в чайник.
— Ну, чай готов, — удовлетворенно сказала она, — теперь надо добыть сливок.
Девочка взяла кусок мела, которым чистили серебряную посуду, поскоблила его своим ножичком, положила в сливочник, сверху налила воды из того же блюдечка, помешала ложечкой и, когда вода побелела, поставила сливочник на стол.
Недоставало только сахару. Соня обошлась тем же мелом: наколола маленьких кусочков, сложила их в сахарницу и поставила ее на стол. С величайшим восторгом оглядев стол, именинница потерла ручки:
— Вот так чай будет, на славу! Какая я догадливая! Держу пари, что ни Поль, ни подруги не додумались бы до этого…
До приезда гостей оставалось еще полчаса, но Соня не скучала, она была так довольна своей выдумкой, что не отходила от стола. Она все ходила вокруг и весело приговаривала:
— Вот так выдумка! Какая же я умница!
Наконец приехали Поль и подруги. Соня побежала им навстречу, перецеловала всех и поскорее повела в малую гостиную, чтобы похвалиться подарками. Они обманулись насчет ящика с красками, как обманулись Соня и няня. Чайный прибор тоже всем понравился.
— Садитесь за стол… Вот так, отлично! — Соня предвкушала восторг друзей. — Позвольте мне ваши чашки, я положу сахару… Теперь чаю и сливок… Кушайте, пожалуйста.
— Странно! Сахар не тает, — удивилась Мадлен.
— Помешай хорошенько, он растает, — посоветовала Соня.
— Что-то чай холодный, — подозрительно сказал Поль.
— Очень давно заварен — оттого, — разъяснила Соня.
Тут Камила хлебнула чаю и с отвращением оттолкнула чашку:
— Какая гадость! Это не чай!
— Фу, да он пахнет мелом! — скривилась и Мадлен.
Поль отплевывался от мела:
— Чем ты нас угостила, Соня? Это гадко, отвратительно!
— Вы находите… — смутилась хозяюшка.
— Какая злая шутка! Ты думала, мы станем пить этот противный чай? — возмущенно закричал Поль.
— Вы слишком разборчивы! — Соня, разозлившись, отобрала у него чашку. — На вас не угодишь!
— Согласись, Соня, не надо быть разборчивым, чтобы сказать, что этот чай отвратительный, — улыбнулась Камила.
— Я ничего омерзительнее в рот не брала! — сказала Мадлен.
Поль сердито сунул чайник Соне и потребовал:
— Выпей сама! Увидишь, насколько мы разборчивы!
Соня стала от него отбиваться:
— Оставь меня, ты мне надоел!
Но Поль не уступал, надвигаясь на Соню все ближе и ближе:
— А, так мы слишком разборчивы! А чай, по-твоему, вкусен! Выпей же его, и сливки тоже.
Наконец Поль поймал Соню и вылил чай ей в рот. То же он хотел сделать и с поддельными сливками, не обращая внимания на гневные вопли сестры. Камиле и Мадлен стало жаль подружку, и они бросились отнимать у Поля сливочник, но мальчик раззадорился и оттолкнул их. Соня воспользовалась заминкой и набросилась на Поля с кулаками. Тут Камиле и Мадлен пришлось удерживать Соню.
Поль взвыл, Соня закричала, Камила и Мадлен позвали на помощь — шум поднялся ужасный, так что в испуге прибежали матери. Увидев их, дети замерли на месте.
— Что тут такое? — с беспокойством строго спросила госпожа де Реан.
Никто не проронил ни слова.
— Камила, Мадлен, из-за чего началось сражение? — обратилась госпожа де Флервиль к своим дочерям.
— Мама, я и Мадлен — мы не дрались, — робко отвечала Камила.
— Как не дрались? — переспросила госпожа де Флервиль. — Ты держала Соню за руку, а Мадлен Поля за ногу.
— Мы… мы хотели помешать им… они сильно разыгрались… — попыталась объяснить Мадлен.
— Разыгрались! — усмехнулась госпожа де Флервиль. — Это, по-твоему, игра?
— Я вижу, Соня и Поль по обыкновению повздорили. Камила и Мадлен хотели удержать их. Все так и было, я отгадала, Камилочка? — вмешалась госпожа де Реан.
— Да… — тихонько пискнула Камила, покраснев до корней волос.
Госпожа д’Обер тем временем пристально смотрела на сына:
— Не стыдно тебе, Поль, так буянить? Ты сердишься из-за пустяков и готов драться…
— Вовсе не из-за пустяков, мама! Соня хотела напоить нас чаем, таким противным, что нас стало тошнить, как попробовали. А когда мы стали выговаривать ей, она сказала, что мы чересчур разборчивы.
Госпожа де Реан взяла сливочник, понюхала, попробовала немного на язык и тут же брезгливо поморщилась:
— Соня! Откуда ты взяла таких ужасных сливок?
Соня виновато опустила голову:
— Я сама сделала, маменька.
— Сама! Из чего же это?.. Скажи.
Соня совсем застыдилась и еле слышно прошептала:
— Из мела и собачкиной воды.
— А чай откуда взялся?
Соня, еще ниже понурив голову, вздохнула и пробормотала:
— Я нарвала травки и облила собачкиной водой.
— Отличное угощение! Грязная вода и мел! Подходящее для дня рождения! — возмутилась госпожа де Реан, рассматривая содержимое сахарницы. — Во-первых, не послушалась, когда я запретила тебе делать чай, потом хотела напоить подруг бог знает чем и в заключение подралась с Полем. Простись с чайным прибором на время! Следовало бы тебя и к столу не допускать, но боюсь обидеть твоих подруг. Зачем же им страдать из-за тебя?
Матери вышли и невольно расхохотались, вспоминая угощение, придуманное Соней. Дети остались одни. Полю и Соне было стыдно за недавнюю драку, и они не смели взглянуть друг на друга. Камила и Мадлен поцеловали их, утешили и помирили. Соня поцеловала Поля, попросила у всех прощения, и все было забыто.
Соня была непослушной девочкой, мы уже достаточно рассказали об этом. Мама пыталась исправить ее, но не успевала, и вот на Сонину голову обрушились новые несчастья.
На другой день после дня рождения мать позвала Соню и сказала:
— Я обещала, что, когда тебе исполнится четыре года, я стану брать тебя с собой гулять по вечерам. Я собираюсь через лес на ферму. Ты пойдешь со мной, только помни: не отставай! Ты знаешь, я хожу быстро, если ты отстанешь, я могу и не заметить.
Соня в восторге от предстоящей прогулки пообещала не отходить от матери ни на шаг. В это время приехал Поль и, к радости Сони, тоже попросился гулять.
Некоторое время дети старательно шли за госпожой де Реан и любовались на прыжки четырех больших собак, которых маменька всегда брала с собой.
В лесу дети стали рвать цветы — прямо на ходу, не останавливаясь. Неподалеку от дороги Соня заметила множество спелой земляники.
— Какая славная земляника! — закричала она. — Как жаль, что нельзя покушать.
Госпожа де Реан слышала это восклицание и, обернувшись к детям, еще раз запретила им останавливаться. Соня вздохнула и печально посмотрела на ягодки, которые так манили ее.
— Не смотри лучше, — посоветовал Поль, — и позабудешь о них.
