перед собой.
Впереди – разбегающиеся в разные стороны тропинки.
Сзади – совсем никаких тропинок не было. Сплошная стена кустов.
Вот тебе и закон пуговицы.
Тамарка ущипнула себя за коленку. Наглая тропинка даже не собиралась возвращаться.
– Не смешно! – прошептала Томка. Куда ей теперь идти? Обратно через кусты? Или по одной из тропинок? Главное, как же она теперь к ступенькам попадет? Ее же там ждать будут!
Цыганова побежала по крайней правой тропинке, но та вдруг изменила направление и начала спускаться вниз и вскоре пересеклась с другой, левой, тропинкой.
Тамару вдруг накрыл жуткий страх. Она упала на колени и поползла в кусты. Там она забралась в самую гущу и затихла. Цыганова попыталась съежиться в комочек, но тетрадка за поясом помешала это сделать.
А все из-за этого дневника! Не начала бы Маринка его писать, никакой таинственности вокруг их лагеря не было бы. Если бы не Гусева, сама бы Тамарка спокойно тренировалась, а не обдирала бы колени и локти в дурацких кустах, не попала бы в долину. И все бы прошло хорошо. Нет, понесло ее неизвестно куда! Решила все выяснить! Во всем виновата тетрадка, в которой и прочесть-то ничего нельзя!
