– К шуму мы привычные, – заверил его Вовка.
– Ну да, – Димка ссутулился, сунув ладони под мышки. – Деньги принести не забудьте. И, это… – Лицо его скривилось, словно он проглотил лимон. – Семеновой не говорите. Она, это… сила.
– Да какая она сила… – начал Костик, но Вовка его перебил.
– Фиг с ней, с Семеновой, – легкомысленно отмахнулся Майсурадзе. – Она к журналу отношения не имеет.
– Как знаете, – пожал плечами Прохоров. – Мое дело предупредить.
Пока мальчишки стояли на крыльце, мимо них прошла Леночка с волейбольным мячом в руках.
Глава 8
Взрыв на физкультуре, или Глава о том, какая польза бывает от дружбы
Отвязавшись от Семеновой, Кармашкин быстро переоделся и поднялся наверх. Здесь его никто не поджидал. Охота с борзыми закончилась, можно было спокойно вздохнуть.
Физкультура на улице – самый мирный урок. Сначала восьмой класс побегал по кругу, потом размялся, вяло помахивая руками. Девчонки от Генки демонстративно отворачивались, всячески показывая, как они на него обижены. Но Кармашкину сейчас некогда было с ними объясняться.
Вовки с Костиком на площадке не было, и Генка решил, что они окончательно на него обиделись. Наверное, теперь будут вести собственное расследование. Ну-ну, тоже мне следователи!
Впрочем, если они решили все делать сами, пускай мучаются. Завтра журнальчик будет у него. В этом можно было не сомневаться. И вот тогда они пожалеют, что так себя повели.
Приободренный такой мыслью, Кармашкин выпрямился и оглядел невеселый класс. Девчонки, встречаясь с ним глазами, надменно фыркали и отворачивались, многие хихикали. Так, с этими все понятно.
Самыми бодрыми были Илюха с Ксю. Стриж пытался Воронову догнать, а она от него убегала. И не то чтобы они в открытую бегали друг за другом. Просто Илюха незаметно приближался, а Ксю, стараясь не сильно привлекать внимание, отбегала в сторону.
Таким причудливым образом за время разминки они сделали круг и вернулись на свои места. Когда они «проходили» мимо Генки, он успел уловить всего несколько фраз.
– Только скажи! – шептал Стриж, делая махи руками с поворотом туловища.
– Что вы все так к нему привязались! – искренне возмущалась Воронова, приседая и на подъеме делая шажок в сторону. – Отстань, я сама разберусь!
И они попрыгали дальше.
Рука у Генки машинально потянулась к затылку. Вот о чем они могут говорить? О журнале? Или у него уже глюки пошли – ему постоянно кажется, что обсуждают именно журнал?
Эту мысль Кармашкин додумать не успел, потому что вдалеке он заметил Прохорова, вылезающего из кустов, которые росли около крыльца. Тех самых кустов, где сегодня утром его застукала Адочка. Завуч ругалась, думая, что Генка курит. Но он не курил! Он пытался найти журнал.
А с чего вдруг в середине урока туда полез Димка? Ведь сейчас никто не смотрит, и можно курить в открытую.
Это надо проверить!
С поднятыми руками Кармашкин потрусил к школе.
– Разминка не закончилась! – спохватился физрук, заметив, что его ученики начинают разбегаться. – Все встали! Руки вверх, глубоко вдохнули!
Генка вернулся на площадку и незаметно для себя встал между Ксю и Илюхой, так что теперь они стали переговариваться через него.
– Ну, хочешь, я его убью! – негромко предложил Илюха.
Воронова прыгнула последний раз и с удивлением уставилась на Стрижа, словно это был не он, а инопланетянин.
– У тебя точно с головой проблемы, – фыркнула она.
– Никаких проблем, – заверил ее Илюха. – Что для тебя сделать? Я на все готов!
– Лучше бы Карычу помог. – Ксю выразительно посмотрела на Генку, застывшего с открытым ртом. – Он уже весь зеленый от своих поисков.
– Почему я зеленый-то? – смутился Генка, закрывая рот и старательно размахивая руками. – Вот, зарядку делаю.
– Да тут, понимаешь ли, журналами приторговывают, – как будто между прочим бросила Ксю. – Тебе не надо? – И она с усмешкой глянула на Стрижа.
– А его уже продают? – нахмурился Генка.
– Ты что! Аукцион скоро закончится. – Ксю все еще сверлила взглядом макушку потупившегося Илюхи. – Кто больше заплатит, того и журнал.
– Чего, правда, что ли? – испугался Кармашкин.
– Ой, отстаньте от меня, – пошла прочь Воронова. – Надоели!
Стриж шагнул было следом, но остановился.
– Из группы она уходит, – зло прошептал Илюха. – Знаешь, почему? Ей твоя Ленка напела, что с ее талантами группу надо выбирать другую.
– Почему моя-то? – не выдержал Генка. Его сегодня весь день с Семеновой сводят! Ему это начинало надоедать.
– А кто Ксюху с Арти познакомил? – насупился Илюха. – Я, что ли? Этот белобрысый наобещал Ксю, что может ее с кем-то там нужным познакомить. А он ни фига не может. Я с матерью говорил. Пока мы не выступим, пока Ксю себя не покажет, никто ее никуда не возьмет. А Клюква ее уже чуть ли не на фестиваль какой-то зовет. Совсем голову задурил. Вмазать бы ему, да он друганов приведет. Будешь потом с такими же фингалами, как у тебя, ходить.
И он тоже побрел к школе.
– Погоди! – двинулся следом за ним Генка. – Чего с группой-то?
– Завтра поговорим, – отмахнулся от него Стриж.
– Так-так, – вспомнил о своих подопечных физрук. – Не расходимся. Сейчас у нас будут подвижные игры! Сходите кто-нибудь в школу за мячом.
– Я схожу! – крикнул Генка и с готовностью развернулся – в школе помимо мяча у него были еще свои дела. Но тут ему в грудь впечаталось что-то круглое и жесткое.
– Лови! – запоздало услышал он.
Перед ним стояла Семенова. Судя по протянутым рукам, за секунду до этого она что-то бросила. Это «что-то» врезалось в Генку и оказалось мячом.
Девчонки зааплодировали. Леночка манерно подломила одну ножку и игриво раскланялась. Кармашкин мрачно хмыкнул. Семенова была мастерица на подобные позы.
Он повертел мяч в руках, задумчиво пару раз стукнул им о землю, и…
Воздух дрогнул от громкого хлопка. Кармашкина отбросило в сторону.
Все звуки пропали.
Генка лежал на спине и с удивлением смотрел в небо. В небе носилась стайка воробьев. Как же было хорошо лежать, ничего не делать и просто смотреть на этих веселых беззаботных птиц.
А вокруг него уже вовсю суетились ребята, хваталась руками за щеки Леночка, застыл со свистком в зубах физрук.
Какая-то жилка в голове болезненно пульсировала, напоминая о том, что Кармашкин все еще жив.
Семенова беззвучно шевелила губами, открывал и закрывал рот физрук. Подошедший Стриж больно хлопнул его по плечу. От этого удара в голове раздался второй взрыв. В уши, по новой оглушая, ворвался голос физрука:
– Ну ты, блин, даешь!
– Мяч лопнул, – ахали за спиной.
– Геночка, – всхлипывала Семенова, садясь на корточки рядом с Кармашкиным. – Ну что с тобой сегодня происходит?
– Ничего не происходит, – оттолкнул ее от себя Генка, поднимаясь. Очарование момента прошло, птицы улетели, и со всех сторон на него навалилась суровая реальность с тройкой по геометрии, пропавшим журналом и несбывшейся мечтой о гитаре. – У меня все в порядке.
– Ты поосторожней себя веди. – Физрук опасливо косился на пострадавшего и вместе с остальными учениками 8 «Б» класса пятился в сторону. – С огнем не балуй.
– Нет у меня никакого огня, – не понял намека учителя Кармашкин. – Я домой, пожалуй, пойду.
– Иди, конечно, раз такое дело, – щедро разрешил физрук. – Береги себя.
– Не подходи! – От школы к ним мчался Майсурадзе. Вид он имел грозный. Ему только шашки не хватало, чтобы начать рубить всех направо и налево.
Генка остановился и тупо посмотрел на приятеля.
– Что с тобой? – подлетел к нему Вовка.
– Ничего, – равнодушно пожал плечами Генка. Он еще не совсем пришел в себя после взрыва, поэтому реакция у него была несколько заторможенная.
– А рвануло что? – Майсурадзе дернул Кармашкина сначала за одну руку, потом за другую, видимо, желая убедиться, что все у друга на месте, и только потом посмотрел на остатки мяча.
Остатков этих было немного. Пара белых лоскутков да под ними кривой гвоздь.
– На гвоздь напоролся, – предположил неспешно подошедший Костик.
– Как же он это сделал? – Физрук в одной руке все еще держал свисток, а в другой остатки мяча, примеряя, как гвоздь должен был в него войти, чтобы случился такой взрыв. – Никогда с подобным не встречался.
Под шумок Кармашкин похромал к школе. Голова у него все еще болела, и он решил воспользоваться разрешением физрука пойти домой. Он медленно брел по дорожке, когда его догнал Костик.
– Не уходи, разговор есть! – тронул он Кармашкина за рукав.
– Не о чем мне с вами говорить, – отдернул свою руку Генка.
– Подожди Вовку, он все расскажет! – не отступал от него Янский. Как все музыканты, он был упрям.
– Что вы мне можете рассказать? – остановился Кармашкин. – Я уже почти журнал нашел, а вы все вокруг ходите!
