Они освободились из библиотеки. Они прорвались через потолок пещеры, через невообразимую толщу камня, к дневному свету.
— Мы не можем больше ждать! — прокричала мисс Сапсан. Она встала и подняла над головой смятую бумажку Бентама. — Сестры, пришло время закрыть эту петлю!
И тогда я понял, что он дал нам, и почему мисс Сапсан отпустила его. Рецепт, назвал он его. Он уже сработал один раз…
Это была та самая процедура, которую он обманом заставил выполнить Каула и его последователей много лет назад, в 1908. Та, что разрушила петлю, в которой они находились, вместо того, чтобы сбросить, как они рассчитывали, их внутренние часы. В этот раз разрушение будет намеренным. Только вот была одна проблема…
— Разве это не превратит их в пустóт? — спросила мисс Королек.
— пустóты — не проблема, — откликнулся я, — но в последний раз, когда кто-то разрушал так петлю, разве это не вызвало взрыв такой силы, что пол-Сибири сровняло с землей?
— Имбрины, которых мой брат вынудил помочь ему, были молодыми и неопытными, — ответила мисс Сапсан. — Мы справимся лучше.
— Лучше бы нам справиться, — отозвалась мисс Королек.
За холмом выросло гигантское лицо, как будто второе солнце выглянуло из-за горизонта. Это был Каул, огромный как десять домов. Страшным трубным голосом, разнесшимся над холмами, он проревел:
— АЛЬМАААААААААА!
— Он идет за вами, мисс! — воскликнула Оливия. — Мы должны бежать в безопасное место!
— Через секунду, милая.
Мисс Сапсан отогнала всех странных детей (и Шэрона с кузенами) на приличное расстояние, затем собрала вокруг себя имбрин. Они выглядели, как какое-то мистическое тайное общество, готовящееся провести древний ритуал. Чем, я полагаю, они и были. Прочитав листок, мисс Сапсан произнесла:
— Согласно этому тексту, у нас будет только одна минута, чтобы покинуть петлю.
— Хватит ли нам этого? — спросила мисс Шилоклювка.
— Должно хватить, — ответила мисс Королек мрачно.
— Может нам нужно подойти ближе к выходу из петли, — предложила мисс Клёст, которая только совсем недавно пришла в себя.
— Нет времени, — ответила мисс Сапсан. — Мы должны…
Конец предложения потонул в далеком, но громоподобном крике Каула, его слова превратились в бессвязную абракадабру. Вероятно, его разум плавился, не выдерживая колоссального напряжения, вызванного ускоренным ростом. Его дыхание достигло нас через пару секунд после его голоса, зловонным желтым ветром, от которого сгустился воздух.
Бентама не было слышно уже несколько минут. Убил ли его Каул?
— Пожелайте вашим старшим удачи! — крикнула нам мисс Сапсан.
— Удачи!!! — крикнули мы все.
— Не взорвите нас! — добавил Енох.
Мисс Сапсан повернулась к своим сестрам. Двенадцать имбрин образовали тесный круг и взялись за руки. Мисс Сапсан заговорила на древнем языке странных людей. Остальные повторяли за ней в унисон, их голоса поднимались ввысь жутковатой ритмичной песней. Это продолжалось тридцать или около того секунд, время, за которое Каул начал выкарабкиваться из пещеры, валуны покатились с холмов там, где его огромные руки находили себе точки опоры.
— Что ж, все это очень занимательно, — подал голос Шэрон, — и вы все можете оставаться и смотреть, но я думаю, мы с кузенами пойдем.
Он направился прочь, но увидел, что тропа впереди разбегается в пяти направлениях, а твердая земля не сохранила ни одного нашего следа.
— Э… хмм, — пробормотал он, разворачиваясь, — никто случайно не запомнил дорогу?
— Вам придется подождать, — прорычал Эддисон. — Никто уйдет отсюда, пока это не сделают имбрины.
Наконец те разомкнули руки и разорвали круг.
— Это все? — спросила Эмма.
— Это все! — ответила мисс Сапсан, спеша к нам. — Давайте, все уходим. Нам не захочется быть здесь через сорок пять секунд!
Там где стояли имбрины, землю прорезала трещина, глина падала в быстро расширяющуюся воронку, из которой исходило громкое, почти механическое жужжание. Разрушение началось.
Невзирая на усталость, поломанные тела и заплетающиеся ноги, мы побежали, гонимые ужасом и жуткими апокалипсическими звуками… и гигантской разбухшей тенью, которая упала поперек нашего пути. Мы бежали по расползающейся земле, вниз по древним ступеням, крошащимся под нашими ногами, назад в первое строение, из которого мы вышли, задыхаясь от красной пыли от рассыпающихся стен, и, наконец, вбежали в проход, который вел обратно в башню Каула.
Мисс Сапсан гнала нас по нему, в то время как проход разрушался вокруг нас, и вот мы оказались на другой стороне. Я оглянулся и увидел, как в пещере за нашей спиной, гигантский кулак проломил ее крышу.
Мисс Сапсан закричала в отчаянии:
— Куда делась дверь?! Мы должны закрыть ее, или разрушение может выйти за пределы петли!
— Бронвин выбила ее! — проболтался Енох. — Она сломана!
Она добралась до нее первой, и для Бронвин выбить дверь оказалось быстрее, чем поворачивать ручку.
— Простите!!! — воскликнула она. — Я всех нас погубила???
Дрожь петли начала распространяться на башню. Она покачнулась, и нас разметало от одной стены к другой.
— Нет, если мы покинем башню, — ответила мисс Сапсан.
— Мы слишком высоко! — прокричала мисс Королек. — Мы ни за что не успеем добраться до низа вовремя!
— Над нами есть открытая площадка, — сообщил я. Хотя я и сам не знал, почему сказал это, поскольку прыгнуть навстречу смерти было ничуть не лучше, чем оказаться раздавленными обрушившейся башней.
— Да!!! — крикнула Оливия. — Мы прыгнем!
— Ни в коем случае! — возразила мисс Королек. — С нами-то, с имбринами, ничего не случиться, но вы, дети…
— Я могу понести нас! — заявила Оливия. — У меня хватить сил!
— Ни за что! — воскликнул Енох. — Ты крошечная, а нас слишком много!
Башня пугающе закачалась. С потолка посыпалась плитка, а по полу пошли трещины.
— Ну и ладно! — крикнула Оливия. — Вот и оставайся!
Она направилась наверх. Нам хватило всего одного мгновения, и еще одного колебания башни, чтобы решить, что Оливия была нашей последней надеждой.
Наши жизни были в тонких ручках самого маленького члена нашей команды. Птица, помоги нам.
Мы побежали вверх по наклонному коридору и выбежали на открытый воздух, в угасающий день. Под нами раскинулся Акр Дьявола: территория крепости с ее белыми стенами, туманный провал и его полый мост с пустóтой, черные угли Дымящейся улицы и тесно стоящие жилища за ней, а позади всего этого — Канава, змеившаяся по границе петли, будто ободок накипи. Что бы ни случилось дальше, выживем мы или погибнем, я, по крайней мере, был рад, что смотрю на это место в последний раз.
Мы бросились животами на перила, опоясывающие площадку. Эмма сжала мою руку:
— Не смотри вниз, ага?
Одна за другой имбрины превратились в птиц и расселись на перилах, готовые помочь всем, чем смогут. Оливия ухватилась за перила обеими руками и выскользнула из туфель. Ее ноги взлетели вверх, и она встала в стойку на руках, пятками в небо.
— Бронвин, хватай мои ноги! — крикнула она. — Мы сделаем цепь. Эмма схватит ноги Бронвин, а Джейкоб — ноги Эммы, Хью — ноги Джейкоба, а Гораций — ноги Хью…
— Моя левая нога ранена! — воскликнул Хью.
— Тогда Гораций схватит тебя за правую! — заявила Оливия.
— Это безумие! — возразил Шэрон. — Мы получимся слишком тяжелыми!
Оливия начала было спорить, но внезапная вибрация встряхнула башню так сильно, что всем нам пришлось вцепиться в перила, чтобы нас не сбросило с площадки.
Итак, Оливия или ничего.
— Вы поняли идею! — крикнула мисс Сапсан. — Делайте, как говорит Оливия, и самое главное, не отпускаете, пока мы не достигнем земли!
Маленькая Оливия согнула колени и, брыкаясь, опустила одну ногу к Бронвин и протянула той. Бронвин взялась за ногу Оливии, потянулась и схватила вторую. Оливия отпустила перила и встала в руках Бронвин, толкая себя к небу, словно пловец в бассейне.
Бронвин оторвало от земли. Эмма быстро схватила ноги Бронвин, и ее подняло тоже, в то время как Оливия, вытянулась в струнку и, стиснув зубы, стремилась вверх изо всех сил. Затем наступила моя очередь, но Оливия, кажется, истратила всю подъемную силу. Она напрягалась и стонала, гребя по-собачьи по направлению к небу, но у нее не хватало сил. Тогда мисс Сапсан превратилась в птицу, взмыла в воздух, вцепилась когтями в платье Оливии и стала поднимать ее.
Мои ноги оторвались от земли. Хью схватил мои ноги, а за ним Гораций — его, а Енох — его, и так далее, пока даже Перплексус и Эддисон, и Шэрон со своими кузенами не присоединились к нам. Мы растянулись в воздухе подобно причудливому раскачивающемуся воздушному змею. Миллард был его невидимым хвостом. Имбрины поменьше вцепились тут и там в нашу одежду и яростно махали крыльями, добавляя нам всю подъемную силу, которую могли.
