– А почему он такой страшный?
– Так нарисовали.
– Понятно… – Витя с почтением положил книжку на место.
Прозвенел звонок. Седьмой «В» ждала контрольная по биологии. Витя вернулся на свое место и во время контрольной смотрел на одинокую девочку, которая сидела под раскидистой пальмой. Свет из окна делал еще более четким ее гордый профиль. Витя вспоминал про Аринину книжку и думал, что лучше бы на обложке этой книжки нарисовали ее – красивую и невозмутимую, точно настоящий юный индейский вождь.
Петр Брониславович совершенно забыл о пропавшем у его ученицы плеере. По-хорошему, нужно было и директору сообщить, и милиционера в школу вызвать, но Петр Брониславович сначала думал, что сам вора обнаружит, а потом – что Наташа свой плеер еще где-то потеряла. Потому что ну как это – воровать у своих же? Не может такого быть, хорошие и порядочные у него в классе ребята… И Петр Брониславович вернулся в пучину своей грусти и печали.
А Арина Балованцева не прекращала своего расследования. После конкурса «Что? Где? Когда?» между седьмыми классами, на котором она провела опрос у ребят из параллельных классов, ей стало понятно, что вор находится среди своих. Но ведь раньше-то, говорят, никогда никто ничего в этом седьмом «В» не воровал! Что же могло случиться? И кто же, все-таки, кто этим занимается?
Арина пыталась ловить вора на живца. Она специально клала денежные купюры в карманы так, чтобы они чуть-чуть высовывались и были видны. Бери – не хочу. Но никто у нее ничего не крал. Хотя у Зои Редькиной, как удалось подслушать Арине, снова утащили десять рублей. Она плакала, рассказывая об этом подружке Даше Спиридоновой.
Даша косилась на Арину, это вскоре заметила бедняжка Редькина – и, сжав кулачки, хотела броситься на врага. Она была слабенькой и неловкой девочкой, а потому зацепилась за что-то и упала. Арина хотела ее поднять, но Зоя со страшным воплем поползла прочь, вскочила на ноги и умчалась куда-то по коридору.
Даша, презрительно фыркнув, прошла мимо Арины и не спеша направилась вслед за Редькиной.
Арине было до слез обидно. Но что тут сделаешь? Да и бедную Редькину было очень жалко.
А тем временем Сергей Никитич, учитель географии по кличке Сырник, вновь попытался быть очень строгим и компетентным. Он снова закрылся в кабинете, мстительно слушая, как в коридоре за дверью возмущаются ученики седьмого «В», лишенные на время своих вещей.
А они действительно тревожились за свои вещи, оставленные в кабинете географии. Но опять позволили себя из кабинета выставить, сумки и рюкзаки бросили на парты, а сами вышли. Одна деловая новенькая стояла в коридоре со своим военным ранцем за плечами…
Едва начался урок, на котором дисциплины по-прежнему не было, Сергей Никитич озверел, гаркнул как можно громче, скомандовав всем подняться со своих мест и продолжать урок стоя. Седьмой «В» сначала поднялся, постоял, но дисциплина от этого лучше не стала. Сергей Никитич заявил, что начинает опрос заданного на дом материала. Он называл чью-нибудь фамилию, тут же задавал вопрос – и садиться на стулья, а также заглядывать в учебники и тетради никому не позволял. Этот опрос тоже успеха не имел – никто из учеников ничего внятного ответить не смог. Учебно-воспитательная акция не удавалась.
Тогда Сырник применил свой излюбленный прием.
– Всем стоять! – крикнул он. – Кто пошевелится и скажет хоть слово – тому ставлю «два» в журнал. И тому, кто сразу не ответит на мой вопрос, – «два балла» в журнал тоже. Итак, Батыров…
Мамедка на вопрос не ответил. Получил «два». Спиридонова пошевелилась и тоже получила два. Пробормотал что-то недовольный Костик Шибай – «два» в журнал не миновало и его. И вскоре все в классе получили по двойке, а некоторые даже авансом по второй и по третьей – в счет будущих уроков.
Так и простоял весь класс до звонка. К концу урока Антоша Мыльченко пролепетал несколько бессвязных предложений – и в воспитательных целях, показывая свою лояльность и справедливость, Сергей Никитич нарисовал в журнале рядом с Антошиной сегодняшней двойкой тройку.
Похихикивая, довольный Сырник покинул класс.
– Вы можете меня ненавидеть, уважаемые двоечники, – сказала Арина, дождавшись, пока за Сырником захлопнется дверь, – но оставить это безнаказанным я не могу. Поэтому предлагаю операцию.
– Какую операцию? – услышав слова противной новенькой, осторожно спросили ребята.
– Акцию протеста, – ответила Арина. – Если, конечно, вам все это понравилось, то можете не участвовать. Обещаю, что во время проведения акции я грабить вас не буду. Будьте только сами повнимательнее.
После ее слов всем стало как-то неловко.
– Ну так что за акция-то? – чтобы избавить своих одноклассников от этой неловкости, крикнула добрая девочка Зоя Редькина.
– Давайте расскажу, – улыбнулась Арина. – Я пока весь урок стояла, как дура, кое-что придумала. Она будет называться «Сыр-вампир». Потому что он себя ведет как натуральный вампир. Энергетический.
Ребята поверили ей. Они были все-таки понятливые и сообразительные, а потому долго обсуждать детали будущей операции не пришлось.
Уходила Арина из школы одной из последних в классе. Вошла в раздевалку, сняла с вешалки пальто. И оторопела. Чья-то рука пробиралась к карману черной дутой куртки. Остальные вещи чуть колыхались. Было очевидным, что кто-то стоял по ту сторону длинной металлической вешалки. Раздался чуть слышный звон монет. Рука исчезла… И появилась возле кармана малинового пальто! Вот она юркнула туда, вылезла с ворохом конфетных фантиков. Фантики полетели вниз. Рука продолжила обыск.
Арина замерла. Ей было понятно, что кто-то лазает по карманам учеников, которые сидели сейчас на уроках второй смены. И выгребает то, что лежит в этих карманах.
Арина присела на корточки. На нижних крючках вешалки висели мешки со сменной обувью, так что даже ног воришки ей не было видно. Осторожно Арина просунула голову между куртками. Но тут с шумом упал на пол пластиковый пакет, громыхнули ботинки. Раздались легкие быстрые шаги – вор умчался из раздевалки. А Арину отделяла от выхода все та же вешалка. Пока девочка ее оббежала, неизвестного и след простыл.
«Кто это был? – думала Арина, обследуя коридор и лестницу. – Это наш вор или какой-то еще? Почему я не схватила его за руку? Балда, выследить хотела, а надо было хватать! Ничего, я теперь покараулю и в раздевалке тоже…»
И все-таки Арина была чрезвычайно довольна тем, что оказалась в этот момент в раздевалке и стала свидетелем карманной кражи. Дело в том, что она успела рассмотреть рукав той неизвестной личности, которая шарила в раздевалке по карманам. Теперь нужно было не забыть детали, которые Арина разглядела. И уже по ним попытаться восстановить одежду, в которую в этот день была одета воровская личность. Одежду-то можно, конечно, и сменить, но еще хотя бы раз воришка в ней точно придет… Составлял же Шерлок Холмс и другие знаменитые сыщики картину преступления по одной-единственной улике, одному незначительному вещественному доказательству – пуговице какой-нибудь, обрывку письма или ошметку грязи?..
А поиск сужался теперь ровно наполовину. Потому что раньше Арина Балованцева даже не предполагала, кто этот вор – мальчик или девочка. А вот сейчас знала.
Следующий урок географии в седьмом «В» должен был состояться через три дня, то есть в понедельник. И вот на большой перемене, когда все классы ринулись на обед в столовую, седьмой «В» быстро забежал в освобожденный только что старшеклассниками кабинет географии, едва дождавшись, когда Сырник тоже покинет помещение. И началось…
Арина Балованцева, как прирожденный руководитель, быстро и четко отдавала команды. И одноклассники, забыв на время, что новенькую нужно остерегаться и прятать от нее свои деньги и другие материальные ценности, работали дружно и слаженно. Потому что больше никому не хотелось терпеть притеснения от Сырника.
В кабинете географии когда-то давно показывали учебные фильмы, для этого нужно было средь бела дня затемнение, а потому в кабинете на окнах висели черные шторы – тяжелые и пыльные. С них-то и начали.
Шторы задвинули, включили лишь дальний ряд лампочек. Осеннее солнце не пробивалось сквозь закрытые шторы. Образовался таинственный и весьма зловещий полумрак.
«Сырник, веди себя прилично!» – быстро написали мелом на одной из штор.
«Сыр-вампир!» – было крупно выведено на другой. На третьей шторе изобразили скелета с косой, вида очень устрашающего.
Учительский стул был обильно посыпан мелом. На случай, если Сергей Никитич не захочет садиться на мел, недалеко от учительского стола скромно в уголке был приготовлен другой стул. В его матерчатое сиденье воткнули остриями вверх штук восемь больших канцелярских кнопок. Сядешь на такой стул, так уж сядешь…
