— Ну я сейчас помогу, только потом рыбу обязательно хочу половить.
— Ладно, — нехотя согласилась Женька, — только осторожно. Как услышишь шум моторки — сразу прячься.
— Хорошо, — согласился Игорь и снова вошел в реку.
Однако теперь ему пришлось здорово помахать руками, чтобы выгрести против течения. Через две минуты, мокрый, но довольный, он возился рядом с Женей, помогая укреплять стойки палаток.
Костра ребята решили не разводить, а потому уже через полчаса Игорь подхватил свои удочки и, обрядившись в джинсовую рубашку, чтобы не обжечься до смерти крапивой, пробрался на рыбацкий, как он его окрестил, пляж.
Рыба плескала у берега с издевательской настойчивостью. Мальки на мелководье, как маленькие дельфины, выпрыгивали из воды и словно требовали поймать их немедленно, потому что они уже замучились плавать без приключений. Игорь пробовал ловить эту наглую рыбу на муху, на мякиш, на сплющенного и высушенного в бумажке, пойманного им ранее червяка — все оказалось тщетно. Река добычи не отдавала.
Ужинали путешественники впотьмах. Игорь скреб ложкой по дну опорожненной им банки тушенки, Женя в это время доставала из пакетов пригоршни раскрошившегося черного хлеба. Потом она перешла к десерту, запивая холодной родниковой водой очередную порцию сгущенки, высосанной из банки.
— Ай, ой, ай!!! — закричал вдруг Игорь что есть мочи, тряся левой рукой. — Ай, пусти, гадина!
— Что там? — вскочила с места Женя, с неудовольствием отмечая, что недоеденная банка скатилась вниз по крутому откосу и плюхнулась в воду.
Игорь продолжал вопить, то ли активно угрожая кому-то указательным пальцем, то ли отгоняя назойливых мух. Женя отыскала впотьмах зажигалку, оставшуюся в наследство от Ильи Андреевича, схватила брата за руку и шикнула на него так, что тот сразу замолчал, как внезапно выключенная сирена. В неверном сине-красном пламени Женя внимательно осмотрела кисть левой руки Игоря и увидела, что в большой палец ему вцепился солидных размеров желтый муравей. Осторожно, чтобы муравьиные челюсти не остались в коже, она оторвала злобное насекомое от жертвы и отбросила подальше.
— Что ты орешь? — упрекнула она брата. Обыкновенный муравей, только и всего.
— Да, — пожаловался Игорь, — а рука прямо горит.
— Все вы, мальчишки, такие, — фыркнула Женя, села на свое место и принялась разыскивать вторую вскрытую банку сгущенки, поскольку первая, качаясь на легкой волне, уже уплыла в сторону Серпухова.
Игорь, скользя вниз по песчаному откосу, словно лыжник по слаломной трассе, помчался к воде остудить свою руку. Вдруг он услышал дикий крик:
— Ай, ой, ай!!!
Так и не добежав до реки, Игорь лихо развернулся и бросился наверх. Там Женя трясла рукой так же, как он сам несколько минут назад.
— Ты чего орешь? — с противной ехидцей в голосе спросил Игорь.
— Муравей, гад проклятый, паразит, — наспех шарила рукой по рюкзакам Женя. — Куда ж я зажигалку девала?
— В карман сунула, — подсказал Игорь. — Давай свет. Сейчас я эту тварь изничтожу.
Операция по обезвреживанию муравья и на этот раз прошла успешно, но ни Игорь, ни Женя на прежние места больше садиться не желали без детальной разведки. Посветив как следует кругом, они убедились, что разбили палатку недалеко от муравейника. Было просто удивительно, что их укусили пока всего два муравья.
Через пять минут оба туриста сидели на бережке, отмачивая раны. Желтые муравьи действительно кусались на все сто. Место, где они вцепились в кожу, распухло и ужасно зудело.
— Хорошо еще, что палатку застегнули, порадовалась Женя, — а то представляешь, если бы они в спальники забрались?
— А вдруг и правда забрались! — испугался Игорь. — Давай лучше быстрей спать пойдем, а завтра отсюда уберемся.
Ребята отряхнули одежду и в две секунды юркнули в палатку. Вжикнув "молнией", Женя облегченно вздохнула.
В довершение всех бед оказалось, что в темноте незадачливые туристы поставили палатку на бугре, в результате чего долго ползали в темноте, пытаясь устроиться то вдоль него, то поперек. Но ни Игорь, ни Женя из-за желтых муравьев вылезать наружу не хотели. Наконец, скрючившись в каких-то немыслимых позах, они задремали.
Ночью Жене показалось, что какая-то ползучая мерзость пробралась-таки в палатку и теперь кусается почем зря. Девочка вздрогнула, села и захлопала глазами. Почесав якобы укушенное место, она поняла, что это всего лишь страшный сон, и уже было приготовилась лечь поскорее на прогретое место, пока оно не остыло, как вдруг услышала шлепанье весел и не громкии, но достаточно четко слышимый над водой разговор. Женя толкнула брата в плечо. Тот что-то невразумительно промычал и перевернулся на другой бок.
— Муравьи, — тихо шепнула Женя на ухо лежебоке.
Игорь подскочил как ужаленный и принялся осматривать руки.
— Тс-с-с, — усадила его на место Женя, слушай…
Всплески и голоса раздавались словно прямо за стенкой палатки.
— Да это же… — охнул Игорь.
Женя закрыла ему рот рукой и, поскольку они уже что-то стали различать в темноте, показала ему знаками, что нужно выйти наружу. Выбравшись на четвереньках наружу, брат и сестра ползком приблизились к кустам, из-за которых прог лядывала река.
На широком водяном поле танцевала, чуть покачивая хвостом и плавниками, золотая рыбка. Именно на нее было похоже отражение полной, похожей на спелую грушу с едва заметными пятнами начавшегося гниения луны. Вскоре золотая рыбка дрогнула и ее поперек, словно ножом, рассек нос черного катера, который почти бесшумно плыл вниз по течению.
— Ну что я, что я могу сделать, — донеслось до ребят, — если они моторы грохнули. Попадись бы они мне — утопил бы, как щенят. Или заставил бы по берегу нас тащить, как бурлаки на той картине.
Раздался чей-то неприятный смех. Игорь и Женя переглянулись — по голосам они уже стали узнавать всю троицу с борта "Черной акулы". Когда катер пересекал лунную дорожку, брат и сестра разглядели силуэты двух бандитов, вооруженных досками, наскоро приспособленными для гребли.
— Здорово я, значит, им по моторам шарахнул, — обрадовался Игорь. — Выходит, теперь они тоже вверх по течению выгрести не смогут.
— Ладно, не хнычь, — донеслось с реки. В Дугне починимся.
Разговор бандитов стал менее разборчивым.
Слова тонули и вязли в темноте, превращаясь в невнятное бормотание. Вскоре до двух разведчиков стали долетать лишь отзвуки всплесков "весел". Наконец стихли и они.
— Дела-а, — пробормотала Женя. — Как теперь вперед-то плыть, чтобы на этих идиотов не напороться?
— Придется смотреть в оба, — решил Игорь. — А пока пронесло, пошли спать. Надо бы нам за ними до этой самой Дугны проследить. А там мы их с милицией и накроем.
Встали мы поздно, когда солнце уже разогрело купол нашей палатки. Сказалась беспокойная ночь — мы были не в лучшей форме. Игорь все время зевал и навевал на меня и без того еще не отступивший сон. Однако, когда мы поплескались в реке, настроение заметно улучшилось. И тут же на нас напал не просто волчий, а стаеволчий аппетит. Можно было, конечно, вспороть ножом еще пару тушенок, но душа просто взмолилась: "Хочу чаю! " Пришлось искать топливо, поскольку на берегу лежала всего одна коряга, да и то мокрая с головы до ног, если можно так выразиться про неодушевленный предмет.
Мы разошлись с Игорем в разные стороны.
По каким-то тропинкам, поминутно поднимая руки вверх, чтобы не обжечься крапивой, я выбралась в удивительное место. Несмотря на то, что наверху вовсю палило солнце, здесь было сумрачно и как-то таинственно. После буйства зелени казалось, что ты переключил телевизор с современного цветного фильма на старый черно-белый. Заросли крапивы, чертополоха, огуречника разом будто отрезало. Перед собой в тусклом, свете я видела только серые коряги, с которых свисали·сухие бороды ила, ветки, похожие на узловатые пальцы, и склоненные, опирающиеся друг на друга, будто хмельные, деревья. Здесь я легко набрала сушняка и поспешила удрать оттуда побыстрее, уж больно мрачным мне казалось это место. Если и расквартировывать где-нибудь нечистую силу, так в лощинах типа этой — самое место для кикимор, ведьм и каких-нибудь замшелых колдунов.
Игорь тоже притащил какую-то корягу и быстро разделал ее на щепки. К счастью, посуду мыть нужды не было, и, забабахав на чай последние остатки родниковой воды, мы определили котелок на огонь.
Мурыжили чай мы долго, потому что ни мне, ни Игорю, конечно же, не хотелось идти в который раз упаковывать палатку, набивать вещами "Таймень". Зато когда мы собрались с духом и через сорок минут байдарка была готова к отплытию, настроение снова резко пошло вверх. Все-таки плыть по реке — это здорово! Гораздо лучше, чем тащиться по берегу с рюкзаком за плечами. Хотя в первый день от ноющих мускулов мы буквально разваливались на части, теперь боль уже не так сильно донимала нас, да и с байдаркой мы научились управляться быстрее.
