Жорж Байяр
Мишель и Затонувшее сокровище
Дождь перестал.
Тяжелые черные тучи медленно уплывали к горизонту, и половина неба уже расчистилась.
Четверо ребят — трое парней и девочка — в жестких дождевиках из прозрачного пластика преодолевали на мопедах последние метры перевала Бланшон в Северных Альпах, в самом центре массива Эгбель.
Подъем был крутой, моторы натужно ревели, и седокам приходилось изо всех сил нажимать на педали, помогая своим машинам.
— Последний рывок — и мы на вершине! Кто быстрее? — крикнул высокий темноволосый парень, привстав на педалях, как велогонщик перед финишем.
— Пощади, Артур! — взмолилась девочка — светловолосая, лет пятнадцати, с раскрасневшимся от усилий лицом.
— Нет уж, Мартина, пощады не жди, — отозвался
тот, что изображал из себя спринтера. — Лично мне не терпится воочию увидеть владения присутствующего здесь Мишеля Терэ, джентльмена-фермера!
— Как же! — рассмеялся мальчик со светлыми, подстриженными ежиком волосами. — Этот фермер не отличит сельдерея от петрушки!
Но Артур уже перестал паясничать и опустился на седло. Резко сбросив газ, он затормозил перед дорожным столбиком и ткнул указательным пальцем в табличку: «Перевал Бланшон. Высота 807 м».
Остальные подкатили к нему и слезли с мопедов.
Артур с торжественным видом провозгласил:
— Нет, вы представляете себе? Еще какие-нибудь четыре тысячи метров — и мы на вершине Монблана. Вот это восхождение, а?
Шутки никто не оценил. Спутники Артура замерли, любуясь внезапно открывшейся их глазам картиной.
— Как красиво… — прошептала девочка.
В котловине, среди гор, далеко внизу раскинулось озеро — спокойное, неподвижное, формой напоминавшее полумесяц. Густой лес, в котором преобладала темная зелень елей, со всех сторон обступал водную гладь.
Необычно крутые берега — там, где они были видны, — выдавали искусственное происхождение водоема: видно, где-то ниже по течению перегородили плотиной горную реку, затопив долину.
Вдруг Артур нарушил молчание:
— Земля! Гляди, Мишель, вот она, твоя ферма! В двух-трех сотнях метров от перевала, почти
на одном уровне с озером, виднелась серая шиферная крыша — потускневшая от времени, вся в ржавых пятнах.
Тот, к кому обратился Артур, — пятнадцатилетний мальчик с коротко подстриженными, чуть волнистыми темными волосами, — покачал головой.
— Да нет же, дружище. Если папа мне правильно все объяснил, ферма должна быть на другом конце этого полумесяца, где-то слева от плотины и чуть пониже.
— Какая точность! — усмехнулся Артур. — Может, ты покажешь и где плотина?
— Что, до дома еще так далеко? — жалобно протянула девочка.
— Надеюсь, ты хоть знаешь дорогу? — спросил Артур. — Через четыре секунды будет ровно двадцать часов двенадцать минут… Если нам еще придется играть в Мальчика-с-Пальчик в этих лесах, на месте будем завтра к утру!
Мишель, улыбаясь, снова покачал головой. У Артура всегда была наготове шутка или острое словцо, и друзьям это нравилось.
— Успокойся, Мальчик-с-Пальчик, дорогу я приблизительно знаю. Хотя я, заметь, как и ты, здесь впервые. Но у меня есть что-то вроде карты…
Несколько месяцев тому назад родители Мишеля получили в наследство от дяди — двоюродного деда мальчика — ферму в поселке Ла-Гамб, что в Морен-ле-Фрон. Супруги Терэ приезжали на похороны, но на ферме не побывали: их родственник скончался в больнице соседнего городка.
Мальчик достал из кармана смятый листок бумаги, разгладил его и принялся внимательно изучать.
— Вот, — сказал он наконец. — Надо, кажется, обогнуть озеро с той стороны. Там где-то должна быть гостиница, совсем близко… наверно, вон та крыша — это она и есть.
— А может, мы там переночуем? — предложила Мартина.
Мысль была заманчивая. После утомительного путешествия перспектива блуждать по лесу в этот поздний час никого не вдохновляла.
— Я поеду к тому дому, — решил Мишель, — и спрошу дорогу. Так мы наверняка потеряем меньше времени.
— Минутку! — вмешался Артур. — Уж если там гостиница, так я, кстати, умираю от жажды. Поеду-ка я вместе с нашим фермером. Кто любит меня, за мной!
Этот боевой клич положил конец колебаниям. Все четверо вскочили на мопеды и покатили вниз по перевалу. Они миновали еще один указатель; надпись на табличке была перечеркнута жирным коричневым крестом, однако прочесть ее было можно: «Ла-Гамб. 1,2 км».
Вдруг все разом затормозили.
Большой деревянный дом из темных бревен возвышался чуть в стороне от дороги… а дорога в этом месте была перегорожена рядом толстых железных столбиков. Сразу за заграждением асфальтовая лента делала крутой поворот и уходила… прямо в озеро!
— Шоссе-амфибия! — вскричал Артур. — Всем надеть гидрокостюмы! Новый вид мотоспорта! Тысяча метров под водой!
Всем друзьям стало немного не по себе при виде асфальта, исчезавшего под безмятежно гладкой поверхностью воды: значит, на месте озера было когда-то поселение!
— Нечего и спрашивать дорогу! — рассмеялся Даниель. — Надо ехать прямо по шоссе.
Мишель ничего не ответил. Он подошел поближе к дому и увидел облупленную, местами проржавевшую вывеску над крыльцом. На жестяной табличке с трудом можно было различить грубо намалеванного зверька. Мальчик не догадался бы, кто здесь изображен, если бы не выведенные ниже два слова, которые он прочел вслух:
— «Белый заяц».
Где-то внутри гостиницы хлопнула дверь. Откуда ни возьмись появилась большая, совершенно черная овчарка. Она на миг застыла на деревянном крыльце, потом подбежала к друзьям и залаяла, впрочем, довольно миролюбиво.
— Трик, ко мне! — раздался окрик.
На крыльцо вышел низенький коренастый человечек с заметным брюшком; он был одет в охотничий костюм из мягкого вельвета, на голове у него красовалась неопределенного цвета фетровая шляпа, изо рта торчала короткая трубка.
Пес тотчас повиновался, взбежал на крыльцо и стал «к ноге», чуть позади хозяина.
Между тем хозяин — судя по седым усам и глубоким морщинам на лице, ему давно перевалило за шестьдесят — стоял, сжимая в руке трубку, и пристально смотрел на молодых людей.
Мишель подошел поближе и вежливо обратился к нему:
— Добрый вечер. Нам надо попасть на ферму Терэ… Антонима Терэ. Не подскажете, как туда добраться?
Человечек вынул изо рта трубку, посмотрел поверх его головы на озеро, нахмурился и неприветливо, даже с какой-то яростью в голосе ответил:
— Ферма Терэ, говорите? Лучше бы вам не упоминать при мне этого имени. Чем реже я его слышу, тем лучше себя чувствую!
Он медленно повернулся на каблуках и ушел в дом; собака за ним. Мишель просто оторопел. Что такое? Неужели дядина ферма пользуется в здешних местах дурной славой? Может, с ней связано какое-то поверье или что-нибудь в этом роде?
Мальчик уже собрался было уходить, как вдруг дверь гостиницы отворилась снова. На крыльце появилась молоденькая темноволосая девушка. Тонкое, покрытое золотистым загаром лицо сияло улыбкой. На вид ей было не больше восемнадцати.
— Что вам угодно? — спросила девушка, спускаясь с крыльца.
В своих сандалиях на веревочной подошве она ступала легко, словно танцуя. Поверх ее соломенно-желтого ситцевого платьица был повязан голубой фартук.
— Добрый вечер, мадемуазель. Вы не подскажете, как нам добраться до фермы Терэ? — повторил свой вопрос Мишель.
— Конечно, подскажу, это очень просто, — ответила девушка, показав рукой куда-то вдоль озера. — Езжайте в эту сторону и держитесь берега. Там есть тропа, вы ее проехали. Она начинается метрах в ста отсюда. Вы ее, может быть, видели, когда спускались с перевала. Она ведет к плотине.
— А где же ферма? От вас ее не видно?
— Вон там!
Девушка указала на противоположный конец заполненного водой полумесяца, но Мишель увидел там только зелень да кое-где скалы. Собеседница улыбалась так приветливо, что мальчик решился спросить:
— Извините меня, мадемуазель… Но я хотел бы узнать, почему тот господин, с которым я говорил до вас, ответил мне так… м-м-м… нелюбезно.
Улыбка девушки вдруг погасла. Она помолчала, как-то подозрительно глядя на Мишеля, потом ответила:
— Если вы и вправду ничего не знаете, так и я вам не стану говорить. У дедушки есть свои причины. До свидания, счастливого пути!
Юная хозяйка скрылась за дверью, оставив друзей в полном недоумении.
— Вот это называется теплый прием, — вздохнул Артур. — Вряд ли мне здесь дадут напиться… Ладно, поехали!
Толкая перед собой мопеды, четверо друзей углубились в лес. С трудом пробираясь между деревьями, они шли вдоль берега в поисках
тропы.
Ребята обнаружили ее очень скоро — это оказалась узкая, едва заметная среди дубов и елей тропинка, так что идти пришлось гуськом. Местами лес редел, и тогда друзья могли видеть внизу спокойные воды озера.
