Сергей Анатольевич Иванов
Близнецы и Сгоревший Замок
Глава I
Житель острова Ямайка
Бесспорно, хотелось бы начать с чего-нибудь забойного. И это естественно: ведь вам обещают детектив.
Однако ничего из этого не получится, вы уж простите. Приключения, возможно, и были, но вчера, когда вся эта развеселая гон-компания, называемая «Театр зверей под управлением Джона Сильвера», двигалась по градам и весям бескрайней и зимней страны.
В дороге приключения просто неизбежны, и мы о них когда-нибудь обязательно расскажем — для знакомства у нас еще много времени… Но не сейчас. Потому что Сильверы только что прибыли в некий населенный пункт под названием…
Вот тут заминка. Вы извините, город этот хоть и не очень большой, но известный, и тут практически все друг друга знают. А история, которая будет рассказана дальше, — настоящая, поэтому «географические названия» придется поменять. Имена и фамилии тоже… По вполне понятным причинам.
Но все-таки как же быть с названием? А вот как: назовем его город Чашкин. Дед Олава, когда рассказывает о своих цирковых скитаниях, частенько забывает, как именовался тот или иной населенный пункт, где они выступали с бабушкой. Тогда могучий Олава морщит свой широкий шоколадного цвета лоб и говорит:
— Это было в городе… ну, допустим, Чашкине.
Слушатели его — чаще всего это внуки Ольга и Олег — замирают на секунду, а затем разражаются… не просто смехом, а хохотом. Потому что дед всегда почему-то останавливает свой выбор именно на этом названии — Чашкин. У него, честно говоря, не все в порядке с нашими российскими названиями, он потому что… бывший житель острова Ямайка!
Представляете, где это? В Карибском море. Так что про лоб шоколадного цвета здесь было написано недаром. Дед Олава (ударение надо ставить после «а» — Олава), так вот, дед Олава, к вашему сведению, настоящий чернокожий человек.
А тогда откуда взялись Олег и Ольга?
Обождите, расскажем. Всему свой черед.
Это было давным-давно. Приехал в Россию, которая тогда называлась СССР, негритянский молодежный цирковой ансамбль. Они выступили то в клубах, то в парках. Это было прекрасное солнечное лето жуть какого далекого 1957 годи. 15 Москве проходил молодежный фестиваль — просто собрались люди со всего мира, чтобы разговаривать, вместе веселиться, выступать — кто, конечно, умеет. Теперь такое называлось бы тусовкой. А тогда — дружба народов, борьба за мир. И другие всякие хорошие, но, пожалуй, слишком громкие слова.
Однако главное для нас, что на том фестивале будущий дед Олава, а тогда юный цирковой борец, познакомился и подружился с москвичкой Тамарой Серегиной, тоже цирковой артисткой, тоже совсем молоденькой — она еще даже циркового училища не успела закончить.
Познакомиться, подружиться, а потом и влюбиться Олава успел за один день, а вернее, за одно мгновение… Некоторые не верят, что бывает любовь с первого взгляда. Но она, уверяю вас, бывает, да еще какая!
А счастливое чудо состояло в том, что и Тамара Романовна Серегина тоже за одно мгновение влюбилась в могучего и стройного красавца с Ямайки… В общем, чтобы долго не рассказывать, просто сообщаю: они поженились, и Олава остался в России, которая тогда называлась СССР.
Честно вам скажу, что, не будь Тамара Серегина цирковым человеком, у нее нашлось бы множество знакомых, которые стали б ее отговаривать: дескать, с ума ты спятила, девка, нашла за кого замуж выскочить — за негра! Но в цирке, слава богу, люди простые и веселые — артисты. Они только радовались, что у них в труппе такая удивительная пара.
И никто из Тамариных родственников ничего не сказал ей. Потому что родственников у Тамары не было, она воспитывалась в детдоме. А директор того дома, Роман Борисович Серегин, не делил людей на «негров» и «ненегров». Он даже их не делил на плохих и хороших, потому что сам был исключительно добрым дяденькой. И многие его воспитанники, когда получали паспорт, говорили, чтоб их записали Серегиными, а отчество дали Романович или Романовна.
Так, между прочим, «получилась» и Тамара Романовна Серегина.
Вместе с цирковыми труппами молодая пара колесила по стране. И побывала, между прочим, в Чашкине, который так любил потом вспоминать дед Олава.
Через несколько лет у них родился сын Всеволод… Сева. Он получился значительно белее, чем папа, но значительно темнее, чем мама. Рос, вырос, тоже стал цирковым артистом. В цирковых семьях это случается часто. Вернее сказать, обычно.
Однажды Олава и Тамара пришли в родной детдом, чтобы повидаться с Романом Борисовичем и выступить перед ребятами. Взяли с собой и Севку, уже повзрослевшего, да такого канатоходца и жонглера, что любо-дорого!
Роман Борисович, конечно, стал хвалиться, стал им показывать дом. И привел, между прочим, в живой уголок.
Которым заведовала уже выпускница, уже почти взрослая девушка Марина… Романовна Серегина.
И вот Сева Серегин посмотрел на Марину Серегину… Вы, конечно, можете сказать: выдумка, так не бывает! Но зачем же мне врать, подумайте сами? Если б надо было, я бы, честное слово, придумал что-нибудь позабавней. На то я и сочинитель. Однако если уж взялся писать, как было, так и пишу!
Теперь вы вполне можете представить, каким образом у Олавы Сильвера появились внуки Олег и Ольга. Остается только добавить, что они были двойняшками. И если Олю переодеть, получался ну просто вылитый Олег, а если переодеть — в девчоночье! — Олега, получалась… совершенно правильно — Олька.
Про их похожесть бабушка Тома любила шутить:
— Близнецы, — говорит, — были очень похожи. Особенно брат.
Ну и последнее — я же знаю, вам хочется спросить об этом. Так вот: по цвету кожи Оля и Олег от нас с вами никак не отличались. Ну, может, были немного смуглее, чем белобрысые люди — какие-нибудь шведы или эстонцы.
От дедушки Олавы двойняшкам досталась только курчавая черноволосость. У них и фамилия была Серегины, а не Сильвер — просто чтобы не нарываться на лишние вопросы.
По образованию мама Марина не была цирковой артисткой. Но животных-то она любила и со зверями возилась с самого детства. И, попав в цирковую семью, как бы само собой стала учиться на дрессировщицу. Выучилась! У нее потому что к этому делу, что называется, душа лежала.
А потом, когда на семейном совете решили, что пора организовать собственное дело, вдруг невольно получилось, что «не цирковая» Марина стала главной. Потому что дед Олава уже действительно дед, бабушка Тома тоже… почти бабушка! Да и Всеволод Олавович — после тридцати пяти особенно на канате не попрыгаешь. Цирковой век не очень-то длинен.
Но вот с животными — другое дело! Ведь здесь выступают — в смысле бегают, прыгают, танцуют и комически падают — в основном именно звери. Значит, артисту-человеку можно выступать почти что хоть до ста лет. А тем более никому из героев этой повести ста лет далеко еще не было!
В цирке всегда и всем хватает работы. Например, дед Олава выходил на арену с медведем Дядей Федей — они боролись. И бабушка выступала, и, конечно, папа-Сева. Но главной все-таки была именно Марина Романовна. Впрочем, это мы еще сами увидим, когда попадем на представление.
А назывался театр все-таки по имени деда. Потому что именно он был в семье голова.
Только не совсем понятно, почему в афише и на бортах трейлеров, в которых они перевозили зверей и цирковой реквизит, было написано: «Джон Сильвер». Ведь деда звали… Олава!
По правде говоря, Джоном был дедушкин отец. То есть у деда в российском паспорте значилось: Олава Джонович. Но Олава — это для зрителя что-то непонятное. Другое дело ДЖОН СИЛЬВЕР — имя, известное всем! И вы тоже, конечно, его помните. Главный пират из «Острова сокровищ»! Народу любопытно даже просто на него взглянуть. А тут еще цирк, еще здоровенный, почти двухметровый, чернокожий, с курчавыми, абсолютно седыми волосами!
Они приехали в середине дня. Все было для них готово. На окраине Чашкина, где город переходил в нечто сельское, Сильверов ждал снятый дом — деревянный, с усадьбой… с огородом и небольшим садом.
Было начало января, шестое число. Впереди предстояло много работы — на зимних каникулах, на всяческих елках, на Рождественских торжествах, и на Крещенских, и на старый Новый год. Это не считая того, что каждый вечер у них был спектакль в самом цирке — почти отделение в общей программе с другими артистами, тоже приехавшими в Чашкин на гастроли.
Значит, все надо было делать в темпе. Расквартировываться, смотреть «площадки» — места, где они будут выступать. Главное же — разместить животных: чтобы все они были накормлены, все в тепле и уюте.
