— Что ты собираешься там искать? — спросил Нед.
— Регистрацию акта купли-продажи земельной собственности Люсьена Болье, — ответила Нэнси. — Может, там кое-что вскроется.
И они принялись перелистывать огромные старые книга. Прошло минут двадцать. Наконец Нэнси произнесла:
— Ага, кажется, вот это, интересно. Очень интересно.
— Что ты такое нашел? — спросил Нед.
— Отгадай, у кого Уоррен Тайлер купил ферму? — спросила она и сама же ответила: — Он ее купил не у кого иного, как у Майкла Вестлейка.
— У деда Брайена? Ты хочешь сказать, что сначала ферму Болье купил он? После Болье он был ее владельцем?
— Да. Но недолго. И тоже следует помнить, что он тоже ненавидит Бартоломью Ситона. Так же, как и Тайлер.
— Ну, и что это все может значить?
— Это вопрос на засыпку — ответила Нэнси. — Но раз уж мы оказались здесь, давай еще пороемся в исторической пыли.
Еще целый час прошел в блужданиях из отдела в отдел, от клерка к клерку в поисках дополнительных сведений об уважаемых господах Уоррене Тайлере, Майкле Вестлейке и Бартоломью Ситоне. Ничего такого, что им еще не было известно, Нэнси и Неду так и не попалось. Исключение составлял Тайлер. Они с большим удивлением узнали, что последнее время Тайлер терпел потери в бизнесе и задолжал большие суммы как фирмам так и отдельным лицам.
— Ну, и какой ты делаешь вывод из всего этого? — спросил Нед, когда они ехали обратно в усадьбу Ситона.
— Видишь ли, — сказала Нэнси. — Единственное, что, на мой взгляд, объединяв Тайлера и Вестлейка, — это их общая ненависть к Бартоломью Ситону. Странным кажется то, что Тайлер купил земельную собственность у Вестлейка, когда у него не так уж много денег.
— В таком случае, — предположил Нед, — если бы Тайлер продал «Грезы Даниэль» он смог бы восстановить пошатнувшееся финансовое положение.
— Совершенно верно, — сказала Нэнси. — Теперь-то я понимаю, почему Тайлер был в таком отчаянии, когда пропала картина. И почему Он заявил, что не сможет дать миллион долларов за нее, ему нужна чья-нибудь помощь. У него нет денег на выкуп.
Когда Нед и Нэнси добрались до особняка Ситона, оказалось, что никого нет дома.
— Прекрасно, — обрадовалась Нэнси. — Я позвоню папе. Она заказала междугородный разговор с адвокатской конторой отца в городе Ривер-Хайтсе, где они жили. Через несколько секунд Карсон Дру поднял трубку на другом конце линии.
— Привет, папа, как ты там?
— Рад слышать твой голос, Нэнси, — ответил ей отец. — Я ждал от тебя приятного сюрприза. Думал, ты пришлешь открытку с праздника Марди Гра, чтобы я имел представление, как ты там развлекаешься.
— Да, это замечательный праздник, но мне не так часто, как хотелось бы, приходится на нем бывать.
— Почему? Уж не заболела ли ты? — спросил мистер Дру. В его голосе прозвучала тревога.
— Нет, нет, я прекрасно себя чувствую.
— Не говори, я попробую сам отгадать, — сказал мистер Дру, уже понимая, в чем дело. — Ты опять увлеклась каким-нибудь расследованием?
— Ну а как же иначе? Я верна себе, — засмеялась Нэнси. — На этот раз — дело о похищении картины. Мне нужна информация, которую ты мог бы для меня раздобыть по своим каналам.
— Попытаюсь. Что тебя интересует?
— Мне необходимо досье на торговца картинами и известного знатока живописи, которого зовут Фердинанд Кох. У него здесь, в Новом Орлеане, частная картинная галерея.
— Кох?
— Да. Попробуй найти информацию, касающуюся его прошлого. Может, что-то интересное или подозрительное криминального характера. Я хочу знать, как он ведет свой бизнес. Связано ли его имя со скандальными историями, судебными процессами, особенно в тех случаях, когда речь идет о кражах картин и других произведений искусства. Или с темными делишками, касающимися подделки оригиналов известных работ. Замешан ли он был когда-нибудь в чем-нибудь подобном.
— Хорошо, детка, — сказал Карсон Дру. — Это не слишком сложно. Попробую выяснить. Думаю, смогу помочь.
— Папа, ты мой спаситель! — сказала Нэнси. — Я так тебе благодарна!
— Надеюсь, ты все-таки веселишься на карнавале? Куда я должен тебе позвонить?
— Сюда, Брайену Ситону, — ответила Нэнси. — Но информацию не передавай никому. Только мне лично.
— Слушай, дело, которым ты занимаешься, не представляет для тебя никакой опасности? — с тревогой спросил мистер Дру.
Нэнси ответила не сразу. Она вспомнила тюки сена, чуть не свалившиеся ей на голову, и мчавшийся фургон.
— Да нет, вряд ли. Пап, но зато я была на костюмированном бале, отведала блюда национальной креольской кухни, слушала знаменитый новоорлеанский джаз.
— Звучит неплохо! Ладно, постараюсь добыть для тебя информацию как можно скорее. А сейчас меня ждет клиент. Я должен идти.
— Пока! Передай привет и мой поцелуй Ханне!
Нэнси положила трубку и облегченно вздохнула. Но расслабиться ей не удалось. Не прошло и минуты, как входная дверь распахнулась и в дом ворвались Бесс и Джорджи.
— Мы тебе звонили, звонили! Целый час не могли дозвониться! — закричала Бесс. — Где ты была?
— Мы с Недом задержались в центре, там у нас были, ела, — ответила Нэнси. — А я-то думала, что вы обе на карнавальном шествии.
— Если бы ты вовремя подошла к телефону, мы бы и не думали его пропустить, — сказала Джорджи, сдерживая улыбку.
— Признаю свою вину. Но все-таки почему вы не остались на карнавале и не дождались большого карнавального шествия? Может, случилось что-то очень важное, из ряда вон выходящее?
— А вот что: мы нашли ту загадочную женщину! — объявила Бесс. На ее лице играла торжествующая улыбка.
Нэнси чувствовала, как бешено колотилось ее сердце, пока она выслушивала рассказ подружек. Сказать по правде, Нэнси не очень была уверена в том, что загадочная женщина напрямую была связана с делом. Единственное, что она знала наверняка — эта женщина была копией дамы с портрета. Что-то ей подсказывало, что она должна сделать еще одну попытку поговорить с ней.
— Ее знают многие из тех, к кому мы обращались, — сказала Бесс. — Стоило нам описать ее лицо, как все понимали, о ком идет речь.
— Это было самое трудное, — поддержала ее Джорджи. — Вообще неприятно говорить о таких вещах. Я, например, чувствовала себя очень неудобно.
— Еще бы, — сказала Нэнси. — Но ведь это надо было для дела. Так кто же она?
— Мы не смогли узнать ее фамилию. Зовут ее Мариэль, — сообщила Бесс. — Она часто проводит вечера во Французском квартале, гуляет там, бродит.
— Бродит? — заинтересовалась Нэнси. — Как бездомная? Она что — живет на улице, как бродяжка?
— Нет, вовсе нет, — возразила Джорджи. — Просто она любит проводить там время. Делает покупки, общается со знакомыми, просто гуляет.
— Да, и еще похоже, что она больше любит там появляться ближе к ночи, наверное, в темноте ей легче показываться на люди, — прибавила Бесс. — Некоторые говорили, что она всегда кутается в косынку или шарф, чтобы скрыть лицо.
— Это я могу понять, — сказала Нэнси. — У нее есть семья?
— Мы не уверены в этом, — сказала Джорджи. — Люди, с которыми мы говорили, просто знают ее в лицо, но они не ее друзья. Правда, они еще сказали, что иногда Мариэль сопровождает пожилой мужчина.
— Отец? — спросила Нэнси.
— Возможно, — ответила Джорджи.
— Самое лучшее дело, — продолжала Бесс, — отправиться сегодня вечером во Французский квартал и постараться застать ее в каком-нибудь кафе, где она постоянно бывает.
— Вполне разумно, — согласилась с ней Нэнси. — Хотите пойти со мной?
— Не для того мы ехали сюда в такую даль, чтобы теперь выйти из игры, — сказала Джорджи.
— Кроме того, мне и самой интересно на нее посмотреть, — прибавила Бесс. — Я ведь тоже до сих пор не могу забыть то лицо на портрете.
— Я думаю пропустить прогулку на этот раз, — сказал Нед. — Мне следует, я чувствую, побыть с Брайеном, а то он решит, что я его совсем забросил.
— Неплохая идея, — согласилась с ним Нэнси.
В тот вечер Нэнси, Бесс и Джорджи взяли джип и поехали в центр города. Машину вела Нэнси. Нервы у всех были на пределе. Подъехав к Французскому кварталу, девушки решили оставить машину на его окраине, а дальше идти пешком. Джорджи сказала, что, вероятнее всего, они найдут ту женщину в кафе «У реки», так как, по словам людей, с которыми говорили Бесс и Джорджи, она была завсегдатаем этого кафе и частенько посещала его во время своих прогулок. Нэнси поспрашивала у прохожих, как добраться до кафе «У реки», и, следуя их объяснениям, девушки пошли его искать.
Как всегда, улицы были запружены гуляющими, но подруги передвигались в толпе без особых трудностей. Тем не менее оказалось, что разыскать дорогу к кафе было не так уж просто. Девушки несколько раз сбивались с пути, блуждали в переулках.
