— Молодец, Ураган, — глядя на экран, сказал Рома-Цыган. Его лицо расплылось в довольной улыбке, и он с гордостью постучал себя пальцем в грудь, сказав Дине и Вадику: — Это я его научил, я. Посмотрите, как он скачет. У него настильный галоп, в смысле, как бы скользящий над землей. Красиво, да?
Ему никто не ответил. Дина и Вадик с интересом смотрели на экран, наблюдая за Ураганом, который проскакал еще три круга, а потом по приказу наездника замедлил бег, перешел на быстрый шаг и, возбужденно потянувшись к траве бархатными губами, стал обрывать стебельки и жевать, потряхивая головой.
Наездник Глеб спрыгнул с седла, перекинул поводья через голову Урагана так, чтобы они свисали с удил к земле, и повел лошадь к Шурику, который комментировал результат пробега: «Надо учитывать, что Ураган бежал по траве, по неровному полю, а не по беговой дорожке. Несомненно, что на ипподроме он покажет лучший результат». После этой фразы запись оборвалась и на экране телевизора снова появилась серая рябь.
Дина промотала пленку вперед, в надежде увидеть продолжение записи, но не найдя ничего интересного, выключила телевизор и обратилась к ребятам:
— Ну как?
— Классного скакуна я воспитал, вот что я вам скажу, — с гордостью произнес Цыган. — Эх, были б у меня деньги, выкупил бы Урагана у конезавода и сейчас бы не колбасился с вами.
— Вадик, а ты что скажешь? — спросила Дина.
— А что я могу сказать? — пожал плечами Вадик. — Ничего. Я в лошадях не разбираюсь. Эта запись еще раз показала, что вокруг Урагана происходит полная чума. Короче, я не въезжаю, зачем Шкуро снял этот фильм, не врубаюсь, зачем он засекал время по секундомеру и зачем говорил про ипподром.
— Что ж тут непонятного? — усмехнулся Цыган. — Все чисто конкретно. Шкуро украл Урагана, чтобы выставить его на скачки и выиграть первый приз. Ты слышал, как он говорил про две тысячи четыреста?
— Ну, — кивнул Вадик.
— Баранки гну! Две тысячи четыреста метров — это дистанция, типа, расстояние, которое должны пробежать лошади на скачках. Шкуро конкретно разбирается в лошадях, поэтому он сразу просек, что моя лошадь может победить на Московском ипподроме. Я же говорил вам, что готовил Урагана к нашим местным скачкам, кормил его отборным зерном, люцерной, давал лепешки с бараньим салом, а потом гонял его под покрывалом, чтобы в нем не осталось ни капельки лишнего жира. Шкуро похитил Урагана, чтобы выставить его на скачках и получить главный приз — кучу денег. Теперь ты въехал?
— Не совсем, — сказал Вадик. — Странно, что для такого серьезного дела он взял в наездники какого-то пацана.
— Ох, ну какой же ты лох! Ну просто полнейшая чума! — досадливо поморщился Цыган и обратился к Дине: — Слушай, объясни ты ему, а то у меня нервов не хватает. После сытного обеда вредно волноваться — харчи плохо перевариваются, — сказал Цыган и вернулся на диван.
— Понимаешь, в каждом спорте есть свои особенности, — сказала Дина. — В баскетбол отбирают высоких парней, в сумо — толстых, а в наездники отбирают маленьких людей. Чем меньше вес наездника, тем легче и быстрее бежит лошадь.
— А зачем он сделал эту видеозапись? Как-то это подозрительно. Может быть, Шкуро хочет навести нас на ложный след?
— Этого я не знаю, — пожала плечами Дина и посмотрела на Цыгана, надеясь, что у него появятся мысли по этому поводу.
— Похоже, в этой компании я самый, типа, умный, — покачал головой Роман и неохотно, словно делал всем огромное одолжение, объяснил: — Чтобы участвовать в московских скачках, у лошади должен быть документ, типа паспорта. Ну, там пишется название породы, название конезавода, кличка лошади, год рождения, масть, внешние особенности и еще куча всякой лабуды. Ураган по жизни бракованный, а у бракованных лошадей паспортов не бывает. Но если договориться с владельцем конюшни, то можно обойтись без паспорта или сделать лажовый документ, в смысле поддельный это риск. Поэтому владелец конюшни должен быть уверен, что рискует не напрасно и что Ураган, в натуре, может занять первое место. Вот для того, чтобы показать способности Урагана, Шкуро и сделал эту запись. Вот такие у меня, типа, предположения. А как оно есть на самом деле, мы узнаем, только поговорив с этим пацаном — наездником. Кстати, мы еще успеем на ипподром, — сказал Цыган, посмотрев на часы. — Наверняка этот рыжий паренек там колбасится.
Глава XI Рыжая мартышка на белом коне
Уже от метро, от троллейбусной остановки к ипподрому стекались любители скачек. Такси и частные машины лихо выруливали на просторную площадь. Шпиль ипподрома, словно маяк, притягивал азартных людей.
— Ого, посмотри-ка, наш враг уже тут как тут! — сказал Рома-Цыган, указывая пальцем на белые «Жигули», покрытые желтоватой пылью, которые стояли на охраняемой стоянке возле служебного входа.
— Это машина Шкуро, сто пудов! — уверенно сказал Вадик, посмотрев на знакомый номер автомобиля и на разбитое ветровое окно, наспех заклеенное прозрачной липкой лентой.
— Ты хочешь проследить за Шуриком, чтобы он привел нас к Урагану? — спросила Дина.
— Или за Шуриком, или за рыжим пацаном.
— Сомневаюсь, что мы найдем кого-нибудь из них в этой толпе, ведь здесь столько народу!
— Человек не иголка, найдем как-нибудь. Сначала нужно чисто конкретно осмотреться на месте. Идите за мной. — Цыган кивнул на главный вход и решительно направился к нему. Дина и Вадик послушно последовали за Романом.
Они вошли в прохладный просторный зал, поднялись по широкой лестнице на второй этаж, прошли мимо касс, купили программку, в которой находились данные об участниках соревнований на ближайшую неделю, и вышли на трибуну. Вадик и Дина, впервые оказавшиеся на ипподроме, с интересом смотрели по сторонам. Вадик невольно сравнил ипподром со стадионом — такое же зеленое поле, такое же огромное электрическое табло, такие же прожекторы. Основное, заметное отличие — это зрительские трибуны, которые не окружали поле, как на стадионе, а находились только с одной стороны, тем самым расширяя горизонт на несколько километров вперед.
Цыган, который уже несколько раз успел побывать здесь, широко размахивал руками и увлеченно объяснял своим новым знакомым что и где находится:
— Это — поле. Поле окружает беговая дорожка, по которой скачут наездники на лошадях, кстати, профессиональных наездников называют жокеями. Там начало пробега, в смысле «старт», там, типа, «финиш». Слева от нас — конюшни, скорее всего, именно там Шкуро держит моего Урагана.
— Так давайте быстрей пойдем к конюшням, — предложила Дина. — Зачем здесь-то стоять?
— Я хочу сыграть, — сказал Цыган, доставая деньги из кармана.
— Я тоже хочу, — признался Вадик и, как бы оправдываясь, сказал Дине: — Глупо прийти на ипподром и не сыграть на скачках, это все равно что приехать летом на море и ни разу не искупаться.
Вадик заразился всеобщим азартом, на него подействовала безрассудная, маниакальная атмосфера ипподрома. Кругом суетились любители скачек, они в бинокли и в подзорные трубы смотрели на лошадей и жокеев, подъезжающих к старту; затем раскрывали программки, изучали состав участников заезда и авторучкой отмечали наиболее вероятных победителей.
— Объясни мне в двух словах правила игры, — попросил Вадик Романа.
— Ты когда-нибудь играл на игровом автомате или компьютере в игру «Скачки»? — спросил Цыган.
— Играл.
— Правила помнишь?
— Помню.
— Ну вот. Здесь почти то же самое, только играют по-взрослому, в смысле, на деньги. Надежнее всего ставить деньги на фаворита.
— Кто такой фаворит? — спросил Вадик, доставая несколько рублей и отсчитывая от них деньги на дорогу домой.
— Фаворит — это лошадь, которая почти всегда приходит к финишу первой. На нее ставит большинство игроков, поэтому и выигрыш у фаворита маленький, ведь этот выигрыш приходится делить на всех играющих. Врубаешься? В программке фаворит стоит на первом месте. Вот он.
Полистав программку и раскрыв ее на странице, где были напечатаны данные участников сегодняшних состязаний, Цыган ткнул пальцем в первую строку. Там под номером один значилась белая английская скаковая лошадь по кличке Гранд Аполло. Там же указывались порода скакуна, год его рождения, масть и еще много других показателей, на которые Вадик не обратил внимания. Зато он заметил, что в программке есть и данные жокея — его имя и фамилия, спортивный разряд и спортивная категория. Сегодня на Гранд Аполло выступал наездник Глеб Шкуро, имеющий первый юношеский разряд по конному спорту.
Увидев эту фамилию в списке наездников, Вадик и Цыган на секунду потеряли дар речи. Они молча переглянулись и показали программку Дине.
— Однофамилец? — спросила она, прочитав знакомую фамилию.
— Ясный перец, — сказал Вадик. — Или однофамилец, или родственник — одно из двух.
