А к вечеру возвращается Лом и приводит с собой матроса.
Я смотрю – на вид парень ничего. Не очень молодой, но и не очень старый; ростом, правда, маловат, но по глазам видно – шустрый, и борода у него, как у морского разбойника. Только те, по слухам, все больше рыжие, а этот типичный брюнет. Грамотный, некурящий, одет чисто, знает четыре языка – английский, немецкий, французский и русский. Это Лома особенно прельстило: он к тому времени, грешным делом, стал уже забывать английскую речь. Фамилия у нового матроса несколько странная – Фукс, но, знаете, фамилия – дело наживное, а мне еще Лом на ушко шепнул, что Фукс этот – клад, а не матрос: прекрасно разбирается в картах.
Тут уж я совсем успокоился: раз в картах разбирается – значит, моряк, значит, и в руле может постоять, значит, и вахту при случае может нести самостоятельно.
Словом, я согласился. Записал Фукса в судовую роль, объяснил обязанности, приказал Лому отвести ему место в трюме. Ну, потом подняли паруса, развернулись и пошли дальше.
И, знаете, как раз вовремя взяли человека. До тех пор нам везло: ветер все время дул в корму, чистый фордевинд. А тут задул прямо в нос – «вмордувинд», как говорится. В другое время я, может быть, поберег бы силы, остался бы в дрейфе или якорь бросил, но тут, сами понимаете: селедки. Им-то ветер нипочем, идут как ни в чем не бывало полным ходом, и нам, значит, нельзя отставать. Ну и пришлось идти в лавировку, зигзагами. Я высвистал всех наверх. Лома поставил пасти селедок, сам встал у штурвала, набрал ходу и скомандовал:
– К повороту приготовиться!
Смотрю – этот Фукс стоит, как свечка, руки в карманах, с интересом смотрит на паруса.
Ну, тут уж я прямо к нему обратился.
– Фукс, – кричу, – набивайте грот!
Он встрепенулся, посмотрел этак растерянно – и давай все подряд запихивать в кубрик: спасательные круги, запасной трос, фонари. Поворот, конечно, не вышел, прозевали…
– Отставить! – кричу я.
Он тогда все пожитки назад вытащил и поставил у самого фальшборта.
Ну, я вижу, достался матрос! Ни в зуб ногой! Уж я на что человек спокойный, но тут и меня зло взяло.
– Эй вы, Фукс, – говорю я, – какой же вы, к черту, матрос?
– А я, – ответил он, – не матрос, я сейчас просто так застрял на мели, а друзья мне посоветовали климат переменить…
– Позвольте, – перебил я, – а как же мне Лом говорил, что вы в картах умеете разбираться?
– О, это сколько угодно, – отвечает он. – Карты – это моя специальность, карты – это мой хлеб, только не морские, а, простите, игральные карты. Я, если хотите знать, я карточный шулер по профессии.
Я так и сел.
Ну, посудите сами, что мне с ним делать?
Списывать на берег – это еще сутки потерять. Ветер крепчает – того и гляди, поднимется шторм, тут селедки разбегутся. А с другой стороны, возить с собой этого шулера балластом – тоже неинтересно: он не только морской команды, он ни одной снасти не знает. Я было растерялся.
Но тут мне пришла блестящая мысль. Я, знаете, люблю иногда разложить пасьянс на досуге, и у меня нашлась на судне колода карт. Так я на каждую снасть привязал поскорее по карте, привел яхту к ветру и повторил маневр.
– К повороту приготовиться! Развязать тройку пик, подтянуть валета червей, смотать десятку треф…
И, знаете, поворот удался на славу, и этот Фукс действительно так в картах разбирался, что в темноте другой раз и то масти не путал.
Вот так и пошли дальше. Идем, лавируем. Ветер крепчает. Так бы оно ничего, но селедки меня беспокоят. Кто их знает, как они переносят погоду? А мне не к спеху, груз не срочный, так зачем рисковать? Я решил отстояться в порту.
Глава VI, которая начинается недоразумением, а кончается неожиданным купанием
Близ острова Уайт я свернул направо и пошел в Саутгемптон, в Англию. Бросил якорь на рейде. Лома оставил сторожить селедок, а мы с Фуксом сели на ялик и причалили к берегу. В прекрасном местечке высадились: трава подстрижена под гребеночку, дорожки посыпаны песком, и всюду такие красивые загородочки и надписи: «Здесь не ходить, усадьба Арчибальда Денди».
Только мы высадились, не успели шагу шагнуть, нас окружили джентльмены во фраках, в котелках, в белых галстуках. Не то мистер Денди со своим семейством, не то министр иностранных дел со свитой, не то агенты тайной полиции – по костюму не разберешь. Ну, подошли поближе, поздоровались, разговорились, и знаете, что оказалось? Оказалось, что это у них нищие. В Англии так просто попрошайничать строжайше запрещено законом, а во фраке – пожалуйста. Если кто и подаст, считается, что нищих нет, а просто помог джентльмен джентльмену.
Ну, я роздал им кое-какую мелочь, иду дальше. Вдруг навстречу – еще один. Длинный, точно версту проглотил. Поравнялись. Он обнажает голову, раскланивается самым церемонным манером. Ну, я, понятно, пошарил в кармане, выудил две копейки и прямо ему в цилиндр. Я ждал благодарности, а он, представьте себе, вспыхнул, фыркнул, вставил в глаз монокль и очень внушительно произнес:
– Арчибальд Денди, эсквайр. С кем имею честь?
– Капитан дальнего плавания Христофор Врунгель, – представился я.
– Очень приятно, – говорит он. – Защищайтесь, капитан!
Я было стал извиняться, да где там! Вижу – поздно. Какие уж там извинения! Он поставил цилиндр на травку, сбросил фрак… Ну, и я, знаете решил постоять за себя: скинул китель, занял боевую позицию.
Фукс тоже не растерялся, взял на себя роль судьи, отошел чуть в сторонку и во все горло крикнул:
– Секунданты, аут! Гонг!
Мистер Денди запрыгал, запыхтел, завертел кулаками. Похоже, как, знаете, мальчишки в паровоз играют. Ринулся на меня. Пришлось и мне поработать кулаками.
Я не люблю давать волю рукам, но тут бокс, благородная схватка, – я размахнулся… и едва успел задержать удар.
Вижу – скверная штука: при разности пропорций наших фигур я, куда бы ни метил, все равно попаду ниже пояса. А это, знаете, не по правилам. Он же, напротив, лупит воздух у меня над фуражкой. И тоже все впустую. Первый раунд так и окончился без результата.
Но решать бой все равно как-то нужно было, и тут нас выручил Фукс.
– Пожалуйста, капитан, – говорит он и подставляет плечи.
Я вскочил на него верхом и вижу – совсем другое дело. Я теперь на уровне противника, так сказать, и могу вступить в бой на законных основаниях. Фукс подо мной прыгает, рвется в бой. Ну, я вижу, пора действовать.
– Давайте, Фукс! – говорю.
Ему, видимо, было нелегко, но он бодро прохрипел:
– Гонг!
И мы начали снова…
Мистер Денди дрался блестяще. Я получил жестокий удар в переносицу, но тут вспомнил молодость, пришпорил Фукса, перешел в инфайтинг и нанес противнику сокрушительный оперкут.
Он замер на секунду, закрыл глаза, опустил руки по швам и вдруг рухнул, как мачта. Фукс достал у него из жилетного кармана часы и стал громко отсчитывать секунды. Минут через сорок мистер Денди очнулся. Потер скулу, удивленно посмотрел по сторонам, заметил нас с Фуксом, вскочил и стал приводить в порядок одежду.
Я вторично представился, извинился, объяснил причину недоразумения. Ну, и, знаете, помирились. Познакомились. Пожали друг другу руки, разговорились, подружились даже. Потом осмотрели его усадьбу, зашли домой, выпили по чашке чаю, посидели у камина и отправились ко мне на «Беду».
Мистер Денди осмотрел мою яхту, пришел в восторг и принялся считать по пальцам:
– Сегодня четверг… Значит, завтра пятница, послезавтра суббота… Мистер Врунгель, – воскликнул он неожиданно, – вас послало само провидение! В воскресенье большие национальные гонки. Вы должны их выиграть. Я сам пойду с вами, и на этот раз мистер Болдуин будет посрамлен.
Я, сказать по правде, не сразу понял, о чем идет речь, но мистер Денди мне все разъяснил. У него там, оказывается, есть сосед, мистер Болдуин. И вот они с этим Болдуином во всем соревнуются: кто знатнее, у кого галстук красивее завязан, у кого трубка лучше… Но это все так, между прочим, а главный-то спор идет у них о яхтах. Оба, оказывается, заядлые парусники, и как гонки – все готовы отдать, только бы утереть нос друг другу.
Ну, и, знаете, этот Денди взглянул на мою «Беду» глазом знатока, оценил ее качества и понял, что с таким судном в любых гонках, при любой погоде победа обеспечена. Да-с!
В общем, уговаривает меня принять участие.
– Пойдемте, – говорит. – Гонки интересные, судно у вас превосходное, и, поверьте слову джентльмена, вы возьмете большой королевский приз и малый приз адмирала Нельсона.
Я за призами не очень гоняюсь, но так, в гонках, почему же не выступить? Судно прекрасное, команда надежная, ну, да и я не первый раз за рулем. Шансы есть…
Я было уже и согласился, да тут вспомнил: селедки… Их-то куда девать? Ну, объяснил мистеру Денди, что не могу распорядиться судном, что связан селедками по рукам и по ногам. Он сперва расстроился, но потом обещал и это уладить. И, представьте, уладил действительно. В тот же день я получил разрешение и ввел весь табун в портсмутский адмиралтейский док.
