— Я слышала, — кивнула Холли.
— Она уронила браслет, — добавил Джон. — Я испугался, что ты его увидишь, и спрятал за спину.
— Так вот почему ты напросился в этот поход, — сказала Холли. — Чтобы быть вместе с Кортни.
Джон кивнул.
— Мне нужно было увидеть ее, заставить ее понять…
— А что было в ящичке? — поинтересовалась Холли.
Джон покраснел.
— Фотография Кортни и несколько писем. Их никто не должен был видеть. — Джон вздохнул. — Это все очень печально. Мы знаем, что будет, если нас застукают, но мы не можем не быть вместе. Я знаю, что не имею на это права, — продолжал Джон. — Но я очень тебя прошу, не говори никому про нас с Кортни.
— Не скажу, — пообещала Холли. — Но, пожалуйста, ведите себя осторожно. Я никому ничего не скажу, но врать ради вас я не собираюсь — просто не умею. — Холли вздрогнула. Где она уже слышала эти слова?
Холли очнулась от приятного, уютного сна — ей снилось, что она в Шейдисайде, ходит по магазинам на Дивижн-стрит. И, обнаружив, что спит прямо на улице, что ей холодно и сыро, вспомнила, что она в походе. Она села и увидела, что рядом с ней стоит на коленях Сэнди и трясет ее за плечо.
— Что…
— Тсс… — Он приложил палец к губам. — Если хочешь, можешь спать дальше. Но я решил разведать маршрут вниз по реке и подумал, может, ты захочешь пойти со мной встретить рассвет.
— Правда? Ты хочешь сказать, что скоро рассвет?
— Пошли! — настаивал Сэнди. — Плохо плыть в байдарке одному. Мы вернемся до того, как проснутся остальные.
Холли потянулась. Она спала прямо на земле, и ее ноги и спина немного затекли. Ее удивило и обрадовало, что Сэнди доверяет ей и хочет с ней общаться. Она почувствовала, что он ей все больше и больше нравится.
Она быстро почистила зубы и причесалась, а затем присоединилась к Сэнди, который, сидя на берегу, любовался зрелищем восходящего из-за гор на другом берегу реки солнца.
— Я люблю раннее утро, — сказал он, — когда вода начинает светиться, и все вокруг окутано дымкой.
Холли взглянула на реку глазами Сэнди и улыбнулась. Это было прекрасно! Он протянул ей жестяную кружку с теплым чаем, и они стали по очереди отхлебывать чай, передавая ее друг другу.
— Что они подумают, когда увидят, что нас нет? — спросила Холли.
— Мы вернемся до того, как они проснутся, — ответил Сэнди. — Я хочу спуститься вниз по реке до того места, где она разделяется на два рукава. — Он вытащил карту и показал, где это, а затем продолжал: — Там пороги, и я хочу посмотреть, можно ли отправляться туда вместе с детьми.
— Пороги — это интересно, — заметила Холли и сама удивилась своим словам — она сказала именно то, что думала.
— Вот видишь! — улыбнулся Сэнди. — Я же говорил, что в душе ты обожаешь дикую природу.
Они допили чай, сели в байдарку — Холли впереди, Сэнди на заднее сиденье, чтобы рулить, — и поплыли по широкой, быстрой реке.
— Смотри! — Сэнди показал на тихую темную заводь. — В таких местах обычно много рыбы.
«Сэнди так хорошо знает природу, — подумала Холли. — Дяде Биллу очень повезло, что он работает у него вожатым».
По берегам цвели самые разнообразные цветы, а в излучине реки они увидели семейство оленей, осторожно пьющих воду.
— Как здесь прекрасно! — У Холли перехватило дыхание. — Я ужасно рада, что пошла в поход!
— А я рад, что тебе хорошо, — улыбнулся Сэнди.
Впереди река сужалась.
— Мы почти добрались до развилки, — сообщил Сэнди. — Приготовься, сейчас помчимся — здесь очень быстрое течение.
Водный поток подхватил байдарку, Холли обдало брызгами.
— Ух ты! — воскликнула она. — Вот это скорость!
— То ли еще будет, когда мы доберемся до настоящих порогов, — заметил Сэнди. — Греби, не останавливайся!
Холли начала сомневаться, достаточно ли хорошо она гребет, чтобы не отставать от Сэнди, но скоро она уловила ритм взмахов его весла, подхватила его и начала получать колоссальное удовольствие от гребли. Пейзажи по обеим сторонам реки мелькали все быстрее и быстрее.
— Мы ужасно далеко от стоянки, правда? — спросила Холли мгновение спустя. — Долго будем возвращаться.
— Не беспокойся. Я знаю, что делаю. Я знаю эту реку.
— Знаешь эту реку? — переспросила Холли, внезапно смутившись. — По карте, ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что знаю ее. Видишь вон ту поляну впереди справа? В прошлом году я простоял здесь два дня.
— Но… Я думала… Ты говорил, что в прошлом году отдыхал в пустыне.
Сэнди ответил не сразу, а когда наконец заговорил, его голос звучал как-то странно.
— Я не хотел сказать, что я здесь останавливался. Здесь был мой брат. И он мне об этом много рассказывал.
— О! — И тут Холли вдруг вспомнила: — Подожди, ты же говорил, что ты единственный ребенок в семье.
И опять Сэнди помедлил с ответом. Он стал грести медленнее.
— Сэнди?
— Забудь, что я тебе говорил, хорошо? — Холли поняла, что он нервничает, и удивилась про себя. Что она такого сказала, что его огорчило?
— Сэнди, — тихо произнесла она. — Прости меня. Я вовсе не хотела влезать в твою личную жизнь. Просто мне интересно, вот и все.
— Тебе много что интересно, правда, Холли? — И опять он сказал это каким-то странным, напряженным тоном.
«Вот чудеса, — подумала Холли. — Единственный человек в этом походе, который не ненавидит меня, начинает беситься от моих вопросов». Она не знала, о чем говорить, и молча работала веслом. Течение становилось все быстрее и быстрее, и ей показалось, что она уже слышит, как впереди шумят пороги.
— Сэнди, кажется, пороги уже близко.
— Они-то нам и нужны. Ведь мы с тобой хотим посмотреть, что они из себя представляют, не так ли?
Он говорил очень злобно, и это озадачило Холли.
— Пожалуйста, — наконец выговорила она. — Пожалуйста, объясни мне, в чем дело. Почему ты злишься?
Он громко вздохнул и сказал все тем же странным голосом:
— Я думаю, все дело в том, что я был немного неосторожен.
— О чем ты говоришь?
— Не я один. Ты, Холли, тоже была неосторожна.
— Что ты имеешь в виду?
Он не ответил. И вдруг, совершенно неожиданно, Холли стало страшно. Она боялась Сэнди.
— Что ты имеешь в виду? — повторила она.
— Я имею в виду, — медленно проговорил Сэнди, — что ты никому не сказала, что едешь со мной.
Какое-то мгновение Холли была уверена, что не так его поняла.
— Ты о чем? — Она повернулась и посмотрела на Сэнди. Байдарка слегка накренилась.
— Я сказал, что ты поступила неосторожно, — медленно повторил Сэнди. — Ты никому не сказала, что едешь со мной. — Он перестал грести, и Холли вдруг увидела, как напряжен каждый мускул его тела.
«Что происходит?»— удивилась она.
— Я никому ничего не сказала, потому что ты обещал, что мы вернемся раньше, чем они проснутся, — беззаботно ответила она. — Сэнди, что с тобой?
Он не ответил и продолжал сидеть неподвижно. Байдарку несло по течению.
— Сэнди, нас сносит, — забеспокоилась Холли.
— Да, — безучастно кивнул он и медленно взмахнул веслом. Его голос был таким странным, таким бесцветным. Неужели это тот самый мальчик, который только что был так мил с ней?
— Сэнди, что случилось? Пожалуйста, скажи мне. Ты можешь на меня положиться.
— Я уже сказал тебе: я был неосторожен. И ты тоже была неосторожна. Вот что происходит в лагере «Ночное крыло»— люди поступают неосторожно.
— О чем ты говоришь? — Холли по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке, но она уже начинала сердиться. Что за игру затеял с ней Сэнди?
— Неосторожность… Дебра, например, была неосторожна.
— Может, и была, — пожала плечами Холли. — Но я до сих пор не уверена, что это был несчастный случай. Я не понимаю, как кулон мог зацепиться за гончарный круг.
— Это было прошлым летом. — Сэнди говорил все тем же странным голосом. — Я говорю про прошлое лето.
— При чем здесь прошлое лето?
— Прошлым летом Дебра была неосторожна во время байдарочного похода, точно такого же, как и этот. В нем принимали участие шестеро вожатых и пятнадцать детей — так же, как и на этот раз. Шестеро вожатых и пятнадцать детей отправились из лагеря «Ночное крыло» в поход, а вернулось шестеро вожатых и только четырнадцать детей. А все потому, что Дебра была неосторожна.
— Ты говоришь о… о том несчастном случае, который произошел прошлым летом?
— Это не был несчастный случай, — возразил Сэнди. — В несчастном случае никто не виноват. А здесь была виновата Дебра — Дебра и ее неосторожность.
Холли опять стало не по себе. Сэнди говорил бессмысленные вещи, и его голос звучал все более и более странно. Он говорил механически, словно робот.
— Я не знаю толком, что тогда случилось, — сказала Холли. — Кажется, погиб какой-то мальчик?
