Гарри и Рон дружно напустились на неё.
– Это была шутка! – кричал Рон, вытряхивая из бутылочки кетчуп на сосиски. – Понимаешь ты, шутка, для смеху!
– Хороши шуточки – подвесить человека в воздухе кверху ногами! – покачала головой Гермиона. – Кто станет тратить время и силы на такие заклинания?
– Фред и Джордж, – пожал плечами Рон. – Это как раз в их вкусе. И, ну…
– Мой папа, – сказал Гарри. Он только сейчас вспомнил.
– Что? – спросили Рон и Гермиона в один голос.
– Мой папа использовал это заклинание, – сказал Гарри. – Я… Люпин мне рассказывал.
Последнее утверждение не было правдой. На самом деле Гарри сам видел, как его отец применял это заклинание к Снеггу только он так и не рассказал Рону и Гермионе о том своём погружении в Омут памяти. Но теперь его ошеломила потрясающая мысль: что, если Принц-полукровка – это…
– Может быть, твой папа и использовал его, Гарри, – сказала Гермиона, – но, безусловно, не он один. Если помнишь, мы все видели, как целая группа людей пустила в ход это заклинание. Они заставили несколько человек болтаться в воздухе, беспомощных, сонных…
Гарри так и уставился на неё. С ощущением, словно куда-то проваливается, он действительно вспомнил гнусную выходку Пожирателей смерти на Чемпионате мира по квиддичу. Рон пришёл к нему на помощь.
– Это же совсем другое дело, – уверенно сказал он. – Они применяли это заклинание по-плохому. А Гарри и его папа просто шутили. Тебе не нравится Принц, Гермиона, – прибавил Рон, сурово указывая на неё сосиской, – потому что он лучше тебя знает зельеварение.
– При чём здесь это! – У Гермионы запылали щёки. – Просто я считаю, что это безответственно – выполнять неизвестные заклинания, когда даже не знаешь их действия. И что вы все говорите – Принц, Принц, как будто это титул. Спорим, это просто глупое прозвище, и, по-моему, он очень несимпатичный тип!
– С чего ты взяла? – запальчиво возразил Гарри. – Если бы он был начинающим Пожирателем смерти, вряд ли стал бы хвалиться, что он – полукровка!
Не успев закончить фразу, Гарри сообразил, что его отец был чистокровным волшебником, но он отогнал эту мысль; об этом он подумает после…
– Не могут все Пожиратели смерти быть чистокровными, столько чистокровных волшебников-то не осталось, – упрямо сказала Гермиона. – Я думаю, большинство из них полукровки, только скрывают. Они ненавидят волшебников из семей маглов, а тебя и Рона, например, приняли бы с удовольствием.
– Меня ни за что на свете не взяли бы в Пожиратели смерти! – возмутился Рон, размахивая вилкой перед носом у Гермионы, так что кусок сосиски сорвался, улетел в сторону и стукнул Эрни Макмиллана по голове. – У меня же вся семья – предатели чистокровных! Для них это не лучше, чем семья маглов!
– Ага, и мне они обрадуются, как же, – сказал Гарри с сарказмом. – Мы с ними были бы лучшими друзьями, если б они не пытались меня прикончить.
Рон засмеялся, и даже Гермиона улыбнулась против воли. Тут их отвлекло появление Джинни.
– Эй, Гарри, мне велели передать тебе вот это.
«Вот это» был свиток пергамента, на котором знакомым тонким косым почерком было написано имя Гарри.
– Спасибо, Джинни… Это следующий урок у Дамблдора! – сообщил Гарри Рону и Гермионе, развернув пергамент и быстро проглядев его. – В понедельник вечером! – На душе у него вдруг стало необыкновенно легко и весело. – Пойдёшь с нами в Хогсмид, Джинни? – спросил он.
– Я иду с Дином. Может, там встретимся, – ответила она, помахала рукой и ушла.
У дубовых входных дверей, как всегда, стоял Филч и проверял по списку, кому разрешено пойти в Хогсмид. Сегодня этот процесс растянулся даже больше обычного, потому что Филч проверял и перепроверял каждого выходящего Детектором лжи.
– А какая разница, если кто-то и выносит из школы Тёмные артефакты? – сказал Рон, с опаской поглядывая на длинный тонкий датчик. – Главное, чтобы ничего такого не вносили внутрь!
За свою дерзость он получил несколько лишних тычков Детектором и всё ещё морщился, когда они вышли на улицу навстречу шквальному ветру со снегом и дождём.
Прогулка до Хогсмида оказалась малоприятной. Гарри обмотал лицо шарфом до самых глаз; та часть лица, которая осталась не прикрыта, быстро намокла и онемела от холода. По всей дороге в деревню виднелись ученики, сгибавшиеся под напором безжалостного ветра. Гарри несколько раз приходило в голову, не лучше ли было бы им сидеть сейчас в уютной тёплой гостиной, а когда они наконец добрели до Хогсмида и обнаружили, что вход в магазин волшебных шуток «Зонко» заколочен досками, Гарри воспринял это как знак судьбы: веселья в Хогсмиде на сей раз не предвидится. Рон махнул рукой в толстой вязаной перчатке в сторону «Сладкого королевства»; к счастью, там было открыто. Гарри и Гермиона, спотыкаясь, ввалились вслед за Роном в переполненную кондитерскую.
– Слава богу, – передёрнулся Рон, когда они окунулись в душистое тепло, пропитанное ароматом карамели.
– Гарри, мой мальчик! – громко произнёс знакомый голос у них за спиной.
– Караул, – пробормотал Гарри.
Все трое обернулись и увидели перед собой профессора Слизнорта в громадной меховой шапке и таком же воротнике, с большим пакетом засахаренных ананасов в руках. Он занимал собой по крайней мере четверть магазина, никак не меньше.
– Гарри, вы уже три раза пропускали мои дружеские ужины! – сказал Слизнорт, добродушно тыча его пальцем в грудь. – Так не годится, мальчик мой! Я непременно хочу залучить вас к себе. Вот мисс Грейнджер нравятся мои вечеринки, не правда ли?
– Да, – промямлила Гермиона, – они, они очень…
– Так что же вы не приходите, Гарри? – требовательно спросил Слизнорт.
– Ну, у меня были тренировки по квиддичу, профессор, – сказал Гарри.
Он и в самом деле каждый раз назначал тренировки именно тогда, когда получал от Слизнорта приглашение, перевязанное фиолетовой ленточкой. Благодаря этому Рон не оставался в одиночестве, и они втроём с Джинни дружно веселились, представляя себе, как Гермиона томится на очередной вечеринке у Слизнорта в обществе Маклаггена и Забини.
– Что ж, теперь вы уж точно должны выиграть ближайший матч, после такой упорной подготовки! – сказал Слизнорт. – Но иногда нужно и отдыхать. Как насчёт вечера понедельника, не будете же вы тренироваться в такую погоду…
– Не могу, профессор. Я… у меня… назначена на этот вечер встреча с профессором Дамблдором.
– Опять не повезло! – трагически воскликнул Слизнорт. – Ну, что ж… Однако уклоняться до бесконечности невозможно, Гарри!
И, с царственным видом помахав на прощание рукой, он вышел вперевалочку из магазина, уделив Рону не больше внимания, чем выставленным на витрине «Тараканьим усам».
– Невероятно – ты опять выкрутился! – сказала Гермиона, качая головой. – На самом деле там не так уж противно… Иногда даже бывает интересно… – Тут она заметила, с каким лицом на неё уставился Рон. – Ой, смотрите, здесь есть сахарные перья де-люкс – их хватает на несколько часов!
Радуясь, что Гермиона заговорила о другом, Гарри проявил неумеренный интерес к кондитерской новинке – сахарным перьям богатырского размера, но Рон по-прежнему смотрел на них волком и только пожал плечами, когда Гермиона спросила, куда он теперь хочет пойти.
– Пошли в «Три метлы», – предложил Гарри. – Там хоть тепло.
Они снова обмотались шарфами и вышли из кондитерской. После сахарного тепла в «Сладком королевстве» ветер резал как ножом. Народу на улице было немного. Никто не останавливался поболтать, все бегом бежали по своим делам. Исключение составляли двое мужчин у входа в «Три метлы». Один был очень высокий и худой. Прищурившись сквозь очки, Гарри узнал бармена из второго хогсмидского кабачка «Кабанья голова». Когда друзья подошли ближе, бармен плотно запахнул плащ и ушёл, а его низенький собеседник остался, пристраивая поудобнее какую-то поклажу в руках. До него оставалось всего несколько шагов, когда Гарри вдруг узнал, кто это.
– Наземникус!
Приземистый кривоногий человечек с длинными растрёпанными рыжими волосами вздрогнул с головы до пят и уронил древний чемодан. Чемодан раскрылся, и на землю вывалилась куча разной рухляди, которой можно было заполнить витрину лавки старьёвщика.
– А, Гарри, приветик, – сказал Наземникус Флетчер, весьма неубедительно изображая беззаботную радость. – Ну, не буду тебя задерживать.
И он принялся шарить по земле, подбирая выпавшие из чемодана вещи и явно стремясь поскорее убраться отсюда.
– Приторговываем помаленьку? – спросил Гарри, глядя, как Наземникус сгребает в охапку довольно-таки обшарпанные на вид предметы.
– А что делать, жить-то надо, – отозвался Наземникус. – Дай сюда!
Рон только что наклонился и поднял с земли серебряный кубок.
