За неделю до того, как Рома с Юриком пришли в картинг-центр, директор торгового центра позвонил усатому инструктору, и между ними состоялся следующий разговор.
– И сколько это будет продолжаться? – начал без предисловия директор.
Инструктор-морж конфликтовать не стал, а ответил со смирением:
– Здравствуйте, Алексей Александрович. Вы о чем?
Директору очень не понравился этот вопрос.
– О дыме! Он просто жить никому не дает! Я в танке такого не видел! – директор в прошлом был офицером-танкистом. – Под тобой кафетерий, ты помнишь об этом?
Инструктор помнил. Директор продолжил:
– Там прием пищи происходит, а от твоего полигона там продохнуть нельзя!
– Я же вытяжку поставил, – защитился инструктор, – откуда-то тянет…
– Знаю, – оборвал его директор. – И я знаю, откуда. Лестница!
И правда, лестничный проход на пятый этаж давно закрыли рекламной растяжкой. Поднимались в картинг-центр на лифте. Похоже, что растяжка не спасала. В кафетерии все давно пропахло выхлопным газом, а белая глазурь эклеров становилась к концу дня серой.
– Заколачивай! – приказал директор.
Инструктора этот приказ обрадовал. Если есть приказ заколотить проход, значит, это надолго. Это означает, что аренду его картинг-центру все-таки продлевают.
Инструктор в тот же день забил проход гипсокартоном, а сверху еще натянул черную материю так, что лестничный пролет слился с черными стенами. Инструктор жаловал черный цвет более других. У него дома даже унитаз был черным.
Рома с картом проломил гипсокартон, попав в черную ткань, как рыба в сеть, и провалился вместе с ней прямо в кафетерий.
Когда Рома пришел в себя, он сидел за рулем карта, стоящего на обломках хлипкой стены, и обрывки черной материи лежали у него на плечах, как черный плащ. Оседала пыль. Играл легкий джаз, который, по идее владельцев кафетерия, должен был способствовать пищеварению.
Перепуганные посетители бросились врассыпную. Один из них, особенно голодный, бежал к выходу, стараясь не выпустить из рук полный поднос.
Рома, оправившись от шока, захотел вылезти из карта, но тут услышал над головой громовой голос инструктора.
– Убью! – кричал он.
Рома от страха нажал на газ. «Черный плащ» соскользнул с его плеч, и карт, оставляя на белом кафеле грязные следы, понесся вперед.
Посетители кафетерия закричали, полагая, что за ними гонятся. Рома же не хотел ни за кем гнаться. Он хотел уехать подальше от страшного усатого инструктора, который надрывался за его спиной, не переставая.
– Остановитесь! – инструктор почему-то перешел на «вы».
Краем глаза Рома увидел, что от кассы кафетерия, прямо к нему, бросились два охранника в одинаковой нелепой форме. Рома, объезжая столы, словно это были препятствия на экзамене в ГАИ, направил машинку в противоположную сторону. Он видел, что приближается к лестнице, ведущей вниз, и за краем пропасть, куда он неминуемо упадет вместе с картом. Но его все же больше пугали охранники, нежели лестница.
Роме повезло. Оказалось, что вместо лестниц этажи соединялись покатыми спусками.
Дело в том, что у директора торгового комплекса было четверо детей. И когда строили здание, директор неосмотрительно показал жене макет. Там его кабинет располагался на четвертом этаже, и вели к нему крутые лестницы. Жена возмутилась, как она будет с колясками по лестницам к нему наверх подниматься? Директор напомнил, что есть лифт. Но жена не хотела на лифте. По ее задумке, она собиралась с первого этажа до кабинета мужа пройти пешком, толкая перед собой коляску и, что самое главное, внимательно осматривая новые товары в магазинах торгового центра. Разве можно сделать это на лифте? Директор громко скрипнул зубами и велел заменить лестницы на спуски.
Так вот благодаря упрямой жене директора Рома не сломал себе шею, а плавно съехал на четвертый этаж.
На четвертом этаже относительно бойко шла торговля. Люди ходили по этажу, сквозь стекла магазинов разглядывали товары с пятизначными цифрами на ценниках. Продавщицы смотрели на прижимистых покупателей, как хищные звери в зоопарке смотрят на зевак-посетителей. Мол, глазейте, нам не жалко. Только не дай вам бог оказаться с нами в одной клетке, растерзаем.
И растерзали бы. В смысле, оставили бы без копейки, зайди к ним покупатель, переступи он только через порог магазина. Но покупатели в наше время пошли опытные, пугливые, осторожные.
Правда, был один потенциальный Покупатель. Один на весь этаж. Он заходил в каждый бутик на четвертом и кое-где даже что-то купил. В руках он нес сумки, и продавщицы бутиков начинали волноваться, поправлять бэджики и улыбаться широко и гостеприимно. Многие даже выкатили в проход вешалки с вещами, в надежде, что Покупатель заметит их товар. Покупатель вполне осознавал свою исключительность и шел по этажу с таким лицом, словно только что прилетел из космоса и ему трудно смотреть на окружающих иначе как свысока. Он и вправду размышлял, какой магазин осчастливить своим визитом, но через секунду уже прыгал на одной ножке. Потому что Рома, проехав мимо на карте, отдавил ему ногу черным колесом, оставив на желтом остроносом ботинке жирный резиновый след.
Следом за картом пробежали охранники и усатый инструктор. Инструктор несся, закусив ус, щеки его дрожали. Он пробежал по пакетам, лежащим на земле. В одном пакете что-то жалобно хрустнуло. Покупатель, услышав этот звук, протяжно вскрикнул, на секунду забыв про отдавленную ногу.
Рома гнал свой карт, почти ничего не видя вокруг себя, отражение низкой черной машины мелькало в стеклах магазинов. Мотор трещал оглушительно, словно вокруг потерявшего чувство реальности Ромы постоянно рвалась материя. Рвалась и никак не могла порваться. Со всех сторон кричали люди. Паника волной бежала по галерее. Граждане прыгали в стороны от несущегося карта.
Рома ужасно боялся разбить стекло витрины. Он живо представлял себе, как его погребет под его осколками. Этого ему хотелось меньше всего. Рома отчаянно жал на газ. Он хотел, но боялся остановиться. Он боялся, что если затормозит, его тут же схватят, а что с ним после этого сделают, об этом Рома даже думать не хотел.
Возле одного из бутиков на третьем этаже стояли две продавщицы: блондинка и брюнетка. Курить в торговом комплексе запрещали, и девушки вяло спорили, кто первой пойдет на перекур.
– Ты ходила, теперь я пойду, – сказала брюнетка, лениво перекатывая во рту увесистый комок жвачки.
– Ты последняя ходила, – возразила блондинка, – теперь я.
– Нет, моя очередь, – сказала брюнетка.
Девушки замолчали. Блондинка проследила глазами за мухой, которая медленно ползла по витрине бутика.
– Я вообще курить не хочу, – сказала блондинка.
– Я тоже, – ответила брюнетка.
– Какая тоска, – вздохнула блондинка, взглянув на пару скучающих молодых людей, бредущих мимо. – Каждый день одно и то же…
Но через секунду девушки перестали тосковать. Они увидели, как прямо на них несется низкая, с толстыми колесами машина. Поворачивать ей было негде, а тормозить или снижать скорость она, судя по всему, не планировала. Девушки дружно, как по команде, заорали и бросились бежать. Они обогнали скучающую пару, которая убегала от карта, высоко поднимая колени.
Сквозь шум мотора Рома слышал нарастающие крики за своей спиной. Кричали также и впереди него (что было вполне естественно). Рома успел подумать, что бы сделал Толя Маленький, окажись он на его месте? Ведь Толя профессиональный шофер. Наверняка остановился бы. Уж точно не стал бы гонять между витрин.
В этот момент какая-то девушка метнула в Рому мороженым. Шарик шлепнулся Роме на колено и, соскользнув, сгинул, провалившись сквозь несуществующее днище.
– Извините, извините, извините, извините… – не переставая, твердил Рома. Но его, конечно, никто не слышал.
Выехав на круг, отделенный от бездонного, круглого пролета всего лишь стеклянной загородкой, Рома затормозил, мотор заглох, и Рома сразу явно услышал топот ног и крики:
– Где он? Где он, гад?!
Рома, не оборачиваясь, нажал на газ и сразу врезался в длинную вешалку из блестящих алюминиевых трубок. Цветные платья на легких плечиках шуршащим ворохом упали на Рому. Не выпуская из рук руля, он попытался скинуть платья, но машину в результате его бессмысленных телодвижений повело в сторону, и она во что-то уткнулась. Рома попытался выбраться из карта и упал, запутавшись в платьях.
– Вон он! Вон! – страшно вопили за его спиной.
Рома резво вскочил. Сделал несколько шагов и снова рухнул, поскользнувшись на шелковой юбке…
Юрик погони не видел. Он спустился на нижний этаж не через провал, как предпочитают делать некоторые несознательные водители картов, а на лифте, как все остальные. На пятый этаж, туда где находилось кафе, охранники никого не пустили, защищая собой проход с такой важностью, словно в торговом зале высадились пришельцы. Единственное, что Юрик смог разглядеть, это черные следы от шин.
