Уже после войны, окончив с успехом школу, я поехал с отцом в Польскую Народную Республику, в те самые места, где было когда-то имение Фогелей. На его месте мы не нашли даже развалин. Новые уютные дома польского кооператива имени Эрнста Тельмана красиво расположились там, где когда-то стоял замок Фогелей. Расспросив местных жителей-поляков, мы установили судьбу некоторых обитателей замка.
Марта Фогель повесилась, когда узнала, что ее любимый сын Рудольф схвачен партизанами. Карл, которого тоже вскоре мобилизовали на фронт, погиб в первом же бою.
Паппенгейм удрал в Западную Германию. Что касается горбуна Камелькранца, то он живет сейчас недалеко от города Виттенберга в Германской Демократической республике. Фрау Бреннер вместе со своим мужем и сыновьями состоит в кооперативе в одной из деревень в округе Магдебург.
Мы с отцом проделали весь наш путь от Зелены Гуры (поляки вернули Грюнбергу его старое польское имя) до станции Клодава, откуда когда-то я, Димка и Белка сели в поезд к немецкому генералу. Долго нам пришлось искать то место (около города Сьрем, а не Шримм, как называли его немцы), где мы навсегда распрощались с нашим незабвенным Левкой. Никакой могилы на холме уже не было, но, расспросив польских мальчишек, мы восстановили памятное место. Мы поставили на могиле памятник и на камне высекли такую надпись:
Лев Гомзин
(1930 г. – 1943 г.)
Погиб в фашистской неволе
– Стой! Куда ты? Назад! Быстрей, быстрей! (нем.)
Замок (нем.).
– Я хочу спать… (нем.)
– Господин обер-лейтенант спит. Вести себя тихо! (нем.)
– Стирать, стирать… (нем.)
Бургомистр. (нем.)
– Воспрещается. (нем.)
Пол. (нем.)
Потолок. (нем.)
– Кто это? (нем.)
– Кто этот человек? (нем.)
– Господин обер-лейтенант, позвольте вопрос. (нем.)
– Да, да. (нем.)
– Господин обер-лейтенант, я хочу учиться читать и писать. (нем.)
– Правильно, правильно. (нем.)
– Где твой отец? (нем.)
– Мой отец? Мой отец работает. (нем.)
– Ну, скорее! Хватай на лету! Скорее, скорее! (нем.)
– Слишком мало! Добавку! (нем.)
–На, русская свинья! (нем.)
– Я хочу удовлетворить жажду мести. (нем.)
– Выходи! (нем.)
«Выход в город».
Новый Орлеан – город в США, который отличался тем, что был центром работорговли.
– Господин Камелькранц, а расписку! (нем.)
– Почему они боятся, господин Камелькранц? (нем.)
Замок Фогелей. (нем.)
Недочеловек. (нем.)
Разговор. (нем.)
–Я сказал: «Птичка».
– Что такое птичка?
– «Птичка», значит – Фогель.
– Вот. (нем.)
– Работать! (нем.)
Мальчики и девочки. (нем.)
– Повторить! (нем.)
Первый большой опыт дрессировки собак Левка проделал перед нашим золотым походом.
Мы решили ехать в Золотую Долину на собачьей упряжке. В течение нескольких дней Левка ходил искусанный в кровь и с разодранными штанами. И все же за несколько дней он собрал в подвал столько этих собак, что своим лаем и воем они никому не давали покоя. Рано утром тихонько я вышел из квартиры. На лестнице меня ждал Левка в полном полярном снаряжении с бичом погонщика в руке. Он сразу нырнул в подвал и стал просовывать собак в дверь. Они скулили и огрызались, но мы смело надевали на них ошейники и прицепляли к постромкам.
– Трогай! – сказал я, когда увидел, что все уже уложено и мы стоим с шестами в руках, готовые бежать за повозкой и управлять ею на опасных поворотах.
Левка крикнул на собак:
– Но!..
Однако собаки не обратили на погонщика никакого внимания.
– Что же ты кричишь «но»? Ведь это не лошади. Ты кричи «гей» и щелкай кнутом.
Левка крикнул как можно бойчее «гей, гей!» и щелкнул бичом, но и из этого ничего не вышло. Собаки поднялись, потыкались туда-сюда, повизжали и опять успокоились.
Кончилось все тем, что я перерезал постромки и треснул бичом ближайшую собаку. Она завизжала и утащила за собой всю свору.
И все-таки Левка приобрел навык дрессировки и не раз потом выручал нас, когда приходилось иметь дело с собаками.
– Тир, иди сюда! (нем.)
– Тир, ты хороший, ты прекрасный! (нем.)
– Какой хороший аромат! (нем.)
– Очарование! (нем.)
– Очень плохо, что мы не понимаем друг друга. (нем.)
– Что сделали немцы с Москвой. (пол.)
Обреченный.
– Русские налетели. (пол.)
– Их много. Наверное, полетели бомбить Берлин. (пол.)
– Тише! Тише! (нем.)
– Конец! (нем.)
– Внимание! (нем.)
Отдадим последние почести нашей Груне. (пол.)
Говорят. (пол.)
– А вы откуда, дядя Зигмунд? (пол.)
Сигнал, о котором сейчас сказала Белка, был и в самом деле потешным. Все у нас в те времена было загадочным и таинственным. Когда мне надо было видеть Димку и Левку, я вывешивал на балконе мамин синий фартук с красной каймой. Он означал: «Собраться срочно всем!» По этому сигналу к нам домой немедленно являлись Димка и Левка.
– Что вам угодно? (нем.)
«Что делаешь – делай!» (лат.)
Остроты Левки нельзя понять без описания нашего похода в Золотую Долину. В то время мы бредили Джеком Лондоном и Фенимором Купером. Их индейцы были для нас идеалом. Ботинки мы называли мокасинами, веревку – лассо, женщину – скво. Нашими героями были Ситка Чарли и Мэйлмут Кид, познавшие мудрость снежной тропы, и мы, как умели, подражали им и даже выражались по-индейски.
Вильгельм Зайдель, врач. (нем.)
– Ты что же, Герман, не узнаешь? А я к тебе в гости. (пол.)
– Извините, пан… (пол.)
– Это мои русские друзья. Ты накормишь и приютишь нас на ночь? Немцев поблизости нет? (пол.)
Сотник – соцкий, лицо по разным поручениям.
Войт – старшина в польской деревне.
– Я не понимаю. (нем.)
Приказ. (нем.)
– Давайте отдохнем. (пол.)
Спасибо. (пол.)
– Правильно! И я с вами посижу, пока дождь перестанет… (пол.)
– До свиданья. (пол.)
– Большое спасибо. (нем.)
Пожалуйста. (нем.)
Боров, кабан. (нем.)
Олень. (нем.)
Подполковник.
Младший офицерский чин в гитлеровской армии.
Письма.
