— Мальчишка сбежал. Тала сразу сказал, Тала сказал правду.
Чуть позже, увидев мальчика, свернувшегося у ног Филиппа, Тала был удивлен и несколько разочарован и, не удержавшись, наградил его пинком ноги. Оола молниеносно вскочил на ноги, готовый защищать своего господина и, если потребуется, отдать за него жизнь.
— Быстро пошел назад! — приглушив голос, чтобы не разбудить остальных, пробурчал Тала и ткнул пальцем в направлении кормы. Оола покачал головой и снова уселся возле Филиппа. Когда Тала поднял руку, делая вид, что хочет ударить мальчика, тот ловко вскочил, отбежал в сторону и спрятался. Но, как только Тала удалился в каюту, он вернулся и занял свое место около спящего «господина», поглядывая на него с такой гордостью и обожанием, что это вряд ли понравилось бы Филиппу, если б тот мог это видеть.
Баргуа лежала в маленькой корзинке, стоящей рядом с постелью Филиппа. Оола тихонько поскреб ее ногтем и чуть слышно свистнул.
— Ты змея моего господина, — прошептал он. — Ты принадлежишь ему, и я принадлежу ему.
Когда за завтраком Дина увидела змею, выглянувшую из брючного кармана Филиппа, она в ужасе завопила:
— Филипп! Сейчас же выкинь эту баргуа! Тебе известно, как я ненавижу змей. Билл, скажи ему, чтобы он выбросил ее за борт. Если она у него останется, я немедленно ухожу. И возвращаюсь в гостиницу.
— Как хочешь, Дина, — спокойно ответил Билл. — Я не возражаю, чтобы ты вернулась в Бариру. Можешь отправляться туда в сопровождении Талы. Тебе будет хорошо в гостинице. Как я слышал, на этой неделе туда прибывают на этюды две милые старые леди из Англии. Уверен, что они не откажутся присмотреть за тобой.
Дина не верила своим ушам. Нет, это уму непостижимо! Вместо того чтобы запретить Филиппу возиться с этой ужасной змеей, Билл собирается отослать ее одну в гостиницу?
— Ну что — звать Талу? — спросил Билл. Дина вспыхнула; в ее глазах закипели слезы.
— Нет, пожалуйста, не надо! Уж лучше я буду жить рядом с этой змеюкой, чем останусь совсем одна. Ты ведь как раз на это и рассчитывал, Билл, не так ли?
— Вот и хорошо! — Билл улыбнулся Дине. — Ну, детки, что мы будем сегодня делать? А самое главное, что мы будем делать с Оолой?
ООЛА ОСТАЕТСЯ ПРИ СВОЕМ ГОСПОДИНЕ
Оола завтракал в компании Талы, который обращался с ним подчеркнуто строго. Он любил детей, но в то же время считал, что этому мальчишке нечего делать на «его» катере.
Оола старался изо всех сил задобрить его. Он терпеливо выслушивал многочисленные поучения Талы, говорил, только если его спрашивали, мгновенно выполнял все его приказания и молниеносно мчался в разные концы катера по первому требованию.
Однако стоило Тале заняться мотором и на мгновение выпустить его из поля зрения, как Оола тут же оказался на носу и, усевшись в уголке, следил за каждым движением Филиппа. Он глядел и не мог наглядеться на этого мальчика с непокорным вихром на лбу, который то и дело заразительно смеялся.
Оола чувствовал себя умиротворенным. Да, это был воистину его господин. Никогда и ни к кому он не испытывал еще чувства такой глубокой и искренней привязанности и преданности. Мать его умерла во время родов. Отца, бывшего не менее жестоким, чем дядя Була, мальчик ненавидел. Однажды тот решил податься в чужие края и оставил сына на попечение дяди Булы. Какой же несчастной и безрадостной была жизнь Оолы у злобного родственника! И вот теперь судьба послала ему настоящего господина, юного Филиппа, который сидит сейчас неподалеку и внимательно слушает Большого Билла. Оола довольно похлопал себя по сытому животику и с гордостью вспомнил о подарке, врученном им господину. Филипп держал змею под рубашкой. Он то и дело нащупывал ее там и нежно поглаживал.
Неожиданно Оола был вынужден прервать свои сладостные размышления и вернуться на грешную землю. Он услышал, как Билл произнес его имя:
— Ну и что мы будем делать с Оолой?
У мальчика сжалось сердце. Почему Билл так спросил? Как они собираются с ним поступить? Выбросить за борт или сдать в полицию? Он со страхом наклонился вперед, стараясь не пропустить ни слова. Но в этот самый момент крепкая коричневая рука ухватила его за шею и потянула вверх.
— Что ты здесь делаешь? — крикнул Тала на местном наречии. — Иди за мной, ты, ленивый сын черепахи!
Оола бросил на него сердитый взгляд, но, не осмеливаясь возражать, покорно потащился за ним в каюту. Там, помогая готовить обед, он все время возвращался мыслями к словам Билла: «Что мы будем делать с Оолой?»
Тем временем на семейном совете решалась его судьба. Билл намеревался дать ему немного денег и отослать прочь. Он считал, что посудина, на которой они путешествовали, слишком мала, чтобы принять на борт еще одного члена экипажа.
Миссис Каннингем полагала, что они могли бы на время оставить его у себя.
— Билл, по-моему, он должен остаться с нами, по крайней мере до тех пор, пока немного не поправится. У меня просто все внутри переворачивается, когда я встречаю взгляд его огромных черных глаз, которые смотрят на мир с таким страхом, как будто он каждую минуту ждет оплеухи или удара палкой.
— Если мы его оставим, Филиппу от него не отделаться вовек, — возразил Билл. — Я-то знаю, какими невыносимо навязчивыми могут быть туземцы.
— Мне он не помешает, — спокойно сказал Филипп.
— А что думают остальные? — Миссис Каннингем вопросительно посмотрела на ребят.
— Мы за то, чтобы он остался, — немедленно ответила Люси, а Дина и Джек кивком подтвердили свое согласие. — Когда Тала привыкнет к нему и перестанет сердиться, он будет только рад помощнику. Пожалуйста, Билл, не прогоняй его!
Дина уселась на максимальном удалении от Филиппа и старалась не вспоминать о змее, прячущейся где-то у него под рубашкой. Она была по-прежнему раздражена, но старалась держать себя в руках.
Билл посмотрел на нее с явным удовлетворением.
— А как ты считаешь, Дина? — неожиданно спросил он.
— По-моему, Оола очень милый мальчик, пусть остается с нами. Только вот надо бы его хорошенько помыть. От него дурно пахнет!
— Ну, это не проблема. Воды и мыла достаточно. Ну что ж, давайте попробуем. Пусть Тала проследит, чтобы он был чисто вымыт и сменил набедренную повязку.
Билл громко позвал Оолу. Тот уронил ложку, которую держал в руке, и с бешено колотящимся сердцем помчался на палубу. Что с ним сделают? Он робко встал перед Биллом и опустил глаза.
— Оола, мы решили, что ты останешься с нами до конца путешествия, — сказал Билл. — Ты обязан выполнять все, что тебе прикажет Тала. Я — большой хозяин, Тала — маленький. Ты понял?
— Большой хозяин — очень, очень хорошо! — Мальчик поднял голову. Его глаза сияли. — Оола так рад! Оола будет много работать. — Потом он повернулся к Филиппу и радостно крикнул: — Я остаюсь с тобой, господин!
Билл позвал Талу. Похоже, тот подслушивал, потому что явился на зов подозрительно быстро. Молча поклонившись, он с недовольной миной приготовился выслушать Билла.
— Тала, Оола остается с нами до конца путешествия. Проследи, чтобы он хорошенько вымылся и не воровал. Дай ему работу. О его поведении будешь докладывать мне.
Тала снова поклонился в знак того, что все понял. Потом недовольно посмотрел на Оолу, стоявшего рядом с Филиппом и слушавшего разговор Билла с Талой, покорно склонив голову.
— Это все, Тала, — закончил свою короткую речь Билл. — Скоро плывем дальше. Я подам тебе знак.
Тала в очередной раз поклонился и молча удалился. Тут его снова позвали.
— Тала, Тала, Тала! — услышал он громкий голос. Он быстро обернулся. Оказалось, что это подал голос Кики. После вынужденной паузы он был не в состоянии больше молчать. — Тала! — завопил он. — Вытри ноги! Раз, два, три, шагом марш! — И разразился пронзительным свистом.
Оола испуганно вздрогнул, а все остальные поспешно заткнули уши. Однако у Талы настроение резко улучшилось. Он громко загоготал, хлопая себя от удовольствия по бедрам.
— Это нестерпимо наконец! — воскликнула миссис Каннингем. — Кики, немедленно прекрати этот гвалт!
— Гвалт, гвалт! — повторил за ней Кики, страшно довольный произведенным эффектом.
Он замолчал, только получив от Джека шлепок по клюву. Кики с оскорбленным видом забрался в дальний угол и принялся что-то недовольно бурчать себе поднос.
— А теперь, Тала, забирай-ка отсюда Оолу и позаботься о том, чтобы он был чисто вымыт с головы до ног, — сказал Билл. — От него дурно пахнет.
Хотя до этой минуты Тала не замечал никаких посторонних запахов, исходивших от мальчика, услышав замечание Билла, он тотчас сморщил нос и шумно принюхался.
— Оола дурно пахнет! Фу! — презрительно воскликнул он.
— Фу! — проскрипел Кики, вылезая из своего угла. — Фу! Фу!
Тала со смехом схватил за руку упирающегося Оолу и потащил его на корму.
Как только они отошли подальше, Джек спросил:
— Билл, удалось тебе узнать что-нибудь новенькое о Райе Уме? Тебя долго не было.
