— Счастлива? — повторила я дрожащим голосом, впиваясь ногтями в свои ладони.
Нет, решила я про себя. Неважно, о чем мы договорились с Санни. После того, что я услышала, я не намерена идти в дом к Эбнеру Кейну. Я больше никогда туда не пойду. Дом капитана Элиаса Кинга, принадлежащий теперь Кейну, это страшное место. Все, кто бы там ни жил, были несчастливы. Одни сходили с ума, другие умирали при таинственных обстоятельствах. Да и сам Эбнер, чем дольше в нем живет, тем все более странным становится. А в подвале — теперь в этом не оставалось сомнения — тлеют кости несчастной Моны Снагг, убитой ее сумасшедшим мужем.
— Пожалуй, нам пора идти, — сказала я Санни, вставая. — Нужно еще позвонить в одно место.
В полицию — имела я в виду. Да, я позвоню в полицию. Мне все равно, что они обо мне подумают. И еще Эбнеру. Я позвоню Эбнеру. И скажу, чтобы он уезжал из этого дома. Немедленно. В отель или куда угодно. И чтобы прекратил писать «На грани срыва». Книга пишется как бы сама по себе, однажды сказал он мне. Возможно, так оно и есть — она и вправду пишется сама по себе. Возможно, его используют какие-то злые силы, обитающие в этом доме.
Я никогда не верила, что все эти странные события, происшедшие за последнюю неделю, — простые случайности. Как бы ни подсмеивались надо мной ребята, я не верила, что такое количество «совпадений» может просто так, случайно, произойти подряд одно за другим.
Нянечка в светло-розовом форменном платье остановилась у скамейки Перри.
— Не хотите ли немного отдохнуть перед обедом, мисс Пламмер? — спросила она.
Перри благосклонно улыбнулась ей и позволила помочь себе подняться на ноги. Нянечка поспешила дальше. Теперь обитатели «Крейгенда» стекались со всех концов сада к большому дому. А посетители направлялись к воротам, махали на прощанье руками и выходили на улицу. Несколько ребятишек бегали между деревьями, стараясь выжать последние капли веселья из этого дня.
Я заметила старушку, любительницу нарядов. Ее кресло катила по газону приятельница-портниха. Оглянувшись, я поискала глазами старика, который в прошлый раз играл в шахматы со своим внуком, но его нигде не было видно. Наверное, уже ушел в дом.
Совсем другим сад «Крейгенда» был в пятницу, подумала я. Тогда он успокоил меня. Сделал так, что мрачный мир Эбнера Кейна показался нереальным, а все мои фантазии нелепыми.
Теперь же, наоборот, сама спокойная надежность этого мира воспринималась как нереальная. Потому что всего в нескольких сотнях метров от него находится мрачный дом со зловещим прошлым, человек, пишущий книгу, события которой немедленно становятся явью, и печальный призрак женщины в красном клетчатом платье.
Подъехав ближе, дама в инвалидном кресле помахала рукой Перри. Ее приятельница взяла плед Перри и, сложив, повесила его себе на руку.
— Я вас провожу в дом, мисс Пламмер, — сказала она.
— Благодарю вас, вы очень любезны, миссис Ивинг, — проворковала в ответ Перри. — Становится свежо, не так ли, дорогая? — кивнула она пожилой даме в инвалидном кресле.
Дама согласилась с ней и перевела на нас свои живые, любопытные глаза. Перри похлопала меня по руке.
— Лиз, вот та, с кем тебе хотелось бы познакомиться, — тихо проговорила она. — Моя старая приятельница, — кивнула она в сторону старой дамы и улыбнулась ей. — И я просто счастлива видеть ее снова после недавнего возвращения…
Она продолжала что-то щебетать своим тихим мягким голосом. Но я так старательно изображала любезную улыбку старой даме в инвалидном кресле, что не очень прислушивалась. И успела подключиться как раз вовремя, чтобы уловить последнюю фразу. Потому что, если бы этого не случилось, окончание всей этой истории было бы совершенно другим.
— Да-да, представь себе, — говорила Пирл. — Только что из Новой Зеландии. Захотелось вернуться домой после стольких лет. Когда я ее увидела, не поверила собственным глазам. «Боже правый, — сказала я себе. — Не может быть!» Но я не ошиблась. Благодарение Господу, это была наша Мона Снагг.
Глава XIII
НЕСКОЛЬКО УПРЯМЫХ ФАКТОВ
Я тоже не могла поверить своим глазам. Глупо моргая, я таращилась на сухонькую старушку в инвалидном кресле, понимая, что все мои выводы и планы только что разлетелись вдребезги.
Мона Снагг жива! Она не погибла от руки сумасшедшего мужа и не погребена в подвале его дома. Она сидит здесь, в саду «Крейгенда», живая и невредимая. И все это время, пока мы разговаривали с Перри, она была здесь. Теперь понятно, почему Перри говорила о ней как о живой и все еще проживающей в Рейвен-Хилле — так оно и было.
— Значит, вы тогда уехали? — ахнула я. — Уехали в Новую Зеландию? Но Перри рассказывала, что у вас не было денег…
Миссис Ивинг, портниха, бросила на меня острый взгляд. Возможно, ей показалось, что я веду себя невоспитанно. Но миссис Снагг, похоже, так не считала.
— Дело в том, что один мой хороший приятель одолжил мне денег, — сказала она, склонив голову набок. — Один очень добрый старый джентльмен.
— Тилберри Оттерс! — воскликнула я.
Миссис Снагг улыбнулась.
— Вы были с ним знакомы? — спросила она, но тут же поправила себя: — Ах, что я говорю, — конечно же, этого не могло быть. Вы для этого слишком молоды.
Я обернулась к Санни.
— Тогда кто же эта?.. — начала было я, но у меня перехватило горло. — Кто эта женщина в красном клетчатом платье?
Санни покачала головой.
— В молодости у меня было очаровательное клетчатое платье, — заметила Мона Снагг, обращаясь к Перри. — В белую с голубым клетку. Прелестная юбочка, пышные рукава «фонариком». Однажды я даже в нем сфотографировалась. Ах, как давно это было…
— Да, дорогая, — ответила Перри, глядя куда-то вдаль. — Я помню.
— Сейчас мода переменилась и одежда не такая красивая, — вздохнула миссис Снагг. — Девушки все больше ходят в джинсах. Ни на одной не увидишь такого прелестного платья, какое было у меня.
Миссис Ивинг натянуто улыбнулась.
— Да, миссис Снагг, разве что на костюмированном балу — к сожалению, — согласилась она. — Но, представьте, совсем недавно — всего лишь месяц назад — я сшила такое платье, как вы описали! Правда, оно было в красную клетку, а не в голубую.
Я вцепилась в руку Санни.
— В самом деле? — я услышала свой дрогнувший голос как бы со стороны. — Вы, случайно, не помните имя заказчицы?
Миссис Ивинг неодобрительно посмотрела на меня. Определенно, она решила, что я понятия не имею о правилах хорошего тона.
— Нет, не помню, — сухо ответила она. — К тому же это была не заказчица, а заказчик. Да-да, заказчик, мужчина. Он сказал, что это платье — сюрприз для его жены. Кажется, они собирались пойти на костюмированный бал.
Я зажала ладонью рот. Мужчина? Что это может означать? В моей голове мелькнула догадка. Но она показалась мне невероятной. Это просто бессмыслица.
Миссис Ивинг хмыкнула.
— Он принес мне ткань, рисунок, мерки. Надо сказать, заказчик оказался не из покладистых. Настоящий придира. Мне пришлось переделывать вырез горловины несколько раз, чтобы ему угодить — уж такой въедливый! — она опять хмыкнула. — И все это ради одного бала.
Миссис Снагг покачала головой.
— У мужчин иногда бывают такие причуды, — убежденно сказала она.
— По крайней мере у этого — точно, — согласилась с ней миссис Ивинг.
— А как он выглядел? — спросила я.
— Да так, ничего особенного, — миссис Ивинг пожала плечами. — Мужчина как мужчина, невысокий, черноволосый. Правда, такой бледный, что можно подумать, он за всю свою жизнь солнца не видел.
— У него была бородка? — спросила я с замиранием сердца.
Санни бросила на меня взгляд — поняла, о чем я подумала.
Миссис Ивинг отрицательно покачала головой.
— Никакой бородки, — твердо заявила она.
Перри потянула меня за локоть.
— Чем он тебя так заинтересовал, дорогая? — спросила она. — Ты думаешь, это кто-то из твоих знакомых?
— Нет, просто… — замялась я.
— Подумала, что, может быть, это Эбнер Кейн, — выложила напрямик Санни.
На лице Моны Снагг отразился живой интерес.
— Писатель? — воскликнула она. — Но почему же, интересно, ты подумала, что это он?
— Потому что, — промямлила я, мысли мои разбегались в суматохе, — потому что он… живет в доме, где раньше жили вы, миссис Снагг.
— Ах, Боже мой, — всплеснула руками Перри.
— Какое удивительное совпадение! — воскликнула миссис Ивинг.
Живые глаза миссис Снагг загорелись.
— Если бы я знала об этом раньше, я бы представилась ему, когда он приходил сюда побеседовать с нами. Ах, какая жалость, Перри!
— Да, дорогая, какая жалость! — вторила мисс Пламмер. — Его бы это очень заинтересовало. Я ему тогда показала свой альбом с вырезками, посвященными Рейвен-Хиллу, и, по-моему, они ему очень понравились, — она радостно улыбнулась мне. — Его особенно интересовали заметки в газете «Перо» о тебе, дорогая, — сообщила она. — О тебе и твоих умных друзьях. Я собиралась тебе об этом рассказать, но забыла.
