Ребята притаились за кустами. Вскоре на ведущей от коттеджа тропинке показались огромные тени.
– Тише ты, все ноги мне облил! – послышался голос.
– А ты не шагай своими семимильными! Под тебя не подстроишься, – огрызнулся другой.
Звякнула крышка какой-то посудины – вроде бы ведра.
«Ого, – подумал Саня, – да здесь что-то серьезное намечается. Не похоже на обычный пикник».
Пикником Саня считал приготовление шашлыков. Если взрослые орудуют у костра, то обязательно должны быть шашлыки. А здесь – какие-то котлы, ведра… Не кашу же на полк солдат они готовят! Саня толкнул локтем Пашку и показал на ухо: слушай, мол, внимательно.
Но Пашка и без того весь обратился в слух. Казалось, он вслушивается не только в слова, долетающие от костра, но и в бульканье жидкости в котле.
Разгоревшийся огонь высветил две знакомые фигуры: «баскетболиста», который в кремле покручивал ручку прибора, и толстяка, который втыкал в землю штыри. Саня вспомнил, как они вертелись, яростно почесываясь, и чуть не прыснул смехом. Интересно, где их третий товарищ?
Толстяк что-то помешивал в котле.
– А Серый что, совсем расслабился? – спросил он.
– Аллергия у него. У нас-то, видишь, более-менее прошло, а его вон как разнесло, аж глаза заплыли. Босс ему отсыпаться приказал.
– Может, это тополиный пух был? Я вроде читал, что тополя отравленные бывают. Типа возле вредных заводов.
– Тоже мне, читатель! – хмыкнул «баскетболист». – Да шиповник это, у него такая дрянь внутри. Я сперва думал, что Серый над нами прикололся. Так ему ж больше всех досталось! Не-е, это очкарики музейные нам устроили. Со зла, чтоб мы под ногами не путались.
– Эти «чайники» по нашим шмоткам шарили? – удивился толстяк.
– Ну, может, и не сами. Скорее всего пацанов подослали. Помнишь, двое там шастали, один еще рыжий такой? Да за такие шутки, попадись они мне…
Сане с Пашкой стало не по себе.
– Слушай, может, смотаемся отсюда, пока не поздно? – предложил Пашка.
– Ни за что! – горячо возразил Саня. – Сейчас ведь самое интересное начинается!
– Поймают, будет тебе интересное, – проворчал Пашка, но остался на месте.
– Слышь, Леха, а сколько надо, чтоб кипело? – спросил толстяк.
– Ты, знай, помешивай, – ответил Леха. – Я скажу, когда хватит. Рецепт-то старинный, нельзя нарушать. Босс и так злой как собака, не хватало еще опять не угодить. На-ка вот, подсыпь.
Толстяк взял протянутый пакетик, понюхал и поморщился:
– Во, елки, воняет! Как из сортира.
– Тебе-то что? Да пусть хоть чем воняет, лишь бы получилось. Босс сказал, если все пропорции соблюсти, чистое золото будет. Как в аптеке. Там тоже всякую гадость смешивают, а получается лекарство.
У Сани даже спина похолодела от этих слов. Неужели они сейчас окажутся свидетелями чудесного превращения?! А папа еще в Черный фолиант не верил!
– Когда будет готово, нужно в котел серебро окунуть, – сказал Леха. – Я уже крест приготовил.
– Ого, здоровый какой, – хмыкнул толстяк. – И цепь, как у собаки.
– Ты, Колян, поговори у меня! Какой положено, такой и ношу. Счас окунем – все лишнее сразу в осадок выпадет. Только этот торжественный момент боссу оставим. А то сидит там, голову ломает над подсчетами. Конечно, на всех злой. Позовем его – оттает. Может, от радости нам на карман побольше кинет.
– Кинет, догонит, а потом еще раз кинет, – пробурчал толстый Колян, отходя от костра.
– Ты куда? – спросил Леха.
– Куда, куда… Воду выплесну. А то зацеплю в темноте ведро, еще костер зальет.
Колян взял стоящее у костра ведро, отошел в сторонку и осторожно приблизился к кустам – прямо к тому месту, где притаились ребята. Потом он размахнулся и веером выплеснул остатки воды.
Пашка чуть не взвыл от неожиданности! Его обдало водой с головы до ног! Еле удалось сдержать крик, даже рукав пришлось закусить. Он замер, чувствуя, как холодная вода медленно затекает за шиворот.
И вдруг, воровато оглянувшись, толстяк присел и протянул руку прямо к ребятам. Тут уж и Саня чуть не вскрикнул, только в последнюю секунду затаил дыхание.
Но оказалось, что Колян тянется вовсе не к ним. Он пошарил по траве, и в руке у него блеснула бутылка. Толстяк быстро поднес ее ко рту, сделал несколько глотков и, поморщившись, коротко выдохнул. Потом осторожно поставил бутылку обратно, взял пустое ведро и вернулся к костру. Ребята переглянулись.
– Да он же водку здесь спрятал! – едва сдерживая смех, шепнул Саня. – И прикладывается тайком от напарника.
Но Пашке было не до смеха.
– Я ему приложусь! – сердито пробормотал он. – Он у меня на всю жизнь запомнит!
Место, где лежали ребята, было не самым чистым в лесу. Через ограду перебрасывали из пансионата всякий ненужный хлам. Пашка сразу различил в темноте старую бутылку – такую грязную, что противно было в руки взять. Но Пашка преодолел брезгливость: видно, очень уж хотел отомстить обидчику. Он потряс бутылку, и в ней забулькала какая-то жидкость. Может, дождевая вода, а может, и что-нибудь попротивнее… Пашка усмехнулся и осторожно, чтобы не пролить содержимое, положил бутылку рядом с собой, как гранату на бруствер окопа. Саня погрозил ему кулаком. Не хватало еще спугнуть противника в самый ответственный момент!
«Не боись», – жестом успокоил его Пашка.
Тем временем таинственное действо у костра продолжалось.
– Ну что, скоро? – нетерпеливо спросил Колян.
Леха ткнул ножом в варево. Соскользнув с какого-то предмета, который варился в котле, нож звякнул о стенки.
– Рано, – авторитетно сказал Леха. – Пойду боссу скажу, что еще полчасика надо. И с рецептом сверюсь.
– Еще полчасика? – возмутился Колян. – Надоело кота за хвост тянуть!
– Ничего, сам потом спасибо скажешь. На-ка еще вот эту травку кинь.
Пока Леха ходил к боссу, толстяк еще два раза, уже не таясь, подходил к кустам и прикладывался к своей бутылке. После каждого глотка он громко выдыхал воздух, будто пил что-то горячее.
«Хорошо, хоть воду больше не льет», – сердито подумал Пашка.
Наконец у костра появились Леха и Буздырин.
– Ну что, все сделали по книге? – спросил шеф. – Сейчас, сейчас наступит долгожданный момент…
От его слов у Сани заныло под ложечкой. Он не меньше, чем компания у костра, ждал этого момента. «Вот вам и законы природы! – скажет он родителям. – Вот вам и переэкзаменовка по физике!» Есть, оказывается, секреты, которым не учат в школе. Но как же несправедливо, что такие секреты попадают в руки всяких Буздыриных… Ну ничего, как-нибудь и они с Пашкой доберутся до Черного фолианта, обязательно доберутся! Не с собой же эти типы его таскают. А Герку еще раз обмануть – плевое дело.
– Давай крест, – протянул руку Буздырин.
Он сделал крестом несколько вращательных движений над котлом, словно развеивал поднимавшийся пар. Или совершал какой-то ритуал?
Саня следил за ним, затаив дыхание. И поэтому на минуту забыл про своего друга… А тем временем Пашка, стараясь не шуметь, заменил Колянову бутылку с водкой на другую – ту, грязную, в которой что-то противно булькало.
Ждать ему пришлось недолго. Пока Буздырин и Леха колдовали над костром, толстяк попятился назад и припустил к кустам. Видно, его неудержимо влекло к заветному местечку. Он нащупал в кустах бутылку, быстро запрокинул голову…
Пашкина затея удалась на все сто!
Толстый Колян фыркнул на весь лес, потом гаркнул что-то невразумительное и со всего размаху сел на землю. Через секунду его уже просто наизнанку выворачивало!
Захрюкал, не сдержав смех, Пашка. Чихнул, испугавшись шума, Саня.
Буздырин подскочил к толстяку.
– Ты опять за свое! – заорал он. – На минуту отвернуться нельзя!
Держа перед собой бутылку, Колян переводил ошалелый взгляд то на нее, то на босса. Он ничего не понимал и ничего не мог ответить. Буздырин схватил бутылку и изо всех сил грохнул ее о бетонный столбик ограды.
Пока со звоном осыпалось стекло и эхом звучал по лесу буздыринский крик, ребята на четвереньках выползли из кустов и понеслись по тропинке в сторону широкой дороги.
Они бежали долго и перешли на шаг только тогда, когда исчезли вдалеке огни пансионата.
– Опять ты, Пашка, все испортил! – выдохнул разгоряченный бегом Саня.
– А чего он обливается, гад такой?
Пашка делал вид, будто оправдывается, но по голосу было слышно, что он доволен собой. По крайней мере, не зря провалялся в кустах, не зря вымок как курица.
– Мы же не успели самое главное увидеть! – воскликнул Саня. – Еще бы минута, и были бы свидетелями такого превращения! А ты со своей бутылкой…
– Какого еще превращения? – удивился Пашка.
И тут только Саня вспомнил, что так и не рассказал другу про Черный фолиант… Значит, обижаться надо только на самого себя. Такую операцию провалить! Еще мгновение – и сверкнул бы в отблесках костра золотой слиток. Или хотя бы маленький золотой камешек.
